Почему пограничники Индии и Китая сошлись врукопашную
Дели и Пекин отвели военных после конфликта в долине Ладакх. Там произошло самое серьезное за полвека столкновение: пограничники сошлись врукопашную, били друг друга камнями и палками. Инцидент обострил и без того напряженные отношениях двух ядерных держав.
Линия престижа
В индийской армии военнослужащих не отпускают в увольнение, вооруженные силы на границе с Китаем находятся в повышенной готовности. Стычка произошла вечером 15 июня в Гималаях, в долине Ладакх.
Ответственность Пекин и Дели возложили друг на друга. Китайское Министерство иностранных дел выразило протест и сделало представление. Индийское внешнеполитическое ведомство парировало, что это китайцы нарушили соглашение о линии фактического контроля.
Командование индийских сухопутных сил подтвердило гибель двадцати военных, но обстоятельства не до конца ясны. Обе стороны воздерживались от применения огнестрельного оружия. По информации с мест, индийцев забили насмерть. Некоторые солдаты, вероятно, упали или прыгнули с большой высоты, получив травмы. По данным индийского информационного агентства ANI, в стычке пострадали 43 китайца.
История противостояния двух ядерных держав и самых населенных стран мира в высокогорье восходит к началу XX века. Границу между владениями Британской империи и Тибетом провели там в 1914 году. Это линия Мак-Магона — так звали секретаря иностранных дел Британской Индии.
В 1940-х Индия получила независимость, а Китай вновь обрел контроль над Тибетом и отказался признать линию Мак-Магона государственной: по мнению Пекина, Лхаса не имела права самостоятельно устанавливать рубежи. Поэтому территорию к югу от границы китайские власти считают Южным Тибетом.
Тем не менее в 1950-х отношения Дели и Пекина были практически безоблачными и стремились к идеалу, который можно выразить лозунгом индийского премьера Джавахарлала Неру: «Индийцы и китайцы — братья». Но Китай начал строительство дороги на спорных территориях — через местность Аксай Чин. Трасса связывала два региона КНР — Синьцзян и Тибет. У Дели это восторга не вызвало.
И осенью 1962-го вспыхнула китайско-индийская пограничная война. Дело было не только в территориальных спорах. После провалившегося Тибетского восстания 1959-го Дели предоставил убежище тибетскому духовному лидеру далай-ламе — Пекину это очень не нравилось.
Китайцы сумели оттеснить индийцев от линии Мак-Магона, после чего КНР в одностороннем порядке объявила о прекращении огня. Неру критиковали на родине за слишком мягкое отношение к соседу. Только в 1990-х Китай и Индия придали юридический статус линии текущего контроля, которая и остается пока фактической границей между государствами.
Но напряженность сохранилась. В 2017-м пограничники двух стран конфликтовали на плато Доклам. В сентябре индийские и китайские военные забрасывали друг друга камнями у озера Пангонг-Цо в Ладакхе. А в мае пошли врукопашную у заставы в штате Сикким. Так что в недавней драке нет ничего удивительного.
Подобающий ответ
События на границе всколыхнули индийскую общественность. В Калькутте у китайского консульства студенты из праворадикального крыла индуистской националистической организации Раштрия сваямсевак сангх (Союз добровольных слуг родины) сожгли портрет председателя КНР Си Цзиньпина. В Дели задержали десять демонстрантов, которые также возмущались действиями Пекина в Ладакхе.
Премьер-министр Индии заверил соотечественников, что «гибель двадцати джаванов (молодых солдат. — Прим. ред.) не была напрасной». «Для нас главное — единство и суверенитет нации. Индия хочет мира, но, если нас спровоцируют, мы в состоянии дать достойный ответ», — подчеркнул Нарендра Моди.
В Китае отреагировали на инцидент сдержанно. Агентство Синьхуа процитировало министра иностранных дел Ван И, который побеседовал по телефону с индийским коллегой Субраманиямом Джайшанкаром. Представитель Пекина отметил, что обе стороны должны «укрепить взаимодействие и координацию по вопросу урегулирования конфликта и совместно сохранить мир и спокойствие в пограничных районах».
«Китайцы пока стараются не привлекать внимания к этому инциденту, — говорит старший научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований Высшей школы экономики Василий Кашин. — Официальные СМИ и ведомства ведут себя очень корректно. Но им это легче, чем индийцам. Ведь, если верить журналистам, китайцы в драке одержали победу: побили противников и оставили поле боя за собой».
Стороны находятся в тяжелой дипломатической ситуации, впереди непростые переговоры по деэскалации конфликта. И официальному Дели придется сложнее, полагает Кашин. «В Индии в политике много игроков, государство не контролирует СМИ, как в Китае. Это все будет давить на правительство Моди, которому не простят слабости. Тем более это самое крупное кровопролитие со времен столкновения на перевале Нату-Ла в 1967 году», — подчеркивает эксперт.
По мнению Кашина, суть спора уже давно не только в контроле над землями, по которым проходит важная для Китая дорога. «По мере того как противостояние углублялось, возникали новые претензии. Идефикс Китая в том, что границу в 1914-м провели неправильно. Ни одно китайское правительство не подписывалось под документами об этой линии», — напоминает он.
И после того как граница в Гималаях стала для обеих стран вопросом иррациональной справедливости, а не прагматических интересов, все труднее достичь взаимопонимания, добавляет Кашин.
Пограничная драка вызвала такой резонанс в том числе из-за позиции Пакистана. «При предыдущих вспышках, например, на плато Доклам, пакистанцы не только проявили живейший интерес — их СМИ распространили ряд фейков о перестрелках и жертвах. Даже в официальных медиа писали, что была артиллерийская дуэль. Поэтому и сейчас сообщения об убитых в Гималаях воспринимались так остро», — говорит Кашин.
Кто ударит первым
Старший научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Алексей Куприянов так описывает театр военных действий в Гималаях: «Территория де-факто малозаселенная, гористая, каменистая. Сухой воздух, из мирных жителей — разве что отдельные скотоводы, которые перемещаются туда-сюда. Постоянных лагерей ни у одной из сторон нет, граница не демаркирована».
Рельеф местности держит в напряжении и Индию, и Китай. «Кто первым ударит, тот и получит оперативное преимущество, по крайней мере, на первое время, — продолжает Куприянов. — Страны не доверяют друг другу. Едва кто-то перебрасывает силы или начинает строить инфраструктуру, противник делает то же самое».
Урегулирование конфликта требует от Пекина и Дели политического мужества, причем от Индии больше, уточняет эксперт. «Индийское правительство, которое пойдет на компромисс в Ладакхе, рискует уйти в отставку. Хотя попытки предпринимались. Вплотную к решению вопроса приблизился премьер Ваджпаи в 2000-х, но он проиграл выборы, и дело затормозилось. Чтобы договориться с Китаем, надо обеспечить стабильную внутреннюю обстановку», — отмечает Куприянов.
Несмотря на все сложности, у обеих стран есть причины для того, чтобы положить конец территориальному спору, заключает эксперт. Ведь ни Китаю, ни Индии серьезная война не нужна.
Антон Лисицын, РИА