«Непородистая социальная героиня с красивым голосом»: Валентина Талызина о курьезных случаях на съемках
22 января празднует свое 82-летие актриса театра и кино, Народная артистка РСФСР Валентина Талызина. О ее крутом нраве, прямолинейности и бескомпромиссности ходят легенды, но при этом режиссеры вспоминают о работе с ней с благодарностью, ведь в ее актерском мастерстве сомневаться не приходится. Она снялась более чем в 100 фильмах и сыграла 45 ролей на сцене театра имени Моссовета. Во время съемок часто случались такие ситуации, о которых Талызина спустя годы вспоминает с улыбкой, хотя тогда ей было не до смеху…
После окончания ГИТИСа Талызина пришла в Театр имени Моссовета, где ей сразу же вынесли такой вердикт: «Девочка некрасивая, непородистая, обыкновенная социальная героиня, но с красивым голосом и очень профессиональная». Хотя сама она в своем профессионализме тогда сомневалась.
В фильме «Зигзаг удачи» у Рязанова актрисе довелось сниматься с маститыми мастерами Евстигнеевым и Леоновым, из-за чего она очень переживала. Вместе с ними был и Георгий Бурков, для которого эта картина была третьей, но он себя чувствовал увереннее. Съемки проходили в феврале, работали в полторы смены, по 12 часов в сутки. Вагончиков для обогрева тогда не было. Согревались, как могли, – алкоголем, чем Рязанов был страшно недоволен.
Актриса вспоминает: «Я была восхищена этими людьми и из кожи вони лезла, чтобы стать одной из них. Пыталась пить так и столько, как пили они. До боли в животе хохотала над их шутками и анекдотами. Очень гордилась, когда нас с Бурковым и Евстигнеевым начали называть тройкой, как прославленных хоккеистов Михайлова, Петрова и Харламова... Конечно, собутыльники мои были гораздо более закаленными в деле приема горячительных напитков, нежели я. Мне достаточно пары рюмок, чтобы весь мир стал жутко смешным, погода теплой, а жизнь прекрасной. Так прошла неделя». А после Рязанов не выдержал и заявил, что «всех ненавидит и как артистов презирает», и что Талызина – «вообще монстр».
Актрису после этого не хотели звать на «обеды», Бурков ей говорил: «Валька, ты выпьешь на копейку, а показываешь на рубль!». Но «согреться» все-таки позволили. После чего она вернулась на съемочную площадку и опять не сдержалась: подошла к мхатовскому корифею Алексею Грибову: «Мне его вообще жалко было – великий артист стоит на морозе, ежится, поднял воротник, втянул голову, шапка эта его, «пирожок», не греет совсем… В общем, у него под подбородком свисал такой зоб (или как это называется?), и вот я, честное слово непроизвольно, как схвачу его за эту штуку: «Ах ты, хорошенький мой!» Бурков с Евстигнеевым, несмотря на явную драматичность ситуации, с хохотом поползли в стороны – они дождались-таки моего выступа… Рязанов очень нехорошо на меня посмотрел, но ничего не сказал… Так закончились съемки «Зигзага удачи». Никакие «телеги» Рязанов по театрам, конечно, не отправил. И даже если бы и отправил, это время навсегда осталось бы в моей памяти как самое теплое и замечательное. Никогда потом, несмотря на сотню киноролей, у меня не случалось таких душевных съемок».
О некоторых фильмах Талызина вспоминает с особыми чувствами, как например, об «Ивановом катере»: «Эта картина имеет странную судьбу. Ее не выпустили в прокат, и она удивительным образом переломала жизни многих из тех, кто на ней работал. И мою тоже. 1972 год. Снимали «Иванов катер» на реке Унже в Кинешме. Хороший состав – Богданова, Вельяминов, Орлов… Жили мы на барже, каждый в отдельной каюте, но все равно слишком близко друг от друга. То ли ограниченное пространство сказалось, то ли тоска по мужскому плечу, то ли усталость от жизни с Леонидом, но в Юру Орлова я влюбилась до полной потери головы. Поэтому, когда высокий красавец однажды постучал в мою дверь, я не сопротивлялась». Талызина тогда не решилась уйти от мужа, но он сам вскоре ушел к другой женщине. После этого актриса провела 40 дней в клинике неврозов.
От вопросов об «Иронии судьбы» Талызина устала, ведь их конфликт с Брыльской давно исчерпан. Поэтому, когда ее спрашивают, что она чувствовала, когда озвучивала Надю, по ее словам, ей хочется ответить: «Да ни хрена я не чувствовала! Меня просто попросили, и я помогла».
Актриса признается: «Надежно спрятанная за придурковато-веселым обликом Надиной подруги, исполняющей про вагончики, настоящие свои эмоции я вкладывала в слова за кадром – про любовь и одиночество, надежду и разочарование. Свежие еще раны ныли…».
