Выжить в глубинке. Почему на приём к врачу нужно ехать за сотни километров?
Он пояснил, что не хочет принимать участие в уничтожении медицинской помощи на селе. Чем же недоволен доктор?
Как поправить здоровье?
Год назад Счётная палата России подвела промежуточные итоги оптимизации системы здравоохранения. И пришла к выводу, что медпомощь за последнее время не стала эффективнее и доступнее.
Но если в целом страна начала перестраивать систему оказания медицинской помощи населению пару лет назад, то у нас в регионе ещё в 2008 г. по идее тогдашнего губернатора Олега Чиркунова начали активно передавать все услуги на аутсорсинг. В результате количество больничных коек в крае сократили с 37 до 20 тыс. По данным Росстата, только в 2015 г. из-за закрытия медучреждений уволили 447 врачей. Как же сегодня в этих условиях восстанавливают своё здоровье прикамцы?
В начале марта 2016 г. в п. Усть-Чёрная Коми-Пермяцкого округа 6-летний мальчик сломал ногу. Фельдшер участковой больницы отказался эвакуировать ребёнка на скорой помощи в Гайнскую больницу, которая находится в 120 км от посёлка. Он предложил отвезти ребёнка на рейсовом автобусе. Маме пришлось нанять машину за 2,3 тыс. руб. и отвезти сына в соседнюю Республику Коми, где обнаружили, что у мальчика закрытый винтообразный перелом берцовой кости. В целом же только из п. Усть-Чёрная в Пермское отделение Общероссийского народного фронта (ОНФ) с начала года поступило 25 жалоб.
Чтобы получить более полную и ясную картину сбоев в оказании медицинских услуг, с весны активисты-общественники открыли горячую линию. Работать она будет до сентября. Вот несколько случаев, о которых люди рассказали, позвонив в конце июля. Когда весной у 46-летней дочери пенсионерки Татьяны Михайловны из Гремячинска случился приступ эпилепсии, она не могла несколько часов вызвать скорую. Затем притащила свою дочь-инвалида с диагнозом ДЦП в больницу буквально на себе.
В отделении хирургии Красновишерской больницы в палатах и коридорах стоят вёдра, потому что капает с потолка. Хотя недавно в больнице сделали капремонт.
А вот сигнал из Перми. Жители отдалённого мкр. Лёвшино ещё в прошлом году направляли властям петицию с требованием построить новую поликлинику. В старой – узкий коридор с одним окном в регистратуре, 15 стульев и два пеленальных столика. Площадь помещения – 56 кв. м, хотя по нормативам она должна быть не менее 1300 кв. м. Из-за духоты дети падают в обморок.
Как же быть? Может быть, людям идти в частные клиники? Но такая альтернатива есть в Перми. В отдалённых территориях их, как правило, нет. Вот и обращаются люди всё больше к народным средствам.
Обратный результат
«Когда проводили так называемую оптимизацию (закрывали мелкие отделения и присоединяли их к более крупным), совсем не учитывали расстояния, – считает Евгений Симакин, лидер активистов-общественников. – Протяжённость территории края – 600 км. К примеру, в Кудымкарском р-не расстояние до ближайшей больницы, где можно получить рецепт, – 100 км с лишним. А до места, где пациенту окажут какую-то медпомощь, – 260 км. Естественно, никто в такую даль за рецептом или первичной помощью не поедет».
Маленькие амбулатории и ФАПы закрывали, чтобы сэкономить средства. Но получилось всё с точностью до наоборот. Люди стали реже обращаться за медицинской помощью. С ними ушли и те деньги, которые поступили бы от страховщиков за лечение людей. Причём сегодня практически все районные больницы имеют долги. При этом финансирование их сокращают. В 2016 г. бюджет поликлиник на территории края урезали в среднем на 7,5%. Всего на оказание амбулаторно-поликлинической помощи выделили 6,5 млрд руб., что на 0,5 млрд руб. меньше, чем в прошлом году.
«Просроченная задолженность – это уже, как правило, исполнительные листы, – поясняет Симакин. – Судебный пристав должен прийти и закрыть расчётный счёт больницы. В этом случае ФОМС через страховые компании начинает их излишне авансировать. Но в следующие периоды у больницы больше денег не становится. Любая перекредитовка без увеличения объёмов выполненных работ, а значит, без увеличения прибыли, ведёт к банкротству. И мы заходим в тот порочный круг, когда отсутствие денег и отсутствие доступности – это одно и то же. Что у нас происходит? Снимают деньги с первых двух звеньев обслуживания, которые занимаются ранним диагностированием, профилактикой, диспансеризацией. На это денег нет. Но если вы станете хроническим больным, в крае есть высокотехнологическая помощь. Такова на сегодня политика Минздрава».
Пересмотреть тарифы
Как же исправить существующее положение дел? По мнению финансистов, расчёт норматива услуг медучреждений заведомо занижен. Для сельских территорий применяют тот же норматив, что для городских поликлиник и больниц. Общественники считают, что в действующем законодательстве предусмотрены механизмы, с помощью которых можно регулировать тарифы обязательного медицинского страхования и индивидуально подходить к каждой больнице.
«У нас ведь в медицине денег меньше не стало, – считает общественник-активист. – Количество врачей сократилось, управленческий персонал существенно урезали, а денег почему-то не хватает. И с этим надо разбираться. Сейчас мы готовим обращение в Росздравнадзор с просьбой проверить эффективность деятельности Пермского ФОМС».
Комментарии
Денис Ощепков, начальник отдела кадров краевого Минздрава:
«Для привлечения и закрепления медицинских кадров в краевые госучреждения здравоохранения мы заключили в первом полугодии 2016 г. 25 договоров с выпускниками медвузов. Медикам, прибывшим в этом году на работу в сельские населённые пункты и рабочие посёлки края, предоставят единовременную компенсацию в 1 млн руб. По условиям договоров они должны отработать не менее 5 лет. Пятеро врачей из прибывших отправятся на работу в учреждения здравоохранения Коми-Пермяцкого округа. Всего в 2016 г. планируем привлечь на работу в сельскую местность, в том числе в отдалённые территории, 64 доктора.
Также, чтобы улучшить ситуацию с кадрами, ведомство в 2016 г. заключило договор с Пермским госуниверситетом им. академика Е. А. Вагнера о целевом приёме. Такое обучение по результатам конкурсного отбора смогут пройти 208 студентов, 106 интернов и 31 ординатор. Этих специалистов после окончания вуза трудоустроят в краевые госучреждения здравоохранения, где они будут обязаны отработать три года. Кроме того, в этом году поступят на работу 119 специалистов, которые уже окончили целевое обучение. Из них девять врачей поедут в отдалённые территории».
Антон Бахлыков, директор Территориального фонда обязательного медицинского страхования Пермского края:
«Бюджет фонда соответствует стоимости Территориальной программы обязательного медицинского страхования. Он бездефицитен. Программа государственных гарантий бесплатной медпомощи населению края на этот год – это точные расчёты потребностей населения в конкретном лечении, операциях, диагностике, расчёты необходимых людям объёмов медицинской помощи, их стоимости.
Оплату регламентирует Тарифное соглашение, которое тоже учитывает Территориальную программу госгарантий и требования федерального законодательства. В соглашении детально расписано, как оплачивается помощь в амбулаторно-поликлинических, стационарных и стационарозамещающих условиях, при оказании скорой медицинской помощи. Размер и структура тарифа дифференцированы для разных групп больниц и поликлиник. Они должны возместить затраты медицинских организаций, связанные с лечением пациентов и в Перми, и в глубинке.
У каждого медучреждения своя персонифицированная оплата, объективные расчёты. Ни один фельдшерско-акушерский пункт в регионе не был исключён фондом ОМС из расчётов. Более того, ещё три ФАПа получили лицензии на право оказания медицинской помощи, и на них тоже пошла оплата. С 1 апреля 2016 г. повышены расходы на заработную плату фельдшеров и младшего медперсонала больниц. Они соответствуют дорожной карте развития здравоохранения Пермского края».
Людмила Лукьянченко, главврач Соликамской скорой помощи:
«В ряде территорий края уже идёт сокращение бригад скорой помощи. Нас пока это не коснулось, но пришлось сократить вспомогательный персонал: психолога, инженера по охране труда, уборщиков. Теперь бригады после ночной смены сами отмывают машины от грязи и крови пациентов. Пока мы делаем всё возможное, чтобы оставить в штате всех медработников. Ведь если сократится количество бригад, увеличится время ожидания приезда скорой. А мы обслуживаем такие отдалённые территории, как Чердынь, Красновишерск, Ныроб. В этих районах и так не достаёт медицинской помощи. И если скорая не будет своевременно приезжать, то это будет катастрофой. И без того мы замечаем, что случаи, на которые мы выезжаем, становятся всё более и более запущенными. К примеру, недавно выявили первичный сахарный диабет у 40-летнего мужчины. Он смог записаться на приём лишь на месяц вперёд. Но дождаться не смог, стало плохо, и он вызвал скорую. Всё чаще мы фиксируем смертельные случаи.
Однако ощущение, что и нас скоро ждёт сокращение, есть. Проверка Минздрава нашей подстанции нашла, что 25 млн руб. мы используем неэффективно. Речь идёт о ночных бригадах. По мнению ведомства, семь ночных бригад – слишком много. А ведь мы подсчитываем количество как дневных, так и ночных вызовов. Оно колеблется, но по цифрам примерно одинаково».
Марина Казанцева, адвокат:
«Реформирование медицинской отрасли идёт по всей стране. Закрываются больницы в отдалённых пунктах. Это приводит к увеличению числа смертей или серьёзным осложнениям здоровья людей.
Мне приходилось рассматривать случай, когда роженицу везли в отдалённую больницу. Из-за несвоевременной помощи врачей ребёнок умер, а молодая женщина перенесла операцию, и теперь она больше уже не сможет иметь детей. Недавно узнала, что в Александровской больнице закрылось родильное отделение. Но это же катастрофа. Дорога до ближайшей больницы в Кизеле находится в ужасном состоянии. Туда и без живота с трудом доедешь. До Березников недавно дорогу отремонтировали, но это же 80 км! Помню, два года назад в Яйве был случай, когда человек упал с крыши и получил гематому. Довести его до Березников не смогли – по дороге он умер. При таком подходе смертность у нас будет только расти, ведь расстояния в крае немаленькие. О какой доступности медпомощи речь?
Попасть на приём к врачу всё труднее становится не только в отдалённых районах. На днях с внучкой пошла в больницу в Култаево, чтобы сдать анализы. На сдачу крови записались только через две недели, мочи – через 9 дней. За это время можно уже выздороветь или, что хуже, заболеть серьёзней. Похоже, что скоро лечиться будем только за деньги!»