Совсем ничего не помнишь?
Подчеркнуто так сильно, что несколько следующих листков промяла глубокая полоска, продавленная шариковой ручкой. Ваня смотрел на запись своими больными от редкого сна глазами и не понимал: опоздал он работу или всё ещё можно немного подремать.
Часы показывали 6 утра. На календаре четверг. Запись, судя по пятнам горчицы, была сделана в воскресенье, потому как воскресенье всегда было днём сосисок. Ваня смутно, но с наслаждением вспоминал, как поставил новый рекорд, съев за вечер сорок мясных полуфабрикатов, запив их апельсиновым или яблочным соком. Возможно, это была и просто водка с лимоном, которую Ваня употреблял в неимоверных количествах последний месяц.
«Значит, всё-таки проспал», — с грустью подумал Ваня, но потом решил, что лучше уж явиться на работу с опозданием, чем не явиться совсем. С этими мыслями он встал с кровати и оглядел свою комнату. Заметив спящего на ковре здоровенного алабая, он вдруг вспомнил, что на днях завёл собаку, но при каких обстоятельствах и как её зовут, совершенно позабыл.
Судя по спокойному храпу пса и наличию у себя всех конечностей, Ваня сделал вывод, что собака не из агрессивных.
Помимо собаки, Ваня стал обладателем кофемашины. Он всегда хотел пить свежесваренный кофе, а потому не сильно удивился тому обстоятельству, что его пьяное альтер-эго осуществило эту мечту. Смущало лишь то, что кофемашина была высотой под два метра и доставлена в его квартиру прямиком из торгового центра. Об этом свидетельствовала официальная наклейка «ТЦ» и куски плитки, к которой намертво был прикреплен автомат.
Ваня так долго находился в забвении, что совершенно позабыл, как нужно вести себя по утрам и какие действия наиболее продуктивны.
Затекшая спина и хрустящие словно хлебные палочки кости наталкивали на мысль, что начинать нужно обязательно с зарядки. Ваня отыскал под диваном свой телефон и поставил заряжаться. Затем, направившись к кофейному аппарату, он постучал по бедрам и, не обнаружив на себе штанов, принялся искать глазами кошелек, копилку, всё, что могло содержать в себе заветные монетки. На глаза попались джинсы, валявшиеся на полу. Судя по модели и вышитым на них цветам, напрашивалось два вывода, весьма тревожные оба. Либо где-то по улице бегает голая женщина, либо у Вани открылась ещё одна личность. Возможно, он уже вовсе и не Ваня, а какая-нибудь Ивана. Пошарив по карманам, он обнаружил несколько монет и паспорт. С первой страницы на него смотрела фотография не самой симпатичной девушки. Дата рождения и фамилия совпадали с его собственной. Перепуганный Иван сравнил фото со своим отражением в зеркале и, обнаружив лишь четыре сходства из десяти, облегченно выдохнул. Закинув внутрь аппарата железные кругляши, Ваня заказал себе чашечку капучино. Автомат недовольно зажужжал и начал злобно плеваться в одноразовую посуду.
Когда напиток был готов, Ваня залпом выпил содержимое пластикового стаканчика и вдруг понял, что вместо воды в аппарат залито шардоне. Расстройство от подмены напитка быстро сменилось благодарностью, потому что трещавшая по швам голова начала проходить.
Вторым пунктом были водные процедуры. В ванной комнате Ваня обнаружил, что сама ванна вместе со смесителем и всеми остальными трубами отсутствует. В памяти водили хоровод картины шумной вечеринки, лучшей за последний месяц, которую Ваня кажется закатил пару дней назад. Спонсором программы оказалась старая сантехника, обрубленная сразу с краном и стояком.
Почистив зубы хозяйственным мылом в бачке унитаза, Иван направился на кухню, чтобы набить желудок полезными витаминами и углеводами. Заколоченный досками холодильник был исписан знакомым почерком.
Предостерегающие надписи гласили о том, что внутри находится билет в очередное беспамятство и, скорее всего, обратного уже не будет. Ваня смотрел на прибитые саморезами проушины под навесной замок (который отсутствовал) и следы от цепей, что теперь звеньями валялись по всей кухне. Сколько же раз он уже пытался удержать себя от той силы, что хранил в себе холодильник?
Поскребя по сусекам и облизав все ложки в раковине, он тяжело вздохнул и принялся отрывать доски, обещая самому себе, что на этот раз не поддастся пагубному влиянию неистовой силы, хранящейся внутри. Когда последняя доска, завыв от боли, отошла, дверца открылась и представила взору огромное количество бутылок разных литражей и разноцветных этикеток. Самой яркой была бутылка с портретом Толстого, под гением классической литературы красовалась провокационная надпись: «Водка «ЛЕВ» — почувствуй себя царем зверей!»
В окружении этого стекольного завода на блюдце лежала одна заветренная сосиска, надкушенная с разных сторон и не внушающая доверия. Рядом скромно стояла полупустая банка грибов. Глаза у Ивана нехорошо заблестели, а руки-предатели, игнорируя запреты и угрозы мозга, сами потянулись отвинчивать пробки. Спустя десять минут Ваня облегченно выдохнул, поняв, что все эти бутылки пусты и забвение обошло его стороной. «Не поддался!» — гордо подумал он про себя. «Слабак!» — читалось в укоризненном взгляде Льва Николаевича. Доев сосиску и закусив грибами, Ваня пошел собираться на работу. По дороге в прихожую у него в голове возник логичный вопрос: «зачем холодильник был заколочен?» Тайну наверняка хранил стеклянный литератор, но Ване он секрет точно не выдал бы. От похода на работу Ивана отделял лишь шкаф, в котором висел его пуховик. Открыв дверцу, Ваня обнаружил неожиданный сюрприз в виде полуголой женщины, спавшей на полу, свернувшись калачиком. Читавший в пятом классе Конан Дойла Ваня, глядя на бледные ляжки барышни, методом дедукции пришёл к определенному умозаключению — перед ним хозяйка джинсов. Для уверенности он еще раз взглянул в зеркало. Женщина была еще менее приятной на вид, чем в паспорте, но не выветрившееся до конца «кофе» не хуже фотошопа сглаживало все неровности, убирало отечность и корректировало фигуру. Ваня было потянул к ней свои похотливые ручонки, но тут услышал сзади злобное рычание. Проглотив нервный ком, этот тип обернулся, приготовившись к худшему, но к тому, что было дальше, он был совершенно не готов. Вместо ожидаемого алабая перед ним почему-то стоял аллигатор с головой медведя. Ваня заподозрил неладное, но когда свирепый рык начал медленно, но верно превращаться во французскую речь, сомнений не осталось — причина предостерегающих надписей на холодильнике был вовсе не алкоголь, а грибы. «Лев Николаевич наверняка злорадствует», — подумал Ваня.
Если с алабаем ещё как-то можно было договориться, то с крокодило-медведем дела обстояли немного сложнее. Благо в школе Ваню против его воли отдали на французский. Мать всегда говорила, что настанет день, и он скажет ей спасибо. Но матери рядом не было, поэтому «merci» было адресовано грозному оппоненту. Ваня вдруг с тоской осознал, что за 6 лет изучения языка освоил только счёт до десяти, «спасибо», «здравствуйте» и названия половых органов. Пришлось оперировать тем, что есть. На удивление, Ваня оказался неплохим дипломатом. Если поначалу монстр был настроен агрессивно, то после пяти минут общения с Ваней он вдруг лениво зевнул и направился обратно в комнату. Ваня не заметил, как женщина в шкафу проснулась и с подозрением смотрела на него своими двадцатью глазами. Ваня снова достал её паспорт и, убедившись, что количество глаз соответствует их количеству на фото, облегченно выдохнул.
— Только не говори, что ты опять грибы ел! — несмотря на встревоженный голос девушки, Ваня обрадовался тому факту, что она говорит на русском. Вот только сам Иван понятия не имел, как позабыть чужеземную речь и вместо чего-то вразумительного сказал лишь:
— Ан юн дё труа.
Девушка словно паук-мутант закатила все свои двадцать лупёнок и, подняв с пола джинсы, начала натягивать на себя.
— Всё, хватит с меня, подаю на развод! — заявила незнакомка из шкафа, от чего галлюциногенный эффект от грибов тут же улетучился в приоткрытую форточку.
— То есть как? Мы что, женаты?! — искренне удивляясь, спросил Иван.
— Ну и козёл же ты, Ваня! — процедила сквозь зубы барышня и, подойдя к кофейному автомату, заказала себе моккачино. Аппарат зажужжал, закряхтел и выдал очередную порцию шардоне.
«По крайней мере, теперь стало ясно, почему фамилии совпадают», — подумал недоделанный Шерлок Холмс.
— Как мы познакомились?
— Издеваешься?
— Память отшибло… — виновато произнес Иван, словно нагадивший на полу пёс.
— Ты мне в одноклассниках написал! Сказал, что у тебя в Москве двухэтажная квартира с бассейном и Майбах, как у Абрамовича! А так как у нас дни рождения в один день, то нам просто необходимо отпраздновать его вместе, а я, дура, повелась!
— И что потом?
— Потом я села на самолёт Норильск – Москва и прилетела к тебе! Ты встретил меня на вокзале, пьяный в стельку, и на автобусе повёз к себе в Иваново.
— А ты что?
— А что я? Подумала, что уж лучше малосемейка в Иваново, чем однушка в Норильске. По приезду ты мне сделал предложение, и мы с тобой, отметивши это событие, пошли в ЗАГС.
— А собака откуда?
— Собаку ты в карты выиграл у своего соседа, он, кстати, на балконе спит.
Ваня раздвинул шторы и чуть не потерял дал речи.
Зеленые деревья, мужики в шортах, пьющие пиво возле магазина и дети, поливающие друг друга из водных пистолетов, намекали на то, что Ваня опоздал на работу на пару-тройку месяцев, и пуховик ему уже не понадобится. На балконе в самодельном гамаке из простыней и одеял мирно в одних трусах покачивался Ванин сосед. Кажется, он находился в алкогольной коме.
На глазах Ивана выступили слёзы. Он уже не знал, кто он и как дальше жить.
— Ну, хотя бы тогда ответь мне, почему мы все без штанов и что вынудило тебя спать в шкафу?!
— Ты что, совсем ничего не помнишь?
Ваня искренне мотал головой.
— Ты вчера провел референдум, по итогам которого объявил свою квартиру островком Советского Союза, а все джинсы продуктом западной агитпропаганды. Мы с соседом начали тебя успокаивать, но ты объявил нас дезертирами. Соседа депортировал, а меня отправил в заключение. Спорить с тобой не стали, да и время было уже три часа ночи, а полиция только час назад ушла.
Ваня схватился за голову.
— Да что же это такое! — взвыл он от безнадеги. Затем вскочил и начал суетливо ходить по комнате, собираться, гладить вещи.
— Ты куда? — спросила его жена, поцеживая белое сухое «моккачино».
— На работу! Пока меня не уволили!
— Я, кстати, всегда хотела тебя спросить: а кем ты работаешь?
— Заведующим наркологического отделения.
(с) Александр Райн