В этот день в 1916 году
Однажды 30 декабря 1916 года в Санкт–Петербурге на новогоднем корпоративе закономерно пришёл пиздец святому старцу Григорию Ефимовичу Распутину. Редко кого на Руси пиздили с таким самоупоением и такими милыми методами, чтобы прям всем, что под руку придётся и от души. Тут задействовали и яд, и револьвер, и утопление нахуй в проруби.
Славно отметили Новый год, короче.
Краткая предыстория: Распутина многие во дворянстве тогдашнем не любили. Посудите сами. Ле мюжик какой–то из деревни. Фаворит императрицы. Вертит ей как хочет. Трахает кучу баб, говоря, что щас святой дух в тебя войдёт (а входит, как правило, абсолютно не святой дух). Бородища, как у хипстера.
Конечно, такого лучше сразу прибить, а то потом греха не оберёшься.
В общем, приходит Распутин в гости на новогодний корпоратив с депутатами Госдумы к князю Феликсу Юсупову — он любил по гостям ходить да кушать бесплатно, как воистину православный человек.
А подлый князь ему подаёт отравленные эклеры — с цианистым, сука, калием. Ну Распутин такой сидит и жрёт их. Прям с удовольствием. И хоть бы что. Юсупов бледнеет и лицом дрожит, но старается держать себя в руках.
Подаёт до кучи отравленного вина. Распутин и его пьёт. Слон бы на его месте уже умер, а старцу похуй, ведь на халяву и уксус сладкий — вот в чём секрет–то. Юсупов в обморочном состоянии бредёт на кухню и лезет в холодильник.
Жена Ирина, разумеется, бьёт его по рукам и орёт — не трогай, это же на Новый год, но князь трясётся весь и не слушает. Мешает с ядом оливье, холодец, селёдку под шубой, и несёт Распутину.
Тот всё принесённое сжирает. Князь думает — ну что за ёб вашу мать. И Григория Ефимовича не убил, и Новый год встречать нечем.
И поэтому он срочно зовёт Распутина в другую комнату. Типа, покажу тебе хрустальное распятие. А Григорий Ефимович не был советской школьницей. Он не знает, что если тебя вкрадчиво зовут в другую комнату магнитофон послушать, так там что угодно может происходить, кроме прослушивания магнитофона.
И вот он, дожёвывая оливье, туда идёт. И смотрит распятие. И думает — распятие как распятие, хули я сюда пошёл? В этот момент Юсупов, терзаясь гибелью новогоднего стола и расходами на яд в кризис, стреляет сзади в святого старца из револьвера. Распутин стоит и переваривает оливье. Юсупов толкает его, тот падает.
Князь идёт к остальным заговорщикам, и говорит — спасибо, что пригласили на свадьбу вашей дочери, я надеюсь, что первый ребёнок будет мальчик. Ему говорят — охуел, что ли? Это не "Крёстный отец".
Юсупов без стеснения признаётся — да, охуел.
И в общем, собираются заговорщики тайно захоронить мёртвого Григория Ефимовича, упокоившегося с оливье на губах, как и положено в Новый год православному русскому человеку. Юсупов ждет, пока организуют вынос тела. Подходит к трупу Распутина, а тот открывает глаза и встаёт на ноги.
А надо сказать, народ тогда был послабее нашего — сериал "Ходячие мертвецы" не смотрел, и про зомби слышал только от знакомых, ездивших в отпуск на Гаити. Юсупов, ясное дело, поступил как потомственный дворянин и аристократ — обосрался. Распутин зловеще воет — "А ведь завтра, Феликс, ты будешь повешен".
Феликс соглашается и срёт.
Распутин забегает на кухню, поспешно доедает оливье, и уматывает, покуда не упиздили. Юсупов бежит к остальным заговорщикам, и кричит — "Он жив! Помогите!". Там был продвинутый депутат Госдумы Пуришкевич — судя по фамилии, белорус, серб или еврей. А то и всё сразу. Выбегает он, видит, как Распутин уёбывает. Стреляет. Мимо. Ещё раз. Мимо. Тут Пуришкевич говорит сербско–белорусско–еврейское древнее заклинание "Да ёб твою мать!", и попадает.
Распутин стоит, воздев руки.
Тут подходит великий князь Дмитрий Романов, интересуется ситуацией, и говорит — стреляй в голову ему. Чо? — переспрашивает Пуришкевич. "В ГОЛОВУ, БЛЯДЬ, СТРЕЛЯЙ — уже громче объясняет ему дальновидный великий князь Дмитрий. — Если верить кино про зомби, иначе не работает. Он сейчас нахуй нас всех сожрёт. Ему мозги нужны. Посмотри, какой, сука, злой. Ужас просто".
Пуришкевич пугается и стреляет Распутину в голову. Тот не хочет помирать, ложится и просит оливье. Но у Феликса больше нет яда. Тот извиняется и предлагает просто смешать картошки варёной с майонезом.
"Хуесос ты" — слабым голосом произносит Распутин. Тут нельзя сказать, ругал он князя или констатировал факт, ибо князь действительно был хуесосом, несмотря на наличие жены. Юсупов в некотором смущении напевает "из–за леса, из–за секи выбегали гомосеки", и удаляется — типа за майонезом.
У Распутина критически падает уровень оливье в крови, и он умирает. Его тело сбрасывают в прорубь, и идут по делам — Новый год же скоро, а ни у кого ничего не готово, даже свиных ножек нормальных на холодец не купили.
И тут потом труп святого старца находят. И выясняется — он под водой жил ещё 6 минут, а потом уже захлебнулся и помер. Заговорщики крестятся. "Вот что оливье животворящий делает!" — произносит князь Юсупов.
С ним все соглашаются, и кропят оливье святой водой.
А мораль тут такова: я не удивлен, что через 2 месяца революция случилась. Наше дворянство кролика толком забить не умело, а не то, что политическое убийство организовать. Разложились, белоручки, в Парижах своих.
Какой уж там революцию подавить–то, смех один.
© Zотов
* На фото тогдашний косплей, проплаченный госдепом США — царская семья умоляет Распутина благословить новогодний оливье.
Написал Dean_Winchester на microproza.d3.ru / комментировать