Мечта о галактическом коммунизме: как выглядела советская фантастическая живопись
За советской научной фантастикой закрепился устойчивый визуальный образ: красочные картины с космическими кораблями и пустынными планетами помещались на обложки книг, плакаты и постеры к фильмам. «Сноб» рассказывает, благодаря кому формировался этот визуальный стиль.
Уже в 1920-е годы, задолго до первого полета в космос, научная фантастика начала набирать обороты. Были опубликованы романы Алексея Толстого «Аэлита», «Гиперболоид инженера Гарина» и Константина Циолковского «Вне земли». Возникновение интереса к космической тематике у публики можно связать с темпами научно-технического прогресса: еще недавно Россия была крестьянской, а теперь повсюду вырастают заводы, наполненные сложными механизмами. Здесь же кстати пришлась идеология раннего СССР: яркие идеи о диктатуре пролетариата, стремящегося к светлому будущему, отлично рифмовались с идеей о покорении далекого космоса, использовании бесконечных ресурсов и контактах с внеземными цивилизациями. Работы Толстого становятся широко популярны, и уже в 1924 году, буквально через несколько лет после возникновения советского кинематографа, выходит экранизация его «Аэлиты». Фильм стал резонансным, на показах были полные залы, критики ругали картину за «сомнительное» идеологическое содержание. Но тем не менее эта работа стала одной из первых в мире, посвященной теме космических полетов и сегодня является классикой кино, наравне с «Солярисом» Тарковского.
Тогда же, в 20-х годах, появляется объединение художников-космистов «Амаравелла» — первый большой культурный феномен, построенный на идее освоения космоса. К 1927 году в ее состав входили: Петр Фатеев (глава группы), Борис Смирнов-Русецкий, Вера Пшесецкая, Александр Сардан, Сергей Шиголев, Виктор Черноволенко.
В своем манифесте художники утверждали: «Наше творчество, интуитивное по преимуществу, направлено на раскрытие различных аспектов космоса — в человеческих обликах, в пейзаже и в отображении абстрактных образов внутреннего мира».
Непосредственно той самой космической советской фантастики, которая знакома всем из старых энциклопедий и журналов, у художников этой группы еще не было. Они были увлечены идеями авангардного искусства, Малевичем, Ларионовым и Гончаровой, в связи с чем «космизм» в их интерпретации то склоняется к супрематизму, то к импрессионизму и даже абстракционизму.
Группа просуществовала недолго. Уже в тридцатых годах ее члены стали подвергаться репрессиям со стороны советской власти. Почти все работы Веры Пшесецкой были уничтожены, некоторые из членов группы были отправлены в лагеря, другие же испугались преследования и бросили живопись. Однако деятельность художников «Амаравеллы» стала основой для будущего фантастического искусства, заложила идейные основы жанра, в первую очередь представление, что человек сможет покорить всю вселенную.
Тот самый стиль
В 1935 году был снят фильм «Космический рейс» режиссера Василия Журавлева, главным художником которого был Юрий Швец.
Во время работы над фильмом Швец консультировался с Циолковским, которого в оформлении интересовало все: «Цвет неба вокруг Луны, цвет немигающих звезд, движение теней и их густота, положение Солнца и Земли на небе Луны, поскольку в фильме шла речь о том, как попадает человек на планету и что делает на Луне».Творчество Юрия Швеца имеет две черты, характерные для всего жанра фантастической живописи. Во-первых, фантастические образы его работ завязаны на коммунистической идее. Изображая звездолеты и орбитальные станции, художники помещали на них советскую эмблематику. Многим работам также свойственен восторженный пафос соцреализма, становящийся частью фантастического повествования.Во-вторых, фантастическая живопись почти не существовала как самостоятельное явление. Конечно, было несколько известных художников, которые выставлялись в галереях и выпускали художественные альбомы со своими картинами, но, как правило, такие авторы либо работали в кино, либо занимались оформлением книг и журналов. Многие из них посвятили жизнь работе в научно-фантастическом жанре, но остались художниками, чьи работы никто не рассматривает всерьез.
Юрий Швец был одним из них. Несмотря на очевидные художественные достоинства, у него не было яркой карьеры, максимум — сдержанное признание в узком кругу коллег. За десятилетия работы он оформил несколько фантастических и документальных фильмов и написал множество картин на тему космоса. Самая известная из них — «Луна. Океан Бурь. Проспект им. Гагарина. 1996», написана в начале семидесятых.
«Фантастика ближнего прицела»
В период с тридцатых по пятидесятые научная фантастика в СССР переживала упадок. Во многом это было связано со сталинскими репрессиями и Великой Отечественной войной. На очередном Всесоюзном съезде писателей «отвлеченная» фантастика была признана нежелательным и вольнодумным явлением, отвлекающим внимание от реальных проблем общества. Вместо этого авторам предписывалось ориентироваться на ближайшее будущее, восхваляя достижения советской науки.Но в конце 1950-х с идеологическим потеплением и появлением новых авторов концепция «ближнего прицела» стала отходить на второй план. А после полета Гагарина тема освоения дальнего космоса стала одной из центральных в популярной культуре.
Главный писатель-фантаст этого периода — Иван Ефремов — стал символом новой эпохи фантастики наряду с братьями Стругацкими, которые прославились через несколько лет после него. Традиционно для жанра их книги и публикации в журналах сопровождались большим количеством иллюстраций.
«Техника — молодежи»
Главным периодическим изданием, где публиковалась научно-фантастическая литература и живопись, был журнал «Техника — молодежи».
Журнал выходил с 1933 по 2021 годы, но именно в период с конца пятидесятых до середины восьмидесятых в нем публиковались фантастические произведения советских и зарубежных авторов. Самыми яркими художниками-иллюстраторами фантастических разделов журнала были Роберт Авотин, Константин Арцеулов и эстонский художник Юло Соостер. Именно Авотин канонизировал визуальный стиль советской фантастики, оформив десятки книг и журнальных публикаций.
Несмотря на очевидные талант и влияние, Авотин так и остался автором иллюстраций к советским журналам. Произведя на свет узнаваемый визуальный язык, он не занимался живописью в традиционном смысле. Его персональные выставки если и проводились, то все еще в качестве ведущего художника журнала «Техника — молодежи» и издательства «Молодая гвардия». За пределами этих изданий он известен только как автор панно с названием «Ковроткачество», выполненного в качестве дипломной работы в художественном училище имени Мухиной.
Другой художник, который был известен в качестве иллюстратора фантастических журналов и книг, Юло Соостер, в отличие от Авотина, все же добился признания как художник. В среде шестидесятников он был автором первого ряда, участвовал в той самой выставке в Манеже, которая закончилась большим скандалом в прессе, начавшимся с выступления Хрущева.
Юло Соостер родился и вырос в Эстонии. В 1949 году был репрессирован за то, что хотел покинуть Советский Союз и отправиться на стажировку во Францию. Вместе с другими выпускниками Тартуского художественного института он подал заявление о желании выехать из СССР, что внезапно было квалифицировано властью как измена родине, более того, следствие обвинило их в намерении захватить самолет и улететь в Париж.
Соостер был приговорен к 10 годам заключения в Карагандинском лагере в Казахстане, из которых отсидел только семь. Годы заточения не прошли впустую: в лагере он выучил русский язык и познакомился со своей будущей женой Лидией Серх. Отбывая наказание, он продолжал заниматься живописью. Многие из его работ были уничтожены сотрудниками лагеря.
Соостер был реабилитирован в 1956 году, сначала уехал в Эстонию, но решил переехать в Москву. Тогда же начал работать в качестве художника-иллюстратора, оформлял книги и журналы. И именно в качестве иллюстратора он прославился и заработал себе статус первого советского сюрреалиста.
В то же время он продолжал работать как художник, входил в нонконформистскую среду, выставлялся в Манеже. После скандала был с остальными художниками обвинен в том, что занимается «упадочным» искусством. Соостер опасался преследований и, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, работал под псевдонимом Ю. Смородин.
Еще один иллюстратор, ставший известным благодаря работе в «Технике — молодежи», Константин Арцеулов, был в первую очередь летчиком-испытателем и авиаконструктором, который в тридцатых годах считался одним из главных специалистов в этих областях.
Он родился в 1891 году в Ялте, его дедом по материнской линии был Иван Айвазовский. Арцеулов рассказывал, что мог часами следить за его работой в мастерской. И конечно, такое родство не могло не сказаться на сфере интересов внука. Еще Арцеулов увлекался самолетостроением и пытался изобрести планер. В 1905 году он поступил на работу на один из первых авиационных заводов в России, но вскоре был призван в армию на срочную службу, которая закончилась в 1913 году, накануне начала Первой мировой войны. За недолгое время мирной жизни он успел поработать в качестве художника, создав иллюстрации для книги «Легенды Крыма», составительницей которой была его мать.
После начала Первой мировой Арцеулов был призван на фронт в кавалерию, но регулярно подавал прошения перевести его на службу в военную авиацию. Когда его желание было удовлетворено, стало ясно, что он — один из ведущих летчиков, поэтому было принято решение перевести его в авиационную школу на должность обучающего офицера. В годы преподавания Арцеулов разработал технику вывода самолета из штопора — это стало большим прорывом во всей российской авиации.
Несмотря на все заслуги и сдержанные симпатии большевикам, Арцеулов был репрессирован советской властью. По ложному обвинению в шпионаже и воровстве он был отправлен в лагерь в 1933 году. Его срок закончился в 1937 году, но в течение 10 лет ему было запрещено выезжать за пределы Архангельской области. Арцеулов потерял возможность заниматься авиацией и решил полностью посвятить себя живописи. Полностью реабилитирован в 1956 году. К тому времени Арцеулов уже был один из самых известных художников в жанре научной фантастики и оформил больше 240 номеров «Техники — молодежи».
В области живописи Арцеулов тоже известен только как иллюстратор, его собственные работы, на которых он, как правило, изображал самолеты и фантастические летательные аппараты, успеха не имели.
Художник-космист в инвалидном кресле
В конце пятидесятых на всесоюзных выставках начинают появляться картины Геннадия Голобокова, еще неизвестного художника. Сначала это была типичная живопись соцреализма, но позднее художник перешел к научной фантастике.Голобоков пытался скрывать свою биографию, потому что был инвалидом и не хотел предвзятого отношения. В шестнадцатилетнем возрасте он, нырнув в воду с берега, ударился головой о песчаное дно и получил серьезную травму шейного отдела позвоночника, из-за которой он почти полностью потерял подвижность.
Как рассказывал сам Голобоков, он занялся живописью и поэзией, чтобы отвлечься, занять себя каким-нибудь делом. Но, по всей видимости, живопись привлекала его очень сильно. Первое время он пытался рисовать, держа кисть во рту, потом научился прикреплять ее к руке и рисовать таким образом. Он не доставал до верхней части полотна, поэтому его картины переворачивали, и он дописывал их в таком виде.
Голобоков публиковал картины и стихи, посвященные теме космоса, в «Технике — молодежи», выиграл несколько больших советских конкурсов, но почти сразу после смерти в 1978 году его живопись была забыта. Группа увлеченных людей собрала архив всех его работ и опубликовала на тематической странице, и сейчас Голобоков стал одним из самых известных художников в своем жанре.
Леонов и Соколов
Другие известные представители жанра фантастики в советской живописи — Алексей Леонов и Андрей Соколов. В шестидесятые и семидесятые они были очень популярны, их работы помещались на конверты и марки, выходили почтовые открытки и альбомы с их совместными картинами. Андрей Соколов всю жизнь занимался живописью и перешел к космической тематике в пятидесятых, а для Леонова живопись была увлечением, которым он занимался в свободное от полетов время.
В 1965 году состоялся полет «Восхода-2», во время которого Алексей Леонов вышел в открытый космос. Это было событие мирового масштаба, и увлечение Леонова живописью пришлось кстати. В многочисленных интервью он рассказывал, что, находясь в космосе, особое внимание уделял цветам звезд, Земли и Луны, чтобы впоследствии точнее передать это на картинах.Кроме этого, для него была крайне важна научная точность, и даже в тех случаях, когда они с Соколовым работали над фантастическими сюжетами, Леонов ориентировался на реальные возможности науки, беря тот самый «ближний» прицел. Хотя, конечно, сугубо фантастические работы у них тоже можно встретить.
Во многом благодаря особому статусу Леонова их работы воспринимались всерьез. До появления их дуэта художники-фантасты публиковались только в тематических изданиях или работали над оформлением книг и фильмов. Но после полета Леонова стали возможны персональные выставки авторов, и фантастическая живопись стала восприниматься как настоящее искусство.
Журнал «Парус»
«Парус» — советский молодежный журнал, выходивший в Минске, в котором публиковалась художественная литература отечественных и зарубежных авторов. Тематические фантастические выпуски выходили в течение трех лет — в 1988, 1989 и 1990 годах.
В последние годы существования Советского Союза цензурные ограничения почти отсутствовали. За фантастами перестали следить, но сокращались и тиражи периодических изданий. Журналы и книги публиковались на дешевой бумаге, и к работе привлекалось все меньше людей.Впоследствии редакторы, работавшие над фантастическими номерами «Паруса», создали журнал «Фантакрим Мега», который был целиком посвящен научной фантастике, но это было уже после распада СССР. «Парус» же стал последним ярким событием в мире советской фантастики — и в литературе, и в живописи.
Сейчас, спустя годы, ясно, что советская фантастическая живопись, которая раньше воспринималась как средство пропаганды или сопровождение к литературе и кино, — большой и уникальный феномен, отражающий модернистский восторг перед техническим прогрессом. Эта живопись переродилась в жанре советского ретрофутуризма, и отдельные ее элементы можно встретить во всех жанрах современного искусства, от кино до видеоигр и моды.
Автор: Алексей Королев