Песни приезжих и пропащих. Почему Манижа — это и есть русская культура
Основной аргумент многочисленных хейтеров Манижи, которые активизировались после того, как ее выбрали представителем от России на «Евровидение», — намек на непричастность певицы к русской культуре. Поразительно, но они даже не замечают, насколько текст Манижи отражает именно русские культурные коды. Филолог Михаил Бахтин, как известно, сформулировал теорию о полифоничности романов Достоевского: в них нет привычного авторского голоса, а есть множество позиций (голосов) героев, которые звучат на равных, в диалогической форме. В тексте Манижи применен тот же прием — она словно переключается между голосами повествования, которые представлены в форме «советов женщине»: («Шо там хорохорится? Ждешь своего юнца? Тебе уж за 30, алло, где же дети? Ты в целом красива, но вот похудеть бы» и т. д.). Конечно, мы узнаем эти голоса и знаем, кому они принадлежат. Высоколобый сайт Riddle пишет, что неприязнь Манижа вызывает попыткой сломать сложившиеся культурные иерархии — когда «приезжая» поучает «коренных», да еще и с позиции как бы высшей, привилегированной. Однако что это за позиция, авторы не могут себе представить. Что же тут сложного, хочется им ответить: это позиция человека мира, человека универсального, поднявшегося не только над местными, локальными предрассудками, но и над глобальными фобиями, увидевшего, насколько все они, в сущности, схожи. Как ни странно, даже Кремлю важно чувствовать себя частью глобального мира, иначе зачем бы он год от года продолжал штурмовать этот бастион под названием «Евровидение», пытаясь каждый раз угадать, поймать волну актуальности? И хорошо, не нужно от этого презрительно отворачиваться: пусть хоть в такой форме будет у нас связь с миром, от которого мы в последние годы отдаляемся семимильными шагами.
Режиссер Сергей Дворцевой, чей фильм «Айка» (2018) — редчайшая попытка увидеть наш мир глазами приезжей, в данном случае из Киргизии, говорит, что верх мечтаний для мигрантки — стать менеджером в ресторане. Причем это вовсе не сулит им обычного буржуазного счастья — с семьей, квартирой, машиной; по крайней мере, Дворцевой таких примеров не знает. Зацепиться — не означает жить. Они скорее приживаются и никогда не могут полностью адаптироваться, ассимилироваться. Они именно «зависают» между двух культур. Это тоже трагедия человеческого существования в XXI веке, и миллионы таких трагедий невидимы глазу; учтем еще и нынешние последствия пандемии. Манижа говорит от лица этих миллионов — бесправных и лишенных мечты. Людей в большинстве своем честных, порядочных и трудолюбивых, но приезжих и пропащих, униженных и оскорбленных. Манижа дает их голосам зазвучать наравне с другими. И именно это и есть код русской культуры, код сострадания, от Достоевского и Толстого до Горького, Короленко и Гиляровского. Для всех выброшенных за калитку нормальной жизни людей — по разным причинам — Манижа теперь еще и символ надежды, пример адаптации и успеха.
Таким образом, у Манижи сегодня есть редкий шанс. И у общества есть шанс. Конечно, как писали в «Снобе», «Манижа победила еще до финала “Евровидения”» — победила косность и предрассудки. Победу над ксенофобией мы наблюдали воочию: еще вчера тебя ненавидят за то, что ты — Чужая, а уже сегодня за тебя болеют (даже ненавистники), потому что ты представляешь всю страну — и таким образом становишься «своей». «Болеть за нашу» — способ простой, но, кажется, ни в одной стране ничего лучшего не придумали для «примирения». Мы видим, как механизмы глобальных медиа способны лечить застарелые болезни общества.
Достаточно ли одной Манижи, чтобы сломать стереотипы ксенофобии? Такие попытки предпринимались у нас в массовом искусстве и ранее, но они очень редки: сериал «А у нас во дворе…» 2012 года на Первом канале, сериал «Дружба народов» на ТНТ (2014)… И диалог двух мигрантов — о Зюскинде как жалком подражании Кафке — в первых выпусках «Наша Russia»: вот, пожалуй, и все на тему «межнациональных отношений». Обычно эта тема в лучшем случае «бьет на жалость», сопровождается снисходительным сочувствием. По формуле Высоцкого — «ты тоже пострадавшая, а значит, обрусевшая». Но сегодня борьба с ксенофобией — это предоставление права голоса другой стороне. Сегодня эффективная пропаганда, если уж на то пошло, межнациональных отношений работает именно в такой форме, которую представила Манижа: в виде равного права на высказывание и даже на критику общества.
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь
Вам может быть интересно:
- «Органы теряются, пациенты умирают». Как бюрократия не дает трансплантологам лечить детей
- «ЕС потребует проведения расстрела в соответствии со всеми нормами смертной казни». Саша Филипенко о том, что происходит в Белоруссии
- «Она гражданка нашей страны, и она в беде». Что известно об арестованной в Белоруссии россиянке Софье Сапеге