Выставили кровать на продажу в интернете. Еще полчаса – и на пороге нашей квартиры появился внушительных размеров узбек. Немного поторговались. Пока суд да дело, разговорились. Вот здесь меня и ждала сенсация.
Несколько последних лет меня окружают люди, живущие под лозунгом «Пора валить». Не уверен, что Амурская область от этого обеднеет. Мы с женой это поняли, когда кровать двуспальную решили сбагрить. Точнее, пришлось.
Спальная наша бесповоротно сменила статус на «детскую», и возникла необходимость сменить место жительства в отдельно взятой квартире. Пару лет будем обитать в зале, пока наш студент не выполнит свою угрозу пойти в армию. Не скажу, что сильно расстроились.
Телевизор теперь большой, пара аквариумов с романтической ночной подсветкой, толстый уютный кот в ногах, опять же, я давно мечтал жить поближе к кухне. Теперь все сошлось – как в молодости.
С ненужной теперь кроватью хотелось, конечно, как в той поговорке – «дальше видно будет». Однако громоздкая лишняя мебель сразу сузила полезную жилплощадь до размеров коммуналки. Выбросить жалко, почти новая. Года три на ней спали.
Пробовали выставить на лоджию, но быстро отказались от идеи длительного хранения. К лету дерево рассохнется, матрац отсыреет. В итоге выставили на продажу в интернете.
Покупатель объявился уже через пятнадцать минут. Еще полчаса – и на пороге нашей квартиры появился внушительных размеров узбек. Немного поторговались, сошлись в цене. Он звонит кому-то из родственников, дескать, нужен транспорт для самовывоза.
Пока суд да дело, разговорились. Вот здесь меня и ждала почти сенсация. Думал, семья приезжих начинает жизнь на новом месте либо ищет мебель для временного пребывания в России.
– Квартиру сдаю, а меблированная в аренду выше ценится, – разрушил мои домыслы покупатель.
Тем временем в дверь вновь позвонили – на пороге еще один узбек. На этот раз конкретный – в тюбетейке и с длинной окладистой бородой. Внимательно посмотрев на мою жену, в квартиру заходить не стал. Попросил вынести ему кровать в подъезд.
Видимо, вера не позволяет близко подходить к незнакомой женщине. У них там в «средневековом» исламе в принципе очень трепетное отношение к слабому полу. Иногда кажется, что женщины сами отказываются есть за одним столом с мужчинами и паранджу носят исключительно ради личного морального комфорта. Нам волю дай, мы даже лобовые стекла детских колясок «вокруг» затонируем.
Как бы то ни было, мои узбеки подогнали к подъезду старенький внедорожник, каким-то неимоверным усилием умудрились свернуть вдвое двуспальный пружинный матрас сантиметров 30 толщиной. Засунули его в заднюю дверь и укатили. Теперь квартиру упакуют и будут сдавать, не исключено, что коренным жителям Благовещенска. А может, и своим же соотечественникам.
Собственно, почему нет? «Пора валить» слышу чуть ли не каждый день, вокруг люди, называющие Россию презрительным «эта страна», свято верящие в наличие всего самого наилучшего как раз там, где нас нет. И вот смотри-ка – приезжают, оседают, обзаводятся недвижимостью. Свято место пусто не бывает. Наверное, пора пришла.
Покупал сегодня фрукты у парня из той же Средней Азии. У того на коленях – маленькая дочка. Помогла отцу упаковать нектарины и яблоки в пакет, в окошко ларька протянула, деньги мои взяла. Знаю, что они меня обсчитали, но я к подобным выкрутасам спокойно отношусь – наши тоже этим делом не брезгуют.
Отраслевая традиция. А этот узбек мою дочку увидел, банан ей протянул – бесплатный. Так что в расчете.
Моя родная «орденоносная» каждый день пишет о том, как беженцы с Украины устраиваются на работу, теперь вот жениться начали и даже детей рожать. Разговаривал на днях с директором одного из пассажирских предприятий, что обслуживает благовещенскую «двойку». Он уже троих приезжих луганчан на работу взял.
По иронии судьбы эту самую двуспальную кровать три года назад на наш пятый этаж затащили двое уроженцев Узбекистана.
Я уже представил, как тот парень – фруктовый ларечник – по вечерам говорит своей дочке: «Я не хочу, чтобы ты торговала фруктами, как твой отец. Не для этого мы сюда приехали».
Пока они работают грузчиками и сборщиками мебели, убирают наши дворы. Подрастет поколение, которое пойдет в университеты и колледжи. Они уже возят нас на работу, но скоро будут учить наших детей и даже преподавать им в школах основы православной культуры. В конце концов начнут запускать наши ракеты с космодрома Восточный.
Они едут сюда, не боясь гептила и костров инквизиции, засилья православия и монетизации льгот, единого госэкзамена и сухого закона. Они иностранцы, но точно уверены, что найдут свое место под амурским солнцем, потому что бывает и хуже.
Я не знаю, что это – реинкарнация СССР или плановая замена. Мы все это уже проходили на БАМе или на строительстве гидроэлектростанций. А то еще раньше. Да и сегодня на Нижне-Бурейской ГЭС и космодроме кого только не встретишь, каких языков не наслушаешься. И ведь останутся, корни пустят.
Они уже остаются и пускают корни.
Даже если уедут все, кто сегодня торгует лозунгом «Пора валить», Амурская область не опустеет. Желающих и претендентов – по всему миру.
Мы сами освободим свое место. Да и кто такие «мы»?
Предки моей жены – это выходцы из исторической Польши. Все как один белесые и голубоглазые. Вокруг меня вечно потомки белорусов, украинцев, армян, тех же узбеков. Многие живут в Приамурье по седьмому колену. Потомки столыпинских переселенцев тоже те еще «коренные» россияне.
Если так разобраться, то самый русский здесь я. Потому что бурят...
Источник: Блог Андрея Анохина
Теги:
мигранты, гражданство, беженцы, Россия, миграция, общество
