Читалка настоятеля Татьянинского храма МГУ: книги и документы о событиях 1905 года
Я окончил Литературный институт — отделение литературной критики. По светской специальности я историк литературы, литературный критик. В 1970-е, 1980-е и начале 1990-х годов написал огромное количество статей, рецензий, критических работ.
В начале 1995 года я был рукоположен сан диакона, а через полгода — в сан иерея. Конечно, моя бывшая профессия наложила свой отпечаток на служение священником. Я стал церковным журналистом, работал деканом факультета журналистики Российского православного института святого апостола Иоанна Богослова. По лицу Земли рассыпаны журналисты, которые прошли через меня как преподавателя (смеётся). В начале 2005 года мы с молодыми коллегами создали с нуля Пресс-службу Московской Патриархии (сейчас она называется Пресс-службой Патриарха Московского и всея Руси), которую я возглавлял семь лет. Сайт Patriarchia.ru — наше детище. В 2012 году я заболел, и это стало поводом передать дело другим людям.
Я живу за городом в поселке Переделкино в довольно большом доме, рядом с нами — огромное количество писателей. Например, достоевист Игорь Леонидович Волгин и поэт Юрий Михайлович Кублановский — мои соседи. Я человек книжный: в нашем доме пять комнат, и вы не найдёте ни одной, где бы не было книг. Их у меня от 3,5 до 5 тысяч — точное количество вряд ли смогу назвать.
Недавно мы с моей супругой, писателем и профессором Литературного института Олесей Александровной Николаевой, написали книгу «Дело Гапона». В наступившем году исполняется 50 лет нашей семейной жизни, и, подходя к этой дате, мы впервые сделали что-то под двумя фамилиями. В истории соавторства часто встречаются братья, сёстры, родитель и ребёнок или просто близкие друзья. А вот муж и жена — это большая редкость.
Наш роман (журнальный вариант первой части романа опубликован в январском номере «Дружбы народов») основан на исторических событиях. Формально это исторический детектив: начинается он с того, что находят труп убитого человека. Им оказывается священник Георгий Аполлонович Гапон — важная фигура русской истории начала XX века. Убийство расследует следователь по важнейшим делам Зайцев (это реальный человек), действие происходит с апреля 1906 года по декабрь 1907 года.
Задумка книги у меня появилась еще восемь лет назад, а написали мы её довольно быстро, за год. В процессе работы над романом мы прочитали огромное количество книг и архивных материалов о событиях 1905–1907 годов. О некоторых из них я расскажу сегодня.
Священник Георгий Гапон, «История моей жизни»
Всё, что мы знаем из советской истории о так называемой первой русской революции (почему «так называемой», разговор отдельный), — большая ложь. Ничего этого не было или было совершенно по-другому!
Скажем, как один из самых достоверных документов о событиях 1905 года часто выступает автобиография отца Георгия Гапона «История моей жизни». Только вот незадача: он к этому произведению имел косвенное отношение. Она была написана двумя нашими эмигрантами и двумя англичанами в Лондоне и вышла сначала на английском, потом на французском языках. Перевод на русский язык был осуществлен только после смерти Гапона.
Константин Кременецкий, «Авторство и цель создания «Истории моей жизни» Г. А. Гапона»
В то же время в последние десятилетия некоторые историки написали исследования на тему событий 1905 года на основании материалов, оцифрованных западными библиотеками и архивами. Среди таких учёных — Константин Владимирович Кременецкий, преподаватель Нью-Йоркской киноакадемии, автор десятка статей о событиях в России начала XX века. Он написал разоблачение «Истории моей жизни». Статья, опубликованная в научном журнале «Вестник ПСТГУ», называется «Авторство и цель создания «Истории моей жизни» Г. А. Гапона». У нас сейчас бурная интеллектуальная переписка с Константином Владимировичем.
Константин Победоносцев, «Великая ложь нашего времени»
Подоплёка событий 1905 года описана в публицистической книжке, которую я написал на основе нашего романа (обычно, кстати, бывает наоборот). Она называется «Большая ложь» и тоже скоро выйдет. Сама книга небольшая, но много места занимают очень ценные приложения.
Например, среди них есть работа «Великая ложь нашего времени» (1884). Ее написал Константин Петрович Победоносцев, профессор Московского университета, обер-прокурор Синода и воспитатель Александра II, Александра III и Николая II. Он был очень умным человеком, идеологом, который сформулировал многие нарративы самодержавия. Кстати, он один из персонажей нашего романа, участник встреч в Религиозно-философском собрании.
Послание Святейшего Правительствующего Синода от 14 января 1905 года; епископ Антоний (Храповицкий), «Слово о Страшном Суде и современных событиях»
Кроме того, в приложении к книге будут опубликованы Послание Святейшего Правительствующего Синода от 14 января 1905 года и «Слово о Страшном Суде и современных событиях» епископа Волынского и Житомирского Антония (Храповицкого), произнесённое в Исаакиевском соборе 20 февраля 1905 года. В них объясняется духовный смысл событий 9 января 1905 года — так называемого Кровавого воскресенья.
Борис Пастернак, «Девятьсот пятый год», «Лейтенант Шмидт»
Я очень дотошный человек, и в процессе работы меня интересовало всё. Например, почему об эсере Иване Каляеве — террористе и убийце великого князя Сергея Александровича — написано два десятка литературных произведений — от Леонида Андреева до Альбера Камю?
Или почему Борис Леонидович Пастернак, очень чуткий ко всем вещам, написал поэмы «Девятьсот пятый год» и «Лейтенант Шмидт»? Ведь лейтенант Шмидт — это провокатор, самозванец и психически нездоровый человек! Ушел в отставку по болезни, лечился полгода в Париже от сумасшествия. На героя даже близко не похож!
Марина Цветаева, Борис Пастернак, «Души начинают видеть. Письма 1922-1936 годов»
Многое об интересе Пастернака к Петру Петровичу Шмидту я понял из его переписки с Мариной Ивановной Цветаевой. Они друг другу написали сто писем, которые потом составили целую книгу — «Души начинают видеть. Письма 1922-1936 годов». Половина текста — это письма, а половина — научный аппарат: разбирается почти каждое слово. Я открыл многие вещи, связанные с этими писателями, которых очень люблю.
У поэтов была любовь друг другу как к творческим личностям. Сначала были на «Вы», а потом перешли на «ты», хотя друг друга не видели никогда в жизни. Пастернак писал «Лейтенанта Шмидта» и отправлял Цветаевой черновики. По ним она, не зная реальной биографии Шмидта, составила его портрет. Марина Ивановна писала ему: «Лейтенант Шмидт, по твоей поэме, мне глубоко отвратителен. Хвастун, болтун, неврастеник и нытик».
А сегодня мы можем увидеть, кем был лейтенант Шмидт и что на самом деле происходило в 1905–1907 годах. Вышло большое количество независимых научных исследований, открыты многие архивы. Благодаря интернету любой человек может заплатить несколько долларов и посмотреть, что в то время писали в российских и западных газетах. Было бы желание!
Подготовила Александра Егорова
О романе Владимира Вигилянского и Олеси Николаевой «Дело Гапона» «Татьянин день» расскажет в ближайшее время