Мраморная статуя с Карантинного мыса

Небольшой (около 7-8 гектаров) античный городок, руины которого расположены на Карантинном мысу нынешней Керчи, ведет свое начало от греческого поселения второй четверти VI века до нашей эры. За всю историю Мирмекий никогда не был самостоятельным полисом, как минимум с начала V века до нашей эры он входил в состав пунктов, подчиненных Пантикапею — будущей столице Боспорского государства, раскинувшегося по обе стороны Боспора Киммерийского — нынешнего Керченского пролива. Здесь открыты одни из самых ранних — середина VI века до нашей эры — античных укреплений в Северном Причерноморье. Они представляли собой стены из сырцовых кирпичей на каменном цоколе толщиной в 1 метр, возведенные для защиты естественного возвышения мыса — скалы, на которой располагался акрополь Мирмекия. Интересно, что в течение почти века это укрепление было единственным каменным сооружением поселения, потому что для проживания его жители использовали землянки и полуземлянки с навесами на деревянных столбах. В V веке до нашей эры поселение греков-колонистов начинает приобретать городской облик: на месте засыпанных землянок появляются наземные дома греческого типа с глинобитными полами помещений, саманными крышами и мощеным внутренним двором. В центральной части и на акрополе города функционируют святилища. Однако начало столетия не было простым для Мирмекия — приблизительно в 480 г. до нашей эры город пострадал от нападения, вероятно, скифов. Данные раскопок в западной части поселения хорошо иллюстрируют случившееся, зафиксировав разрушения. Часть территории города была оставлена населением и запустела. Во второй половине V века до нашей эры отношения с варварами степей, окружавших боспорские города, стабилизировались, на престол взошла новая династия — Спартокидов, и жизнь царства в целом и Мирмекия в частности потекла мирным руслом. Дома этого периода в Мирмекии уже кроют черепицей. Несколько зафиксированных раскопками пожаров сохранили эти свидетельства. А городское святилище в центре превращается в свалку — так называемый зольник I. В V веке до нашей эры город достиг своих максимальных размеров, и в начале IV века до нашей эры по его периметру была выстроена оборонительная стена. Новое строительство в городе почти не ведется, только на западной окраине обнаружены следы сильных пожаров второй четверти IV века до нашей эры, в результате которых участки под погибшими в огне зданиями были вновь застроены. Найденные при раскопках фрагменты богатого архитектурного декора свидетельствуют, что наряду с обычными домами в городе имелись общественные и частные здания, выделявшиеся своей отделкой. В начале IV века нашей эры поверхность зольника I на месте святилища была выровнена, и здесь было выстроено новое здание («святилище Деметры»), просуществовавшее полвека и погибшее в пожаре. Затем его разобрали, а участок (с начала III века до нашей эры) вновь стал служить городу свалкой. На этот раз культовой: сюда сносят золу (которая считалась священной) из всех очагов города, здесь совершают жертвоприношения и оставляют пожертвования, сюда же выбрасывают пришедшие в негодность культовые предметы и бытовой мусор. Еще один зольник появился на рубеже IV-III веков до нашей эры с западной стороны скалы мыса. Судя по результатам раскопок, свалка образовалась стихийно в недостроенном монументальном склепе. Оба зольника дали большое количество интересных находок. В 2003 году в зольнике в центре городища археологи нашли небольшой бронзовый кувшин — ольпу, содержавшую 99 электровых кизикинов. Очевидно, он был заложен до середины IV века до нашей эры. Изготовленные из электра — сплава золота и серебра — монеты города Кизика (отсюда и их название) весьма разнообразны, а сам клад уникален для всего региона по их количеству и сохранности. III век до нашей эры — время расцвета Мирмекия. Его территория застраивается более плотно. А в производственной сфере города появляется новое направление — виноделие. На сегодняшний день археологами открыто и исследовано около полутора десятков винодельческих комплексов (из них шесть — римского времени). Остатки одного из них находятся под современным павильоном в центре городища. К этому же времени относится второй клад, также обнаруженный экспедицией под руководством А.М. Бутягина. В 2002 году в расщелине скалы Карантинного мыса около уже упоминавшегося зольника был открыт клад из 723 бронзовых монет Пантикапея, на момент сокрытия, вероятно, уложенных в кожаный или полотняный мешок. Это крупнейший монетный клад в коллекции Восточно-Крымского историко-культурного музея-заповедника. В конце II века до нашей эры власть над Боспорским государством переходит в руки царя Понта Митридата VI Евпатора, и всю первую половину I века до нашей эры Боспор испытывает на себе негативные последствия смены власти и внешней политики нового государя. Найденные на Мирмекии два небольших клада монет, самые поздние из которых относятся к 80-70 годам до нашей эры, свидетельствуют, что город еще существовал. Правда, в 63 году до нашей эры он сильно пострадал от землетрясения, об этом говорят серьезные разрушения центральной и восточной части застройки города. В этом же году в Пантикапее погибает Митридат VI Евпатор, и Боспорское государство вновь сотрясают политические катаклизмы. В результате около середины I века до нашей эры город был полностью покинут жителями и уже никогда не возродился как городской центр. Новый расцвет Боспора приходится на конец I века до нашей эры Тогда же отстраивается и Мирмекий. Возрождается виноделие, а также появляется рыбозасолочный промысел. В римское время — первые века нашей эры — урбанистический ландшафт города сильно отличается от эллинистического. На смену плотной застройке домами приходят большие домовладения, имевшие помимо жилых построек и хозяйственно-ремесленные комплексы. Ко II веку нашей эры относится самая знаменитая находка за все время исследования городища — Мирмекийский саркофаг. Саркофаг был найден в 1834 году в дромосе (проходе) большого двухкамерного склепа. При этом в камере меньшего размера тоже был найден саркофаг — небольшой и без украшений, а большая камера осталась пустой по причине несоответствия её размеров саркофагу. В результате чего его и оставили стоять у входа. Сам склеп был сооружен во второй половине II века нашей эры на вершине скалы Карантинного мыса и, очевидно, предназначался для членов боспорской царской династии. Саркофаг же был заказан в крупной аттической мастерской и привезен в Мирмекий морем, что для того времени являлось сложным и дорогостоящим предприятием. До сих пор Мирмекийский саркофаг остается самым большим мраморным саркофагом из всех, обнаруженных в Северном Причерноморье, а также единственным — с многофигурными рельефными композициями, найденным на территории нашей страны. Замечательная находка этого сезона раскопок также относится к римскому времени — она сделана в погибшей усадьбе II века нашей эры. Это большая мраморная статуя, вероятно, эллинистического времени, изображающая задрапированного в мантию мужчину с открытым торсом. Судя по положению тела и слегка согнутой в колене левой ноге, своей левой рукой он на что-то опирался. Изображать статуя могла как бога, так и конкретного человека в определенном образе, используемом скульпторами еще классического времени. К сожалению, опора, а также голова, руки и ступни статуи были отбиты еще в древности. Тем не менее, такая статуя — первая подобная находка в Мирмекии за почти 200 лет его археологического изучения, да и для всего региона она довольно редкая. Еще одна скульптурная находка сезона — фрагмент мраморного мужского торса. Строители усадеб римского времени нередко использовали стройматериалы из сооружений более раннего периода, в ход шли даже надгробия с мирмекийского некрополя. Поэтому открытие в римской яме фрагмента надгробия с рельефом неудивительно. Однако само надгробие — судя по всему крупное, относящееся к классическому времени (V век до нашей эры), — для Северного Причерноморья и для Мирмекия особенно тоже нельзя считать рядовой находкой. Фрагмент изображает голову в профиль вправо юноши или девушки и, к сожалению, не содержит никаких надписей. Возвращаясь к истории города, следует упомянуть, что, несмотря на существование здесь богатых загородных усадеб, возможно, принадлежавших жителям Пантикапея, в целом территория практически никак не была защищена, и во второй половине или конце III века нашей эры Мирмекий, по-видимому, стал объектом интереса готов и жертвой их походов. В связи с чем жители постепенно стали покидать город, и в IV веке нашей эры жизнь здесь практически замерла. Новые поселенцы на Карантинном мысу появляются уже только в VIII-IX веках нашей эры. Исследование городища началось, как уже говорилось выше, почти 200 лет назад, в 1834 году, — со случайной находки на Карантинном мысу склепа с саркофагами. Однако первые сто лет эти исследования носили эпизодический характер, и лишь организация Боспорской экспедиции ленинградского Института истории материальной культуры в 1934 году под руководством В.Ф. Гайдукевича позволила начать систематические научные раскопки городища. Он проводил здесь раскопки до самой своей смерти в 1966 году. В 1982-94 гг. здесь вела раскопки экспедиция под руководством Ю.А. Виноградова. Нынешний начальник — Александр Михайлович Бутягин — руководит уже Мирмекийской экспедицией Государственного Эрмитажа, и сезон 2018 года для него в этом статусе юбилейный — 20-й. Именно при его руководстве были сделаны все самые громкие находки в Мирмекии, исключая только Мирмекийский саркофаг. К слову, все найденное российскими археологами на раскопках городищ полуострова Крым остается в музеях региона. В частности, находки с Мирмекия отправляются в коллекцию Восточно-Крымского историко-культурного музея-заповедника в Керчи.