МЫСЛИ: Николай Карпицкий. СОЦИАЛЬНОЕ ПОДВИЖНИЧЕСТВО ХРИСТИАН ДОНБАССА В УСЛОВИЯХ ВОЙНЫ. Часть первая. От духовного сопротивления к духовному возрождению
В Украине нарастает конфликт между материалистическим и духовным пониманием ситуации на Донбассе. Материалистическое понимание, характерное для представителей власти, основывается на экономической, военной, политической целесообразности: пока оккупированные территории нельзя вернуть, нужно от них отгородиться. Духовное понимание, характерное для христиан Донбасса, опирается на приоритет личности: нужно помогать людям вопреки любым представлениям о целесообразности, побуждая их к духовной жизни.
Пастор донецкой пятидесятнической евангельской церкви Ассамблея Божия Сергей Косяк сейчас помогает беженцам покинуть оккупированные территории. Он расценивает заявления о необходимости блокады оккупированных территорий, которые сейчас звучат со стороны представителей украинской власти, как предательство живущих там людей. Христианская позиция в том, чтобы не бросать людей, а идти им на помощь. В этом и состоит настоящее духовное сопротивление военной агрессии, которое началось ещё тогда, когда украинская армия не могла оказать военного сопротивления расширяющейся агрессии, на Молитвенном марафоне в центре Донецка.
Молитвенный марафон
Маленькая площадка в центре Донецка стала первым знаковым местом духовного сопротивления агрессии против Украины и разрушения Донбасса. Именно здесь проходил в течение трех месяцев Молитвенный марафон за мир и целостность Украины. Ежедневно на молитву собирались от 50 до 300 человек. Год спустя, 25 февраля 2015 года, пастор Сергей Косяк рассказал: Ровно год назад, после заседания межконфессионального совета, было принято решение донести позицию церквей города Донецка общественности путем проведения ежедневной часовой молитвы в центре города. Позиция церквей была однозначна мы были против насилия и против разделения Украины. Так начался ежедневный межконфессиональный молитвенный марафон, на котором были представители церквей практически всех конфессий православные, католики, протестанты и даже мусульмане. Как видимый символ нашей позиции, во время молитвы у нас появилась украинская символика и флаг страны.
В это время уже начались волнения в Донецке, проукраинские митинги разгоняли силой, зато не без помощи местной элиты в регионе прорастали сепаратистские настроения. На центральной площади, в нескольких сотнях метров от нас сепаратисты разбили свой палаточный городок, и каждые выходные проводили там свой шабаш. На их сборищах собиралось каждый раз не более 10 000 человек, для миллионного города это немного. Милиция откровенно бездействовала, а точнее во всем содействовала сепаратистам. Когда сепаратисты с битами и палками налетали на проукраинские мирные шествия, милиция уходила в сторону, наблюдая за избиением. Так на проукраинских митингах появились первые убитые, а через некоторое время люди просто перестали выходить на митинги, так как силового блока у нас не было, а быть мясом для отбивной никому не хотелось. И через некоторое время для пророссийских СМИ и прочих появилась нужная картинка, будто в Донецке живут одни сепаратисты. Единственным островком Украины в Донецке осталась наша молитвенная палатка, разбитая в центре Донецка.
В Славянске уже шли бои, в Донецке были отключены украинские каналы, напряжения в обществе нарастали, но мы продолжали собираться на ежедневную молитву около нашей желто-голубой палатки. Было всякое нападения, избиения, аресты несколько раз разрушали и выбрасывали нашу палатку в реку, но мы продолжали собираться. Мимо нас проходили боевики разной масти, начиная от донских казаков и заканчивая абхазами и чеченцами. Так мы простояли в центре Донецка практически до августа месяца, в город уже тогда зашел Стрелков и регулярные российские войска, последовала серия арестов наших молитвенников, и тогда молитва ушла в подполье. Потом и там нас накрыли ДНРовские спецслужбы по доносу соседей. Город Донецк погрузился во мрак убийства, стрельба, комендантский час, похищения людей. Люди массово стали покидать город, особенно те, кто имел проукраинские взгляды, а наш молитвенный марафон стал проходить по домам.
Участвовать в марафоне было настоящим героизмом. Любой, кто на нём молился, рисковал свободой и жизнью. Некоторым участникам марафона пришлось пройти подвалы и пытки.
24 мая 2014 года молитвенную палатку разгромили боевики, пригрозив расстрелять всех, если ещё раз соберутся для молитвы. В связи с этим пастор Сергей Косяк обратился в администрацию сепаратистов, чтобы прояснить сложившуюся ситуацию, там его арестовали и восемь часов непрерывно избивали перед тем, как отпустить. С 8 по 12 августа в плену был Александр Хоменко, исполнявший обязанности пастора на молитвенном марафоне. Но дольше всех был в плену греко-католический священник Тихон Кульбака целых 12 дней (с 4 июля 2014 года). Захватчики из Русской православной армии его лишили лекарств. Страдающий от диабета о. Тихон выжил чудом. Трижды его водили на расстрел, стреляли поверх головы. После освобождения, стали шантажировать преследованием прихожан, если о. Тихон не покинет свой родной город Донецк.
Несмотря на репрессии, Молитвенный марафон стал первой моральной победой, продемонстрировавший единство христиан всех конфессий в Донбассе и разрушивший миф о якобы всеобщей поддержке сепаратистов населением Донбасса.
Оживший Славянск
Молитвенный марафон в Донецке был первым знаковым событием противостояния злу духовной силой. Вторым подобным знаковым событием стало деятельное участие христиан в возрождении города Славянска, наиболее пострадавшего во время оккупации с 12 апреля по 5 июля 2014 года.
Когда ходишь по улицам Славянска, трудно представить, что всего год назад здесь была война, бесчинствовали вооруженные люди. При сепаратистах Славянск погрузился в атмосферу 37-го года. Откуда-то появились стукачи даже в среде христиан, которые принялись доносить на тех, кто нёс церковное служение. По их наводкам людей кидали в подвалы и пытали. Никто не был застрахован от ареста. Перед наркоманом с автоматом любой человек ничто.
5 июля сепаратисты покинули город. Положение было катастрофическим и в материальном, и в духовном плане. Люди были с разными убеждениями, подозревали в ближних врагов и никому не доверяли. Они были голодные, напуганные и обозленные. В городе отсутствовало электричество, были разорваны газовые трубы, прекращено водоснабжение. Где угодно могло быть заминировано. Были случаи голодной смерти. Так, жильцы одной из многоэтажек уехали во время боевых действий, а один инвалид остался и умер от голода.
Пётр Дудник, пастор пятидесятнической евангельской церкви Добрая весть, рассказывал: Разделение между церквями исчезло, произошло разделение по другой линии кто служит людям и кто не служит людям. Церкви по всей Украине отозвались на наш призыв о помощи. Все, что могли, привозили с Центральной и Западной Украины. Мы начали сразу отвечать на первые нужды освобожденного города завезли хлеб, развозили в каждый дом продукты питания. В первые десять дней мы раздали продукты в 20 тысяч домов. Мы начали активно помогать восстановлению города. Я регулярно посещал собрания руководства города. Сначала нужно было помочь с гуманитарной помощью, чтобы потом организовать другие виды помощи. Раздавать питание нужно было первые десять дней, затем, по мере того как людям начали выплачивать пенсии и пособия, нужно было поддержать бизнес, чтобы он взял на себя функцию обеспечения жителей всем необходимым. Следующий шаг помощь людям в восстановлении разрушенных домов. В Славянске было полторы тысячи поврежденных домов, двести домов и 158 квартир полностью разбиты и ещё около двух тысяч квартир были с разной степенью поврежденности. Мы не могли сами отстраивать разрушенное, но помочь надо было срочно, иначе поврежденные постройки начнут обваливаться. И тогда мы начали приглашать волонтеров. К нам стали приезжать команды людей по 60, 70, 80 человек. Наша команда распределилась по департаментам, так мы начали помогать восстанавливать жилье, искать шифер и строительные материалы. Благотворительные фонды помогали строительными материалами, а мы обеспечивали процесс восстановления. Мы помогли восстановить 112 домов, почти в двести домов поставить стекла.
Как далее рассказал пастор Пётр, в тот период пришло понимание, что горожане могут объединиться вокруг библейской идеи любви, которая реализуется в помощи ближнему. Начинается всё с простых шагов помочь человеку восстановить дом, но прежде этого попросить, чтобы и он помог бабушке по соседству, у которой такая же беда. Помогая, человек начинает ощущать вкус добра, и это изменяет его.
Существует большая разница между тем, чтобы делать что-то хорошее вообще, для всех, и сделать добро конкретному человеку. Когда сам отдаешь продукты в руки нуждающегося, что-то меняется внутри, начинаешь видеть и ощущать всё как-то по-другому, как будто ты уже другой человек. Так церковь Добрая весть начала распространять в Славянске идею делания добра. В дальнейшем эту практику заимствовала мэрия, и шаг за шагом город начал объединятся. Это изменило сознание горожан, а сам Славянск превратился в мирный, ухоженный город, и лишь некоторые разрушения как еще не затянувшиеся раны напоминают о войне. Но что особенно важно, постепенно стала исчезать агрессия между людьми.
Однако, как считает пастор Пётр, помощь с продуктами, эвакуацией и восстановлением домов еще не меняет людей, меняет людей Слово Божие. Поэтому одной из форм служения церкви стала проповедь, раздача молитвословов и установление по городу билбордов с цитатами из Писания. Слово Божие и добрые дела реально стали воздействовать на сознание людей, снижая градус ненависти в обществе.
(Продолжение следует)
Пожалуйста, поддержите Портал-Credo.Ru!