Я-Мы-Шатуны: ко дню рождения Юрия Мамлеева и Александра Солженицына
Публиковаться я начала с подачи Юрия Витальевича. Я подарила ему свою книгу «Аномализм», он позвонил моей бабушке и сказал «Я много кому помогаю, но она у Вас такая!...» Я испытывала большой скепсис относительно российских изданий, казавшихся мне «советскими». Юрий Витальевич убедил, что публиковаться надо везде.
Мы сразу нашли с ним общий язык. Как находили его с теми избранными, кто имел это странное «мамлеевское» видение бытия. Может показаться, что Мамлеев рисует реальность черными красками. Однако, он видит ее такой, как она есть. Правда страшней, чем зло.
Я рада, что наши онтологические и метафизические совпадения с Юрием Витальевичем заметили. Игорь Дудинский пишет:
«Субъектность — ключевая категория философии Витухновской. И тут не может не броситься в глаза схожесть основ метафизики Витухновской и мамлеевской „религии Я“ — на мой элитарный взгляд, их связь и родство слишком очевидны.
И то, и другое объединяет трансцендентный в своей безграничной абсолютности индивидуализм, помноженный на поистине космическое одиночество (читай субъектность). Я к тому, что для меня Юрий Мамлеев и Алина Витухновская — сущности родственные, поскольку Алину для меня открыл Юрий Витальевич, который искренне восхищался ее творчеством.
Поэтому хотелось бы обратиться к самой первой, первоначальной редакции „Шатунов“. Там все сказано предельно ясно. Прощу прощения за пространную цитату, но без нее моя апология философии Алины будет неполной: „Итак, объект поклонения в этой религии — Я. Каждый верующий таким образом верует не в Бога, а только в собственное Я. Однако под этим собственным ‹Я› подразумевается не просто и не только тело, личность, индивидуальность и вообще земная оболочка данного человека, а нечто более глубокое, раскрывающееся прежде всего в самосознании, в духе. Таким образом, здесь веруют не только в свое Я, как оно существует в человеческой форме, но и в бессмертие этого Я, его существование после гибели тела и наконец в достижении им самых высоких ступеней бытия. Таким образом, эта религия — не религия обычного эгоизма (так как ради достижения высших ступеней Я здесь отбрасываются земные, ‹личные› интересы) и не религия обожествления человека или личности (так как наше будущее Я, будь оно взято как Абсолютное Я или же как трансцендентное Я, то есть совершенно запредельное, выходит за круг человеческого существования). Но это религия особого эгоцентризма, в котором любовь к Я земному (в том числе даже к его и не самым лучшим проявлениям — лишь бы они были ‹яйны›) соединяется с крайним мистицизмом, направленностью на потустороннее и верой в Я будущее и его торжество. Для Бога, естественно, в этой религии места нет. Мир (кроме Я) тоже носит вторичный, иллюзорный характер. Ибо вся реальность сосредоточена в Я. Существование других ‹я› (кроме, разумеется, собственного) тоже носит уловный, относительный характер“.
Мамлеев писал „Шатунов“ в 1966 году. А в 2021-м, спустя ровно 55 лет, мы читаем у Алины: „Надо было не только убить ‹бога›, но и начисто стереть архетип, ибо всякий архетип импринтингованного человека — богоцентричен (демиургичен, что одно и то же). Вместо же традиционных архетипов — дать волю хаотической индивидуалистской (субъектной) фантазии — навсегда заменить мозаику устаревших образов, складывающихся каждый раз в один и тот же безысходный сансарный сюжет.
Таким образом, мы придем к новой цивилизации — цивилизации победившей субъектности, царству свободы и индивидуализма, где невозможно будет уже ни прямое принуждение, ни бесструктурное управление, ибо все нити бесструктурного управления тянутся к указующему персту ‹демиурга› — галлюцинаторной общественной фикции“.»
Несколько лет назад общественность возмущалась тем, что вдова Солженицына озвучила откровенно провластные пропагандистские тезисы. Однако в этом прецеденте нет никакого внутреннего противоречия, каким его хотят видеть некоторые поклонники творчества ее мужа.
Солженицын — классический «шатун», порождение советской матрицы, человек, осуждавший Сталина за «отказ от ленинизма»(!) А затем осуждавший сталинский ГУЛАГ, но только после того, как сам в нем побывал(!) При этом остававшийся в душе православным монархистом. Он не принял ордена из рук Ельцина в 1998 году — Орден Святого апостола Андрея Первозванного — за выдающиеся заслуги перед Отечеством и большой вклад в мировую литературу. От награды отказался с формулировкой («…от верховной власти, доведшей Россию до нынешнего гибельного состояния, я принять награду не могу»). Однако в 2007 году он отнюдь не побрезговал получить из рук нынешнего Президента Государственную премию Российской Федерации — «За выдающиеся достижения в области гуманитарной деятельности».
Ментальность советского шатуна такова, что даже будучи вдавленным в самые адские пласты русской жизни — пройдя войну, лагеря и бескрайние поля пропагандистских сражений, он все равно остался носителем губительной имперской заразы, шовинистической ереси и псевдогуманистического преклонения перед страданием. Феномен сей кроется в области глубочайшей психопатологии гомосоветикуса — он компенсирует собственную трагедию не путем преодоления обстоятельств, породивших ее, а их утверждением как неотъемлемой части русского бытия.