Почему русские немцы «бегут» в Россию
Сразу несколько информационных агентств сообщают об осторожном интересе российских немцев, ранее выехавших на постоянное место жительства в Германию, к возвращению в «новую Россию». Причем интерес многих уже предельно предметен: так, к примеру, не далее, как вчера телеканал «Россия» сообщил о желании нескольких десятков русскоговорящих немецких семей купить землю для постоянного проживания в Крыму.
И тут речь действительно идет о конкретике: люди даже не просят каких-либо преференций, это достаточно благополучные семьи, имеющие деньги и готовые их тратить на обустройство. Единственное, что их беспокоит – так это наличие определенных (свойственных краю родных осин) бюрократических препон. Но тут, судя по всему, крымские власти вполне готовы им это содействие оказать.
Мы тут не будем рассматривать весь спектр причин, по которым наших бывших (и, похоже, будущих) соотечественников, вполне осознанно и благополучно выезжавших в свое время в Германию, внезапно потянуло на родину.
Их, безусловно, много. Но при этом почти все респонденты едва ли не главной из них сами называют проблемы с «новой волной миграции».
Если упрощать, то проблемы сводятся к двум пунктам: обида плюс чувство незащищенности.
Репатриантская психика – штука тонкая, и российским немцам на первых порах проживания на своей исторической родине пришлось довольно несладко. Было непросто с работой, были предельно жесткие требования по воссоединению семей, был серьезно ограничен набор различных социальных льгот, да много чего еще. Короче говоря, своего нынешнего относительного благополучия «русские немцы» добивались довольно тяжким трудом: я это знаю не понаслышке, у меня довольно много добрых приятелей именно в этих кругах в Германии.
И когда они сейчас наблюдают всю эту красоту с «благожелательным отношениям» к понаехавшим «бедным крошкам» и сопоставляют с отношением к самим себе по приезде, им и вправду становится очень обидно. Потому как они — работящие, готовые на первых порах к любому неквалифицированному труду при наличии даже хорошего образования — оказывается, нужны Германии куда меньше, чем вот этот вот галдящий и не желающий ни работы, ни адаптации бродячий табор.
А что касается чувства незащищенности, то что бы ни говорили о «несправедливой российской пропаганде» вроде как бы как бы местные, германские, но в основном отчего-то контролируемые «международными корпорациями» СМИ, им несколько противоречит официальная германская же статистика.
По сообщениям министерства внутренних дел федеративной республики, за прошлый год Германияприняла почти 1,1 млн. беженцев. И они за этот же 2015 год совершили больше двухсот тысяч преступлений.
В докладе уголовной полиции приведена статистика с января по декабрь 2015 года на основании данных, полученных из 13 федеральных земель: основные преступления, которые были совершены мигрантами, касались таких статей, как «кража» (33% всех преступлений), «хищение и мошенничество», «незаконный въезд». Количество тяжких преступлений (убийство, нападение, грабеж, вымогательство) и преступлений против свободы личности (принуждение и т.д.) увеличилось в два раза по сравнению с 2014 годом (18% всех преступлений).
Еще раз: это просто статистика. Из которой следует, что уголовно наказуемые и официально зарегистрированные правонарушения (а сколько их не зарегистрировано и не расследовано – довольно вспомнить «кельнскую ночь длинных ****») совершал как минимум каждый шестой (!) мигрант.
И если учесть, как ведется «расселение» (в некоторых небольших городках, куда сначала расселяли «русских немцев», а теперь завезли бедных крошек, количество последних достигает трети по отношению к коренному населению), то желание бежать оттуда куда угодно можно, наверное, очень легко понять. И «русским немцам» тут все-таки еще как-то попроще: связи с «бывшей», а теперь, возможно и «будущей» Родиной они все-таки не теряли. А вот как тут быть остальным?
Причем, никакое возможное «окончание войны в Сирии» (опять-таки что бы ни говорили «германские» СМИ), самих немцев не успокаивает: из более чем миллиона прошлогодних беженцев обладателей сирийских паспортов всего четверть. Причем, сколько этих паспортов турецкая или албанская «липа» — тоже ещё большой вопрос.