Нефтяной разврат, сланцевая ложь и грязный уголь
https://tass.ru/ekonomika/7365005
Глава Минпромторга РФ Денис Мантуров считает комфортной для России цену на нефть в $40-60 за баррель, потому что стоимость нефти выше $70 не будет стимулировать развитие несырьевого сектора промышленности. Такое мнение министр высказал, выступая во Всероссийской академии внешней торговли.
«Она [нынешняя цена нефти], на самом деле, как я уже сказал, выгодна для нас с точки зрения пополнения бюджета. Всё, что больше $70 – это уже разврат, это будет как раз дестимулировать нашу экономику вкладывать средства и развивать несырьевые неэнергетические направления», – сказал Мантуров.
Действительно, нынешний средний уровень цен на нефть очень даже комфортен для России и при этом стимулирует власти на всех уровнях зарабатывать деньги всеми возможными способами, а не только рассчитывать на добычу ресурсов и перераспределение средств через федеральный бюджет.
Можно, впрочем, и поспорить с господином министром: деньги, как известно, лишними не бывают (если только их количество не вызывает инфляцию).
Если бы наши власти, бизнес и общество были более морально устойчивы и менее падки на соблазны, то периодические взлёты нефтяных цен несли бы сплошные плюсы и никаких минусов. Нефтяные сверхдоходы просто складывались бы в резервы, а после превышении определённого уровня под жёстким контролем перенаправлялись бы в строительство инфраструктуры и другие важные проекты. Кстати, коллеги, а не напоминает ли вам описанная схема нынешнюю ситуацию в одной довольно-таки крупной стране?
2. Всё больше и больше признаков указывает на то, что в США наступила «сланцевая осень» (пока ещё не «зима»). Компании-сланцевики погрязли в долгах, при этом проекты по добыче сланцевой нефти испытывают проблемы с кредитованием. Вот что об этом пишет известный вам Crimsonalter:
https://t.me/crimsondigest/1083
Wall Street Journal сообщает, что американские банки сокращают кредитование сланцевых компаний, в том числе из-за того что сланцевики массово лгали (кто бы мог подумать) в своих прогнозах сланцевой добычи и прогнозах скорости падения добычи на скважинах (на сланцевых скважинах она гораздо выше, чем на обычных, и имеет решающее значение для экономики проекта):
«Скептицизм среди банков усилился отчасти потому, что кредиторы более тщательно изучали доступные данные по добыче на скважинах и увидели, что они не соответствуют прогнозам, как показал анализ Wall Street Journal ранее в этом году.
В частности, банки начали подвергать сомнению прогнозы сланцевых добытчиков относительно начальной скорости снижения добычи, которые, по мнению инженеров, оказываются чрезмерно оптимистичными. Если добыча на сланцевых скважинах, которые много производят, а затем резко «падают», сокращается быстрее, чем прогнозировалось, возникают вопросы относительно того, сколько на них в конечном итоге добудут [нефти].
Некоторые кредиторы публично заявили, что в будущем они будут менее щедры на кредиты. «В отношении любых новых энергетических кредитов мы очень осторожны; это очень высокая планка, которую нужно преодолеть», – сказал Пол Б. Мерфи, генеральный директор Cadence Bank, в октябре по телефону с аналитиками. Банк работает в Техасе и на юго-востоке США.»
https://www.wsj.com/articles/banks-get-tough-on-shale-loans-as-fracking-forecasts-founder-11577010600
<…>
Найти деньги для следующих сланцевых авантюр в США будет не так уж просто, хотя у сланцевого сектора инерции движения и добычи может вполне хватить еще на год-два.
3. В комментариях к посту о грандиозных успехах российской угольной промышленности ожидаемо прозвучало мнение, что радоваться, мол, совершенно нечему, поскольку уголь – это «грязный» источник энергии, от которого якобы скоро все откажутся.
На деле, однако, мы видим нечто совсем иное. Из крупных игроков отказаться от угля всерьёз решились только вставшие на путь эльфизма европейцы. Ни Китай, ни США этого не делают:
https://inosmi.ru/politic/20191205/246375915.html
В докладе энергетического института IEEFA отмечается, что Китай не выполняет своих обещаний по сокращению инвестиций в угольную промышленность и вместо этого активно финансирует соответствующие проекты у себя и за рубежом. Для сравнения, Германия не только прекращает финансирование угольной генерации, но также планирует полностью от неё отказаться до 2030 года, хотя это обойдётся в сумму до 54 миллиарда евро. Более 30 стран мира взяли на себя обязательство поэтапно отказаться от угольной генерации, чтобы сократить выбросы СО2 и не допустить катастрофического роста температуры на планете. Великобритания недавно закрыла пять угольных электростанций и остановит ещё несколько в ближайшие два года.
Необходимо отметить, что этой политики придерживаются далеко не все западные страны. Так, президент США Дональд Трамп отменил ограничения на добычу угля и снял запреты на разработку угольных месторождений на федеральных землях. Трамп открыто заявил, что «уголь должен вернуть себе былое величие». Это объясняется тем фактом, что в США на уголь приходится около трети всей производимой электроэнергии. Ещё более откровенную позицию заняла Польша, где доля угля в топливном балансе превышает 56%. Не готовы отказаться от угля и другие страны Восточной Европы, где этот вид «грязного» топлива занимает ведущее место в энергобалансе. Для развивающихся стран этот вопрос вообще не стоит, их потребности в электроэнергии слишком велики. Поэтому говорить о выполнении климатических целей, заявленных в Парижском соглашении, пока преждевременно. Очевидно, что ставка на уголь в качестве источника энергии сохраняется практически повсюду в современном мире. В последние десятилетия на угольные электростанции приходилось свыше 40% электроэнергии — это самая большая доля в сравнении с другими видами генерации.
Этот огромный кусок рынка не может быть быстро проглочен ни зелёной энергетикой, ни другими конкурентами угля. Как минимум десять лет российские угледобытчики могут чувствовать себя уверенно: их продукция будет востребована в Китае и других развивающихся странах.