Человек – всегда – это сосуд
«Сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила Божия была приписываема Богу, а не нам».
Смотрите. Глиняный сосуд… Есть сосуды серебряные, золотые, фарфоровые, изящные. Глиняный сосуд, все-таки, он – грубый.
Это человек – глиняный сосуд. И в нем – сокровище. Его разбить легко. И он такой…конечно, …и красивый бывает. Но серебряный – красивей.
И вот Павел пишет, что мы являемся глиняными горшками, которые и не шибко красивы и легко их разбить; но у них внутри есть сокровище. Сокровище это – Христос Господь.
Противоположностью этому являются красивые сосуды (опять-таки: серебряные, золотые, фарфоровые, тонкие, изящные, расписные), полные всякой блевотины, мерзости.
Всякой нечистоты. Человек – всегда – это сосуд.
Если вы захотите спросить, зачем человек создан, то знайте точно: создан как чаша. Как кувшин. Как дом.
В чашу нужно налить. А в дом нужно заселиться.
Вот что в тебя налили, для того ты и живешь. Водой налили – хорошо. Медом – еще лучше. Вином ароматным – еще лучше. Миром святым …для миропомазания – вообще лучше всего. Бог в тебя вселился – вот для того ты и живешь.
Но в сосуд можно налить что хочешь. И самое низкое, самое отвратительное, самое подлое – тоже можно налить в сосуд. Человек – это всегда сосуд.
Современный человек имеет такую страсть, такую тенденцию – быть снаружи красивым, а внутри себя хранить всякую нечисть, всякое стыдное.
И тогда человек похож на золотую чашу, наполненную каким-то свинячим пойлом.
А нужно быть глиняным сосудом, простым глиняным горшком, в котором хранится святыня. Вот об этом как раз апостол Павел и говорит. Образ чаши у него часто повторяется. Он говорит всегда, что «мы глиняные чашки с вами, но внутри нас есть некое сокровище. Для того, чтобы сила Божия, через нас действующая, была приписана не нам, горшкам, а Богу, который в нас».
Так посмотришь на человека – старушечка, например: ножки еле ходят, на палочку опирается, глазки плохо видят. «Горшок» старый уже, такой уже потрескавшийся. Сосуд очень-очень не изящный, а в нем – святыня. В нем – Христос. И это видно.
Видно какого-нибудь смиренного старика, а в нем – Господь. И приятно смотреть на него. А бывает, видишь, какую-то чашу. Прямо такую – растакую, тонко выделанную. Внутрь посмотришь – а там… «О, Господи, Иисусе!» Какой кошмар. Там внутри – не пойми чего.
Вот – нам предлагается на выбор такие-вот две вещи.
Кем ты хочешь быть? Так или иначе, ты – сосуд. Но ты можешь быть – глиняная чаша, в которой хранится великая святыня. Эту чашку легко разбить. Мы поумираем, и эта чашка прахом станет. Когда человек умирает, эта чашка в пыль разбивается. Когда мы живем, ничего великого в нас нет. В человеке нет ничего великого. Такого – снаружи, но внутри человек – может быть святым.
И вот нам предложение такое. Так или иначе мы будем сосудами.
Только есть соблазн быть таким: снаружи – красивым, а внутри полным всякой мерзости и костей мертвых и всякой нечистоты.
Как …гроб.
Что человек представляет из себя некую глиняную чашку. Весьма простую. Не изящную. Не очень красивую. К старости лет теряющую всякую внешнюю красоту. Но, однако, внутри простой глиняной чашки должно храниться сокровище. А именно, сам Христос должен жить в человеке.
«Прииди и вселися в ны. И очисти ны от всякие скверны, и спаси, Блаже, души наша».