«Рак излечим». Представитель благотворительного фонда Константина Хабенского — о лечении опухолей мозга в России, фобиях и мифах

— Алёна, расскажите, пожалуйста немного о семинаре. Знаю, что он проходит в рамках программы «Знать и не бояться». Какие её цели?

— Семинар называется просто: «Нейроонкологический семинар». Мы не стали давать ему ещё какое-то название, потому что это название и так максимально лаконичное, а ещё как-то что-то уточнять не имело никакого смысла.

С одной стороны, программа «Знать и не бояться» направлена на борьбу с канцерофобией (боязнь заболеть раком — прим. ред.), а с другой — это реализация проектов, которые будут направлены на повышение квалификации врачей. Группа экспертов федеральных клиник приезжает в какой-либо город и читают лекции, основанные на личном опыте, с примерами из своей практики и определённым кейсом проблем и их решений.

Мы считаем это очень полезным делом, потому что оно способствует налаживанию контактов между региональными специалистами. Ведь, согласитесь, допустим, в Белгороде специалист работает с восемью детьми с опухолью, а в практике специалиста из Москвы в десятки раз больше детей с подобными проблемами, и у московского специалиста гораздо больше опыта, которым он может поделиться со своим коллегой.

— Хотите сказать, что сейчас в этом направлении сложился некий застой?

— Наоборот. Мне кажется, что сейчас в этой отрасли всё очень даже подвижно. Мы хотим улучшить процесс коммуникации, хотим показать, что это может быть ещё проще. В этот процесс вовлекается гораздо больше людей, и они понимают, что успешное лечение заболевания — это, в первую очередь, командная работа специалистов, которые преследуют одну цель.

— Сколько лет вы уже проводите этот семинар?

— В 2015 году у нас появилась идея такого семинара совместно с детским онкологом высшей категории Ольгой Желудковой. В первый год мы провели два семинара, в 2016 году их было уже четыре. В этом году это уже второй семинар, но мы работали в двух городах. Один день мы были в Орле, а после на два дня приехали в Белгород. С начала существования программы мы посетили десять городов. У нас нет задачи достичь какого-то количество, мы это всё делаем не для галочки. Мы привозим специалистов только туда, где есть смысл это делать. Потому что есть города, например, Курск, где этого направления в принципе нет, и за два дня там не выйдет научить этому с нуля.

— А почему складывается ситуация, что не везде есть специалисты такого узкого профиля?

— Это вопрос традиции. Например, в России традиционно хорошо развита школа хоккея, и у нас это делают хорошо. Так и в одном регионе что-то развито сильнее, а что-то находится на начальном уровне. Бывает также так, что в регионе есть соответствующее оборудование, но нет специалистов, которые готовы брать на себя ответственность за диагностику, оперативное лечение и операции.

— Кому полезны такие семинары?

— Семинар нацелен на подготовленных практикующих специалистов, у которых есть вопросы к более опытному коллеге. В целом, обсуждаются более углублённые темы. И хотя семинар полностью открытый, на него может прийти любой желающий, но он будет более эффективен для специалистов практикующих.

У нас есть отдельная лекция для студентов. Мы попросили Ольгу Желудкову подготовить материал об опухолях центральной нервной системы, которая будет адаптирована под более простой уровень. В ней нет особых аспектов лечения, а больший фокус сделан на раннюю диагностику, так как ключевой фактор успешного лечения — чем раньше о заболевании станет известно, тем выше может быть вероятность излечения. Эта диагностика зависит от внимательности врачей-педиатров. Наша программа не про панику, а про то, что лучше перестраховаться и следить за состоянием ребёнка.

Алёна Щавлева, фото runet-id.com/335941

— Есть ли какие-либо особенности при развитии опухолей мозга у детей?

— Опухоли у детей могут маскироваться под другие болезни или инфекции. Важна бдительность, осторожность и информированность. Если что-то долго не лечится, то возможно, это совсем другое заболевание. Поэтому семинары направлены не только на качественное повышение профессионального уровня врачей, но и на информирование о том, на что стоит обратить внимание.

— Как вы в целом оцениваете состояние сферы лечения опухолей мозга в России? Есть ли в ней развитие? Насколько российские специалисты подготовлены?

— Если взглянуть на статистику, можно заметить, что показатель выживаемости растёт. Если в 2010 году эта цифра была порядка 50 процентов, то сейчас это уже 70-75 процентов. Это значительный прогресс. Выявление опухолей стало намного более эффективным.

Уровень подготовленности наших врачей на самом деле на очень высоком уровне. Они принимают участие в международных исследованиях. Бывает, что на какое-то исследование подключают только четыре страны, и Россия оказывается среди них. Российские специалисты постоянно принимают участие в научных и обучающих мероприятиях, причём они не просто слушают, а зачастую и выступают с собственными докладами. С технической стороны, возможно не всегда всё проходит идеально, но в целом у нас есть оборудование для всех видов операций.

О профессионализме наших врачей говорят и их международные коллеги — российские врачи работают на таком же высоком уровне. У нас пациентов будут лечить по таким же протоколам, как и, например, в Германии и в США.

Главная проблема, на самом деле, у нас больше носит социальный характер: в массовом сознании много фобий и мифов об онкологии. Ни в США, ни в Европе нет этой проблемы на таком уровне, на котором она сейчас у нас. Как раз одна из главных задач нашего фонда — это борьба с канцерофобией.

— В последнее время у нас довольно часто недовольны работой врачей. В чём причины этого?

— Очень трудно однозначно ответить на этот вопрос, потому что каждый случай индивидуален. В вопросе онкологии очень важно не только убрать опухоль — после этого нужна качественная реабилитация. Ведь это в вмешательство в мозг, а после него могут возникнуть различные нарушения, которые необходимо правильно решить.

Несомненно, врачебные ошибки бывают, но бывают также ситуации, когда пациент реагирует не очень адекватно. Это психологически сложно. На всех стадиях болезни бывает и шок, и отрицание, и гнев. В итоге, кто-то берёт вину на себя, кто-то перекладывает её на специалистов.

В самом начале развития этого направления были действительно токсичные препараты, которые могли нанести вред пациенту, но это не из-за действий врача, а просто потому, что не было на тот момент других вариантов.

— Почему возникают массовые фобии и страхи?

— Многие просто плохо информированы о положительном опыте лечения рака. В массовом сознании это некая неизлечимая болезнь, и когда тебе поставят такой диагноз — это крест на всю дальнейшую жизнь. Эта ситуация существует ещё и потому, что сами пациенты не готовы рассказывать о своём положительном опыте в обществе. Они опасаются рецидива, что опухоль когда-то вернётся, и хотят об этом забыть, как о страшном сне, закрывают эту страницу своей жизни и никому больше об этом не рассказывают. В то же время, когда случается что-то плохое, — мы пишем об этом везде, и из-за этого люди живут в таком информационном поле, где они видят только негативный опыт и мало позитивных примеров, которых на самом деле очень много.

— Вы можете назвать три самых больших мифа о раке и развеять их?

— Первый миф — это то, что рак неизлечим. Рак излечим. Существует определённая статистика, и по разным видам рака разная статистика: где-то это 10-15 процентов, а где-то даже 80-90 процентов. У нас на первом месте по смертности находятся сердечно-сосудистые заболевания. Но почему-то трудно встретить человека, которые с ужасом будет думать о том, что у меня произойдёт что-то подобное. Но если этого не знать, нельзя быть уверенным, что это никогда не случится. Нужно быть готовым ко всему, и предварительно заботиться о своём здоровье, ибо, как я говорила раньше, чем быстрее рак будет обнаружен, тем проще будет его вылечить.

Второй миф — лечить рак очень дорого. Это не совсем так. Это необязательно невозможно дорого, и не стоит из-за этого бросать лечение. Полис обязательного медицинского страхования покрывает расходы на лечение в большинстве случае. Многое зависит от отдельных страховых кампаний. В России сейчас существуют разные психологические и консультационные службы помощи, которые точечно проконсультируют вас и подскажут путь, по которому вам нужно двигаться для скорейшего выздоровления.

Третий миф — рак заразен. Это неправда. Бывает так, что ребёнок заболевает, а родители других детей запрещают им общаться с этим ребёнком, потому что боятся, что от него можно заразиться. Рак — это мутация клеток, изменение на генетическом уровне. Раком никаким образом нельзя заразиться.