Глава «Газпромнефть — Каталитические системы» о значении одной технологии для всей отрасли
О том, как много для отрасли значит проект по созданию современной российской технологии производства катализаторов
Россия на протяжении последних десятилетий практически полностью зависит от импортных поставок западных катализаторов, которые применяются в нефтеперерабатывающей отрасли. В случае прекращения поставок страна рискует остановить выпуск бензина и дизельного топлива, поэтому вопрос импортозамещения стоит достаточно остро. «Газпром нефть» уже несколько лет ведет работу по созданию современной российской технологии производства катализаторов и в конце 2019 года начала строительство в Омске нового завода мощностью 21 тыс. т катализаторов в год.
О том, как много для отрасли значит этот проект, в интервью ТАСС рассказал генеральный директор «Газпромнефть — Каталитические системы» Александр Чембулаев.
— Александр Николаевич, почему катализаторы настолько важны для нефтепереработки, что «Газпром нефть» создает для их производства предприятие, а правительство присваивает проекту статус национального?
— Современная нефтепереработка невозможна без использования катализаторов. Они обеспечивают все процессы производства качественного топлива, дают возможность повышать эффективность переработки, извлекать из нефти больше полезной продукции. Но сегодня в российской нефтеперерабатывающей отрасли сложилась критическая зависимость от поставок импортных катализаторов. Например, по катализаторам гидроочистки и гидрокрекинга — ключевым процессам для производства дизельного топлива и глубокой переработки нефти — доля иностранных поставщиков составляет около 100%. Ситуация с каталитическим крекингом лучше — здесь зарубежных поставок порядка 50%.
— Не проще ли было купить лицензию на производство и технологию за рубежом?
— В мире работает около 800 НПЗ, а производителей катализаторов почти в 80 раз меньше. Сейчас все ключевое производство и исследовательские центры сосредоточены в Западной Европе и США. Это закрытый, очень высокотехнологичный мир с жестокой конкуренцией, в который крупные игроки никого не хотят пускать. Если производители катализаторов продают технологию — они создают себе конкурента. И покупка лицензионных технологий как таковая не разрывает замкнутый круг зависимости от зарубежных производителей. Катализаторные системы должны развиваться, каждые несколько лет требуются новые технологии, которые вновь нужно будет покупать.
— Когда компания начала реализацию своего катализаторного проекта?
— В 2014 году совместно с ведущими российскими научно-исследовательскими институтами мы начали работу над технологиями катализаторов гидроочистки и гидрокрекинга. В 2015 году Министерство энергетики присвоило проекту статус национального, в 2016 году мы начали производство катализаторов каталитического крекинга нового поколения и открыли первый в России центр по испытанию катализаторов на пилотных установках.
— То есть работа началась в год, когда западные страны наложили на Россию санкции. Могло ли это стать стимулом для запуска этого проекта?
— «Газпром нефть» и до 2014 года занималась вопросом российских катализаторов. В Омске многие годы работало производство этой продукции для каталитического крекинга — в первую очередь оно обеспечивало потребности самого Омского нефтеперерабатывающего завода. В 2014 году было принято принципиальное решение: мы усиливаем позиции, выводим направление в отдельный бизнес полного цикла и занимаемся развитием соответствующих технологий. Новый комплекс заменит действующее сейчас производство и позволит обеспечить потребности российской переработки. Это будет самый современный в мире катализаторный завод.
— Был ли запрос со стороны государства на разработку такой технологии?
— Он и до сих пор есть. Катализаторы, которые я назвал, участвуют практически во всех процессах нефтепереработки. Это вопрос безопасности страны. Если будет прекращена их поставка, Россия в принципе не сможет производить современное топливо на заводах. Сейчас НПЗ в России адаптированы под производство топлива «Евро-5». Конечно, теоретически можно перейти на представленные на рынке устаревшие поколения российских катализаторов, которые дают выход топлива более низкого экологического качества. Но очевидно, что проблему это не решит.
Догнать и перегнать
— Насколько сложно было разработать свою технологию?
— Разработка катализаторов — это сложный наукоемкий процесс, и здесь важно непрерывно совершенствовать технологии производства катализаторов в тесном сотрудничестве с ведущими научными организациями. Технологии производства катализаторов разработаны вместе с российскими учеными из омского Центра новых химических технологий Института катализа, новосибирского Института катализа им. Г. К. Борескова, Московского государственного университета.
— То есть вы планируете наладить производство катализаторов исключительно по российской технологии?
— Да, здесь нет лицензиара. Российский разработчик, технология, проектировщикии сырья.
— Как сильно отличается качество российских катализаторов от зарубежных аналогов?
— Оно по ряду параметров даже превосходит катализаторы иностранных производителей. Наши катализаторы каталитического крекинга дают больший выход бензина, гидроочистки — показывают более высокую активность и длительный цикл работы, гидрокрекинга — обеспечивают повышенный выход керосина и дизельного топлива.
— Какого экономического эффекта удалось добиться, за счет чего?
— Смотрите: использование наших катализаторов каталитического крекинга увеличивает выход бензина примерно на 1–3% при сохранении объема перерабатываемой нефти. Если масштабировать это на всю Россию, то это даст дополнительный экономический эффект на уровне до 15 млрд рублей в год. Кроме того, наши катализаторы дольше работают, и поэтому требуется реже производить их замену на установках НПЗ, что приводит к сокращению времени простоя мощностей, а следовательно — и к росту объемов производства.
— Будут ли ваши катализаторы на НПЗ других компаний работать также эффективно?
— Да, эффективность сохранится. У нас есть возможности в рамках центра по испытанию катализаторов подобрать модификацию марки катализатора под тип установки и сырье любого НПЗ. Более того, мы не ограничиваемся только выпуском и продажей катализаторов, для нас большое значение имеет формирование целой экосистемы науки и производства, за счет чего мы сможем предложить клиентам лучший продукт и сервис.
Планы и перспективы
— Как вы оцениваете перспективы выхода российских катализаторов на международные рынки?
— У нас есть такие планы. Уже сейчас мы видим интерес со стороны НПЗ стран СНГ. Смотрим мы и на другие рынки, прежде всего — стран Азиатско-Тихоокеанского региона и Ближнего Востока.
— Насколько я знаю, другие российские компании тоже выходят на рынок катализаторов, не боитесь конкуренции с ними?
— Я бы смотрел на этот вопрос иначе — прежде всего, отечественный рынок нуждается в том, чтобы появлялись российские производители, способные составить конкуренцию зарубежным. И я рад, что этот процесс идет. Если говорить про конкуренцию внутри страны, то нефтеперерабатывающей отрасли требуются разные катализаторы для разных процессов: каталического крекинга, глубокой переработки, гидроочистки, риформинга и многие другие. Иными словами, это масштабный, но достаточно сегментированный рынок. В свою очередь, мы проделали большую работу и предлагаем рынку современный высокотехнологичный продукт, во многом превосходящий зарубежные аналоги.
— Как вы оцениваете объем российского рынка катализаторов, сколько сейчас занимает «Газпром нефть», какие планы? Возможно ли заместить импорт на 100%?
— Мы можем занять более 70% рынка катализаторов каталитического крекинга и гидропроцессов. Гипотетически компания имеет возможность полностью обеспечить рынок России. Все остальное пойдет уже на экспорт.
— Какой объем инвестиций со стороны «Газпром нефти» будет вложен в разработку и организацию производства катализаторов? Насколько этот проект окупаем?
— Инвестиции в катализаторное производство составляют более 30 млрд рублей, и чистую прибыль мы планируем начать получать с самого начала работы завода. Окупаемость примерно восемь-десять лет.
— Восемь-десять лет для этого рынка — это много или мало?
— Этот проект с учетом его потенциала нужно рассматривать в первую очередь как инвестиции в будущее. Такая диверсификация с учетом развития рынка нефтехимии — это определенно хороший задел на долгосрочную перспективу.
— Сильно ли вам помог статус «Национального проекта», который вам присвоило Минэнерго? Чем именно?
— Фактически мы прошли экспертизу в Минэнерго и далее — одобрение Минпромторга, заключив специнвестконтракт с министерством и правительством Омской области на Российском инвестиционном форуме в Сочи в феврале прошлого года. То есть получили поддержку правительства и государственную оценку уровня проекта. Это большой плюс и наше безусловное преимущество в переговорах с потенциальными потребителями продукции.
— В 2021 году вы завершите строительство предприятия, что дальше? Будет ли расширение существующего производства или вы будете искать новые направления, где могли бы использовать ваши компетенции в науке и высоких технологиях?
— Мы будем двигаться в обоих направлениях. «Газпром нефть» ведет комплексную работу в сфере R&D. Компания уже смотрит на другие виды катализаторов для нефтепереработки и нефтехимии, которые мы могли бы производить. Но это в любом случае вопрос будущего, на который мы ответим после начала работы нового завода.