Великая борьба рабочих в Южной Корее в 1987 году.

Великая рабочая борьба в Южной Корее 1987 года была взрывным периодом сопротивления рабочего класса. Миллионы рабочих присоединились к рядовым забастовкам, которые прокатились по стране, как лесной пожар. Восстание было спровоцировано неожиданным заявлением 29 июня председателя правящей Партии демократической справедливости Южной Кореи о том, что после десятилетий военного правления страна перейдет к свободным выборам.

Анонс появился не на пустом месте. Предыдущие десятилетия были временем не только диктатуры, но и бурного студенческого сопротивления. В начале 1987 года недовольство диктатурой обострилось из-за смерти одного студента-активиста и сексуального насилия над другим, оба были совершены полицией. А еще было решение Чон Ду Хвана, лидера диктатуры Южной Кореи, отменить переговоры с оппозиционной партией из-за недемократического характера выборов и вместо этого передать власть одному из своих старых однокурсников по военной академии.

По мере того как студенческие протесты распространялись по стране, что действительно напугало режим, так это участие в них гораздо более широких слоев общества, включая многих рабочих из различных отраслей. Июньское заявление было попыткой правителей ослабить это сопротивление. Они даже не подозревали, что поливали его бензином.

У рабочих было много своих обид. На рабочих местах они страдали от низкой заработной платы, продолжительного рабочего дня и авторитарной практики управления. Для многих фабричных рабочих это включало в себя обязательную утреннюю зарядку и строгий дресс-код.

«Дисциплинарная практика Hyundai в стиле милитари была хорошо известна, хотя и не уникальна для крупных корейских производственных фирм», — пишет историк Хаген Ку в своей книге «Дисциплинарная практика Hyundai в стиле милитари». Корейские рабочие. «Охранники часто останавливали рабочих на входе, чтобы измерить длину их волос, и если их волосы оказывались длиннее, чем разрешено правилами компании, охранники на месте подстригали их большими ножницами».

Когда было объявлено о переходе страны к демократии, многие рабочие восприняли это как возможность организоваться и бороться за достоинство на рабочем месте.

В отличие от предыдущих периодов трудовых волнений, которые начались в Сеуле и Кёнгине, Великое восстание рабочих было инициировано рабочими завода Hyundai в южном городе Ульсан. Hyundai управляла несколькими компаниями в регионе, в том числе судостроительными, автомобильными и машиностроительными заводами. Помимо авторитарной практики на рабочем месте, Hyundai была известна своей ярой оппозицией профсоюзам. Основатель компании Чон Джу Ён, как сообщается, сказал: «Я никогда не допущу профсоюз, пока земля не закроет мне глаза».

В течение двух недель рабочие всех фирм Hyundai объявили забастовку. Они присоединились к демонстрациям в центре города, которые побудили рабочих из небольших фирм, связанных с Hyundai, присоединиться к ним. Вскоре забастовка распространилась на другие южные промышленные регионы Пусан, Чханвон и Масан. К концу августа вся страна была в огне.

Три тысячи рабочих объявили забастовку за три месяца с июля по сентябрь, что больше, чем общее число за предыдущие два десятилетия. В то время как промышленные рабочие инициировали волну забастовок, в конечном итоге к ней присоединились и работники других отраслей, в том числе горнодобывающие, транспортные, докеры и служащие. Помимо лучшей заработной платы и условий труда, ключевым требованием для многих было право объединяться в профсоюзы, чтобы обеспечить свои доходы в будущем. В течение года образовалось около 4000 новых профсоюзов, к которым присоединились 700 000 рабочих.

Забастовки возглавлялись преимущественно рядовыми и имели взрывной характер, отражающий глубокий уровень негодования, он по-корейски, не только по отношению к начальству, но и по отношению к контролируемым компанией фиктивным профсоюзам, существовавшим на некоторых предприятиях. Некоторые даже захватили их заводы, похищая ненавистных менеджеров и разрушая офисы безопасности компаний.

Некоторые из наиболее значительных столкновений произошли на заводах Hyundai. 8 августа представители недавно созданных профсоюзов внутри различных фирм Hyundai сформировали единый орган — Совет профсоюзов Hyundai Group, чтобы взять на себя центральное руководство Hyundai. Когда их требования о переговорах по заработной плате на уровне групп и признании профсоюзов в Hyundai Heavy Industries были отклонены, они решили стоять на своем и бороться.

17 августа тысячи рабочих Hyundai прошли маршем от завода Hyundai Heavy Industries в сторону города.

«Впереди марша шли самосвалы, вилочные погрузчики, пожарные машины и пескоструйные машины», – вспоминает Хаген Ку. «Под звуки барабанов и гонгов толпа пела только что выученные песни и кричала: «Долой Чон Джу Ёна!» На улицах их встретил ОМОН. Полиция применила против протестующих слезоточивый газ, но вскоре они в панике бежали от разъяренной толпы».

На следующий день демонстрация разрослась. Около 40 000 рабочих Hyundai приехали со всего Ульсана, к ним присоединились 30 000 их жен и детей. Полиция была вынуждена разрешить проведение марша, который растянулся более чем на 3 километра. Заявление о том, что руководство Hyundai должно принять все требования рабочих, было встречено взрывом аплодисментов. Один из ведущих рабочих активистов позже написал: «18 августа был днем, когда рабочие Hyundai или все рабочие страны возродились, преодолев свои онв хозяев нации и великий торжественный марш к будущему истинно человеческой жизни».

Борьба приняла новый характер с декабря 1988 года, когда президент Но Тэ У сделал «Специальное заявление о поддержании гражданской безопасности и правопорядка». Хотя капиталистический класс Южной Кореи был готов принять переход к демократическим выборам, подлинная демократия в форме рабочей самоорганизации была шагом слишком далеко. Для капитализма во всем мире прибыль является приоритетом независимо от того, имеют ли кандидаты от оппозиции право баллотироваться на парламентских выборах.

Поэтому должны были быть приняты новые законы, позволяющие ужесточить подавление забастовок. Но новая волна репрессий со стороны полиции только усилила гнев рабочих. В январе 1989 года нападение полиции на офисы нескольких профсоюзных лидеров Hyundai было встречено с яростью рабочими Ульсана, которые присоединились к 30-тысячной демонстрации солидарности.

Еще одно нападение полиции произошло позже в том же году, на этот раз против захвата фабрики бастующими рабочими Hyundai Heavy Industries, бастувшими более 100 дней. Около 15 000 сотрудников спецназа были мобилизованы, чтобы вторгнуться на территорию со всех сторон. Но когда они вошли, фабрика была пуста. Рабочие с самодельным оружием в руках пробрались в здание общежития Hyundai. Когда полиция атаковала, рабочие сопротивлялись с величайшим мужеством. Более 1000 рабочих близлежащих заводов Hyundai начали забастовку солидарности, а когда начались уличные бои с полицией, к ним присоединились сотни людей.

На следующий день к рабочим присоединились студенты и местные жители. Разгневанные насилием полиции, многие из их жен и детей также присоединились к драке.

«Они блокировали вход полиции в переулки в поисках убегающих рабочих, собирали деньги и прятали в домах студентов, пришедших на помощь рабочим, собирали пустые бутылки для изготовления коктейлей Молотова», — пишет Хаген Ку.

Через десять дней уличные бои завершились арестом 52 профсоюзных лидеров и увольнением 49 рабочих. Однако высокий уровень воинственности и организованности, достигнутый рабочими, стал прочным достижением.

Третья значительная битва произошла в 1990 году, известная как битва Голиафа. Напряженность в отношениях с руководством уже была высокой после того, как работникам запретили проводить профсоюзные собрания в рабочее время и рано уходить с работы, чтобы присутствовать на судебном слушании по делу пяти профсоюзных лидеров, арестованных во время 128-дневной забастовки. Их еще больше возмутили суровые приговоры, вынесенные арестованным лидерам, что стало рассматриваться как нападение на все рабочее движение.

Как уточнялось в забастовочной листовке, это была «не просто борьба профсоюза Hyundai Heavy Industries, но серьезная борьба с диктаторским режимом, в которой на кону стояло доверие и гордость двадцати пяти миллионов рабочих».

Итак, борьба Голиафа началась с забастовки в Hyundai Heavy Industries, организованной рядовыми рабочими, но на этот раз принявшей более политический характер, чем предыдущие забастовки, поскольку она была направлена ​​на антирабочие репрессии со стороны государства. Состоялся ряд забастовок солидарности, поскольку рабочие нескольких отраслей признали, что это и их борьба. Недавно сформированный Национальный конгресс профсоюзов объявил всеобщую забастовку 4 мая, в которой приняли участие 120 000 рабочих со 146 рабочих мест. Однако забастовки сочувствующих продолжались всего несколько дней. После изоляции работникам Hyundai пришлось отступить.

Несмотря на невероятные подвиги южнокорейских рабочих во время Великой борьбы рабочих, этот импульс не был устойчивым. Поворотный момент наступил в середине 1990-х годов. На многих рабочих местах были осуществлены радикальные изменения, включая создание новых отделов кадров, усиление автоматизации и найм по субподряду большего количества временных работников и работников, работающих неполный рабочий день.

Хотя профсоюзы сохранили свое право на существование, новые законы ограничили их воинственность, и боссы начали кооперировать их лидеров. Членство в профсоюзах сократилось, особенно на небольших предприятиях, а уровень забастовок снизился.

Великая рабочая борьба подчеркивает необходимость революционной организации. Чтобы рабочие восстания пошли вперед, чтобы свергнуть власть богатых и поддерживающую их государственную машину, чтобы заменить это правило рабочей демократией, наиболее воинственным и радикальным рабочим необходимо привлечь на свою сторону остальную часть класса к необходимости присоединиться к движению и, в конечном итоге, взять на себя управление обществом.

Небольшие версии такого рода лидерства можно увидеть на некоторых рабочих местах Hyundai. В компании Hyundai Engines, где первый профсоюз был создан в 1987 году, небольшие группы рабочих культивировали чувство солидарности и выступали за необходимость объединения в профсоюзы в течение многих лет, прежде чем разразилась борьба.

Одной из этих групп был учебный кружок, организованный Квон Ён Моком, который изучал марксизм посредством контактов с интеллектуалами-диссидентами. Хаген Ку пишет:

«Постепенно внимание группы переключилось на обсуждение проблем на рабочем месте, изучение трудового законодательства и марксистской литературы. В 1986 году Квону и его коллегам удалось взять под свой контроль совет по управлению трудовыми ресурсами и превратить его из агентства, поддерживающего управление, в организацию, в большей степени представляющую рабочих… Аналогичная деятельность в небольших группах проводилась в других фирмах Hyundai в Ульсане, включая Hyundai Motors, Hyundai Heavy Electrics и Hyundai Heavy Industries».

Если бы радикальные рабочие и студенты были организованы по всей стране до восстания, возможно, невероятный уровень воинственности, солидарности и уверенности, наблюдаемый на заводах Hyundai, мог бы быть перенесен в большее количество отраслей и во все другие секторы общества. Чтобы движение завоевало устойчивое равенство и демократию, необходимо вовлечь больше рабочих в борьбу и в свои собственные организации, которые в конечном итоге могли бы свергнуть репрессивное государство.

Несмотря на то, что движение пришло в упадок, Великая рабочая борьба стала невероятной демонстрацией способности рабочих организовываться и бороться. По словам Ли Су Вона, историка борьбы рабочих Hyundai:

«Двадцать лет в Hyundai Motors! В море рабочих, которое когда-то было таким спокойным, внезапно возникла огромная, похожая на гору волна. Была разыграна торжественная сцена, в которой рабочие, бывшие всего лишь деталями непрерывно работающего конвейера, отказались быть машинами и провозгласили себя людьми».