Когда русский мужик понимал, что пришла старость

В традиционной русской деревне XIX–начала XX века старость воспринималась не как фиксированный возраст, а как совокупность физических, социальных, духовных и семейных изменений. Для крестьянина старость наступала, когда он терял способность к тяжёлому труду, уступал главенство в семье младшим или начинал готовиться к загробной жизни. Важным, хотя и менее явным, критерием было угасание интимной жизни и репродуктивной функции.

Физические признаки: ослабление тела
Для крестьянина, чья жизнь зависела от физического труда, старость прежде всего ассоциировалась с утратой силы. Как писал этнограф Сергей Максимов в «Крестьянской жизни» (1876), крестьянин считал себя старым, когда не мог «держать соху» или косить сено. Обычно это происходило после 50–60 лет, но суровые условия ускоряли процесс. Например, крестьянин Фёдор из Вологодской губернии, записанный этнографом Иваном Сахаровым, жаловался: «Раньше десятину за день выкашивал, а теперь и половины не осиливаю — старость подкралась».

«Бесплодный брак Екатерины II»: кто на самом деле был отцом Павла I

Ослабление зрения, слуха или суставов было явным маркером. Утрата зубов также символизировала старение: «Беззубый — к Богу ближе», — шутили в народе.
Хронические боли, особенно в спине, считались неизбежными. Старик Иван из Тверской губернии, цитируемый этнографом Владимиром Далем, говорил: «Как поясницу ломить стало, так и понял — не работник я больше».

Смена статуса в семье
Старость означала смену ролей в семье. Историк Борис Миронов в «Социальной истории России» отмечает, что старики уступали главенство младшим, становясь «дедами» или «бабушками». Например, в Ярославской губернии крестьянин Пётр в 55 лет передал сыну Ивану управление хозяйством, сказав: «Твой черёд, а я на печи полежу».

Интимная жизнь и деторождение
Критерий интимной жизни и деторождения был особенно значим для женщин, так как их роль в крестьянской семье тесно связывалась с репродукцией. Наталья Пушкарева в «Женщинах Древней Руси» (1992) отмечает, что женщина часто считала себя старухой, когда прекращала рожать, обычно после 40–45 лет, что совпадало с наступлением менопаузы. Например, в Орловской губернии крестьянка Анна в 43 года, перестав рожать, говорила: «Детей больше не будет — значит, старуха я». Это восприятие усиливалось культурными нормами, где плодовитость считалась ключевой женской добродетелью.

Когда русские крестьянки купались нагими

Для мужчин интимная жизнь была менее явным критерием, но утрата физической силы часто ассоциировалась с ослаблением половой функции. В фольклоре, например, в пословице «Седина в бороду, бес в ребро», отражалось представление, что мужчины могли пытаться компенсировать старость через интимные связи, но это скорее исключение. В Смоленской губернии крестьянин Фома, по свидетельству односельчан, в 50 лет признал старость, когда «силы на всё ушли», включая семейную жизнь.
Религиозные нормы предписывали супружескую сдержанность в старости. Например, многие супружеские пары после 50 лет часто начинали спать отдельно, считая, что «старость — время для души, а не для плоти».

russian7.ru

Проклятые места Петербурга: где они находятся — Русская семерка