Александр Бабий: «Постоянно созваниваюсь с Лешей Игониным. Телефон Саши Панова потерял…»
Бывший защитник «Зенита» Александр Бабий вспомнил о победе петербургской команды в розыгрыше Кубка России 1999 года и рассказал «Петербургскому дневнику» о своей жизни в Донецке, где он работает с юными футболистами. - Несколько лет назад писали, что вы работаете механиком маршрутного такси… - Было дело, как раз в тот период, когда «Зенит» играл с «Шахтером» в Лиге чемпионов. Сейчас я инструктор Дворца спорта «Локомотив». Трудился в тренажерном зале, но недавно управление железной дороги возглавил новый начальник, с которым решили организовать детскую футбольную секцию. Пытались сделать взрослую команду, но в нынешней ситуации тяжело, поскольку нужны постоянно денежные вливания. Помучились полгода и забросили. А вот дети играют уже третий год! Участвуем в чемпионате Донецка. - Как в Донецке переживают пандемию коронавируса? - Все в основном закрыто, школы работают на удаленном режиме, мы проводим дистанционные тренировки для воспитанников Дворца спорта «Локомотив». Мальчишки каждый день присылают нам видео упражнений, правда, родители говорят, что скоро в домах все поразбивают! В городе все-таки потихоньку играют в футбол. Бегают дети во дворах, причем, что удивительно, девчонок больше, чем пацанов! А вообще, многое зависит от географии района: где-то за соблюдением самоизоляции следят строже, где-то нет. Там, где я живу, все спокойно, у нас даже во время боевых действий работали рестораны. Кафе открыты и сейчас, правда, не допоздна – часов до пяти вечера. А в других местах могут и штраф выписать, если ребенок до 14 лет один на улице. В гипермаркет «Караван» больше половины людей заходят без масок. По официальной статистике у нас зараженных триста-четыреста человек. В Питере, слышал, ситуация гораздо серьезнее. - Вы упомянули боевые действия, они продолжаются? - Неделю назад, на Пасху, беспилотник сбросил мину, погибла женщина. Стреляют, конечно, гораздо реже, чем раньше, но все равно обстрелам периодически подвергаются некоторые районы Донецка.
- Как город готовится к празднованию 75-летия Победы? - Торжества перенесены. Но День Победы здесь чтят и помнят. Я был на параде в честь 9 Мая в прошлом году – столько людей, такой размах! Святая дата. - В каком состоянии сейчас «Донбасс-Арена»? Сообщали, что было прямое попадание снаряда в несущую конструкцию, из-за чего стадион невозможно вернуть в эксплуатацию. - Да не было ничего такого! Да, попала одна мина в основание фундамента, но далеко, не доходя стадиона. И еще стекло упало от взрывной волны. Мы как раз в тот момент были на стадионе, работали на «гуманитарке», которую прислал Ринат Ахметов. Шли на обед – и тут так дало, что стадион зашатался! - Ужас. Иными словами, стадион вы совсем недавно видели собственными глазами, верно? - Да! Украинские СМИ недавно написали, что там на поле растут деревья и бродят лисицы… Понятно, что подтрибунные помещения без эксплуатации со временем приходят в запустение, но за полем ухаживают, вся техническая аппаратура исправна. За территорией около стадиона тоже следят: косят траву, убирают. Понятно, что сейчас там не так, как раньше, но в целом разрухи нет. Вот стадион «Шахтер», на котором мы играли раньше, действительно в плачевном состоянии – там не играют, не тренируются. А «Донбасс-Арена» относительно в порядке. Кстати, здесь же должен был состояться чемпионат мира среди непризнанных государств, так что арену так или иначе должны поддерживать. - В прошлом году вы приезжали в Петербург на торжества, посвященные 20-летию завоевания «Зенитом» Кубка России 1999 года. Какие впечатления остались от этой поездки? - Замечательные! Спасибо футбольному клубу «Зенит», оплатившему все расходы. Сел в Донецке на автобус, доехал до Ростова, оттуда добрался до аэропорта, прилетел в Питер. Меня встретили, разместили в гостинице около «Петровского». После торжеств остался на пару дней, встретился с пацанами, посидели с Борей Горовым, съездили на могилу к Гене Поповичу. - Как вам «Газпром Арена»? - Классно! Питер вообще сильно изменился. В 1998 году здесь еще дорог толком-то и не было, ездили по трамвайным путям. А сейчас совсем другой город, небо и земля. Я и на «Петровский» заглянул, Петропавловскую крепость всю обошел. Представляете, двадцать лет назад времени на это не было! - Болельщики «Зенита» должны помнить, что путь к Кубку России, первому трофею в российской истории клуба, начался матчем с «Соколом» в Саратове в сентябре 1998-го. Игра складывалась непросто, «Зенит» уже в дебюте проигрывал со счетом 0:2. Но на 87-й минуте благодаря вашему дальнему удару петербуржцы сократили разницу в счете. - Ясно, что мой гол получился курьезным, но я всегда считал – бей, и, глядишь, залетит! (Смеется.) Помнится, писали, что я нанес удар отчаяния, но мы вроде контролировали игру, особенно во втором тайме. Да, было 0:2, но сначала забил я, а потом Ромка Максимюк. А потом выиграли по пенальти, помнится, все свои удары реализовали. - Как вспоминаете кубковый финал? - Ой, в первом тайме была катастрофа, даже не знаю, как передать! Сколько смотрю на то мое нарушение и штрафной, после которого Писарев забил нам гол, и не могу понять: вроде как выбивал мяч в подкате чисто, «задней» ногой. Даже хотел сделать нарезку подобных эпизодов, чтобы давать посмотреть детям. В перерыве поговорили в раздевалке. Не жестко, просто хорошо. Понимали, что такое для многих может случиться раз в жизни. Мы были в хорошей физической форме, чувствовали, что способны перевернуть игру. Я лично был уверен в победе. - После сезона 1999 года вы ушли из «Зенита». Жалеете? - Конечно. Если бы сейчас отмотать пленку назад, конечно, остался бы. Тем более, и Виталий Леонтьевич Мутко предлагал контракт. Но что поделать, жизнь такая. Анатолий Викторович Давыдов хороший мужик, неплохой тренер, но я видел, что он делал ставку на своего сына. Если б Димка не сломал бы ногу перед финалом Кубка, думаю, играл бы он, а не я. Сомнения начали грызть меня с середины сезона. Я уже был в возрасте, мне был 31 год, хотелось играть, тем более, как раз в этот момент пришло приглашение из «Торпедо-ЗИЛ». Вроде неплохая команда, но у меня не сложилось. Москва – не Питер, там все жестче. Петербург более интеллигентный, что ли. Я же из Донецка, простой парень, вот и нашла коса на камень. - С Александром Спиваком вас же сводили судьба в Донецке, верно? - Естественно! Мы жили с Сашкой в одном номере на сборах, когда играли в «Шахтере». Вообще, с питерскими ребятами я постоянно созваниваюсь: с Лехой Игониным, Серегой Герасимцом, Борей Горовым. Знаю, Саня Горшков успел вернуться из Латвии до закрытия границ. С Саней Пановым раньше общались, но сейчас потерял его телефон.