Константин Косачев: Из текущей ситуации Украина выйдет переродившейся
Пик политической истерии, связанной с осуждением действий РФ на Украине, в международном сообществе пройден. Одним из сигналов этого стало то, что антироссийскую резолюцию на Генассамблее ООН отказались поддержать не только Китай, но и Индия, Бразилия, ЮАР, даже целая группа стран, которые так или иначе зависят от политической и экономической помощи США. Почему попытки создать «глобальную коалицию» против России провалились, и затянется ли военная операция на Украине? Об этом в интервью «Парламентской газете» рассказал вице-спикер Совета Федерации Константин Косачев.
- Константин Иосифович, 2 марта в ООН большинством голосов была принята инициированная США резолюция с осуждением действий РФ на Украине. На первый взгляд, для Вашингтона все прошло удачно — 141 страна поддержала резолюцию и лишь пять государств выступили против (Россия, Белоруссия, Сирия, КНДР и Эритрея). При этом 35 государств, включая Китай и Индию, воздержались, а 12 и вовсе не голосовали, фактически выразив своё несогласие с данной резолюцией. После даже американские издания заявили, что никакой «неприступной глобальной коалиции для причинения боли России» в ООН, по сути, нет. Как прокомментируете данное голосование по американской резолюции?
- Здесь прежде всего, надо пояснить — резолюция, принятая на Генассамблеи ООН (документ по Украине — именно такой), в отличие от резолюций, принятых членами Совбеза ООН, не носит обязательного характера и предоставляет участникам большую свободу маневра. И степень ответственности за поданный голос здесь значительно ниже, чем при голосовании в Совбезе ООН.
И конечно, цену таким документам придаёт то, когда одобрение резолюции приближается к ста процентам участников голосования — так, например, как это происходит по резолюции о недопустимости героизации нацизма («против» документа, который инициирован Россией, уже не первый год голосуют только США и Украина, при том что воздержавшихся от голосования фактически нет — прим. ред.). А когда треть участников, по сути, отказались поддержать резолюцию, как это произошло с «украинским» документом, то «цена» этого, прямо скажем, невелика.
- А чем можно, на Ваш взгляд, более достоверно можно измерить «температуру» позиции международного сообщества по отношению к действиям России на Украине?
- Я бы обращал здесь внимание на то, как те или иные государства отнеслись к антироссийским санкциям. В санкционный режим против нашей страны на данный момент включились не более 40 стран — подозреваю, что именно они и составят перечень недружественных государств, который наш Президент поручил составить Правительству РФ. Это много меньше даже половины членов ООН. И это отражает реальное состояние дел в мире, а именно — отсутствие перспектив международной изоляции России.
Отмечу, что на стороне сотрудничества с Россией такие гиганты, как: Китай, Индия, Бразилия и ЮАР. При этом не думаю, что для США была неожиданной позиция Китая. А вот голосование Индии и целой группы других государств, которые связаны с Вашингтоном сотрудничеством и порой зависят от американской помощи, их разочаровало. Как правило, это страны так называемого «третьего мира», которые в ООН составляют арифметическое большинство. Это тем более обидно для США, так как они ранее уже говорили, что будут распределять свою помощь тем государствам, которые «правильно» голосуют в ООН. Поэтому говорить об изоляции нашей страны сегодня невозможно, даже будучи на пике эмоций. А именно на этот пик, считаю, сегодня вышло отношение к специальной военной операции России на Украине.
- Как считаете, российская спецоперация может затянуться?
- Уверен, что её проведение, и, если точнее, реализация задач по денацификации и демилитаризации Украины не затянется во времени. И попытки Запада добиться изоляции России будут идти по нисходящей. Пик негатива, считаю, мы и здесь прошли.
- Увидим ли мы после окончания спецоперации другое государство на Украине?
- Очень на это надеюсь. То состояние, в которое ввергли страну её нынешние власти, не выдерживает никакой критики. Это несет опасность не только для России. но и для всей Европы. Очевидно, что украинская экономика не может существовать без внешней помощи. То, что это стало основой стратегической политики, превратило некогда сильную Украину в страну-попрошайку, в страну-содержанку. А посмотрите, во что превратилась украинская политика? Она находится под давлением силового шантажа радикалов. А те, кто придерживается сбалансированных политических взглядов, может оказаться под реальной угрозой. Понятно, что эта политическая система не является устойчивой.
Наконец, давайте посмотрим на идеологию украинского государства — во многом она имеет общие черты с неонацистской идеологией. А неонацизм — рудимент, чуждый для всего разумного мира. При этом Украина своей позицией «только НТО и ничего другого» по сути взорвала изнутри всю систему коллективной безопасности в Европе, которая складывалась по итогам Второй мировой войны. То есть, сегодняшняя Украина генерирует одни проблемы. Поэтому верю, что из текущей ситуации она выйдет страной переродившейся, страной самостоятельной и самодостаточной.
- Давайте прямо спрошу: увидим ли мы демонтаж Украины как государства?
- Хотел бы верить, что Украина как государство сохранится. Но здесь всё будет зависеть от действий тех, кто будет стоять в её руководстве.
- Сегодня некоторые политики в России, не говоря о простых людях, поражаются той ненависти, которую «включил» Запад в отношении нашей страны. Под санкции попадают не только паралимпийцы, но и кошки с собаками из России, и даже Тургеневский дуб. Не говоря о том, что в странах Европы началась негласная «охота» на все русское, идут притеснения и даже репрессии наших деятелей культуры, которые отказываются осуждать политика Владимира Путина. Для Вас лично это стало сюрпризом?
- Возможно, какое-то удивление и было, но ситуацию описал бы двумя словами — маски сброшены. Не было бы счастья, да несчастье помогло — мы теперь очень хорошо понимаем, что из себя представляют наши западные «партнеры». Пока идёт утверждение их геополитических интересов, верховенство закона и права человека для них не значат ровным счетом ничего. Они оставили всё это в «архиве». Для нас это — момент истины. И убеждён, мы выстоим.