В Польше нашли останки узника концлагеря из Ростовской области
Будучи человеком неравнодушным и трепетно относящимся к сохранению памяти, при первой же возможности Марина Федоровна собралась и поехала по указанному напротив фамилии Седов адресу в поселок Александровка.
– Очень хотела и надеялась найти близких Петра Тимофеевича, – говорит Марина Федоровна. – Конечно, за годы несколько поменялась нумерация домов, поэтому не сразу обнаружила тот, который нужен…
Вот и я от оживленной магистрали проспекта Победы спускаюсь вниз, к Дону, по тихой улочке – в ту часть Ростова, которая до войны считалась территорией Аксайского района.
Отсюда 28-летний Петр Седов и уходил на фронт, оставляя жену Зою с тремя маленькими сыновьями – годовалым Толей, трехлетним Олежкой и шестилетним Михаилом.
Зоя Ивановна во время войны получила извещение, что он пропал без вести, а потом, уже в начале 50-х годов – «по учетным данным значится умершим в германском плену 19.03.1942 года».
Но до последнего своего дня все равно верила больше первой бумаге, про пропавшего без вести. Это помогало сохранять в душе надежду на чудо, которое, возможно, вернет ей мужа, а детям – отца. Зоя Ивановна так и осталась до последних своих дней вдовой, хотя не раз получала предложение о новом замужестве.
Во дворе частного дома – части подворья, принадлежавшего когда-то отцу Петра Тимофеевича, меня встречают его сыновья – теперь уже 80-летний Анатолий и 85-летний Михаил, внучки Анна и Лидия, а также правнуки и даже праправнуки.
Внучка Анна, сыновья Анатолий Петрович и Михаил Петрович, внучка Лидия (слева направо).
Недавно они получили официальное подтверждение того, что Петр Тимофеевич действительно был среди умерших узников шталага 302, куда попал после пленения во время Вяземской операции, проходившей в октябре 1941 года, в начальный период битвы под Москвой.
Немецкая группа армий «Центр» прорвала оборону и западнее Вязьмы окружила четыре наши армии. По некоторым данным, в плен тогда попали свыше 600 тысяч человек.
Большинство заключенных в шталагах (общее название лагерей для военнопленных, находящихся в подчинении сначала Верховного командования Вооруженных сил нацистской Германии, а позже – СС) направлялись в трудовые отряды и содержались в нечеловеческих условиях. Конкретно шталаг 302 упоминается в оперативном приказе № 9 начальника гестапо и СД (службы безопасности нацистского руководства) от 21 июля 1941 года.
– Теперь мы знаем, где конкретно умер Петр Тимофеевич, – говорит внучка Лидия. – Его имя увековечено на плитах созданного в Польше мемориала. Чувства, которые испытали при этом известии, трудно передать... Как только появится возможность, конечно, посетим это место. Знаем, что родственники некоторых воинов успели побывать там до пандемии. Пока же мы посещаем в Ростове мемориальный комплекс павшим воинам на площади Карла Маркса, известный как пост № 1, где много лет значится имя дедушки.
История с выяснением места гибели Петра Тимофеевича подвигла членов семьи к более глубокому изучению своего генеалогического древа. Постепенно они выясняют все новые и новые интересные подробности жизни своего рода.
Супруга Петра Тимофеевича – Зоя Ивановна (в центре) с детьми и своей мамой.
А их действительно немало. Например, отец супруги Петра Тимофеевича, будучи белогвардейцем, эмигрировал во Францию, оставив жену с маленькими детьми в России, где ей с такой семейной историей пришлось ох как несладко. Но именно его фото на стене в доме во время немецкой оккупации спасло их от расстрела…
Дед Петра Тимофеевича во время русско-японской войны участвовал в знаменитом Цусимском сражении и был в числе трех спасшихся во время гибели одного из кораблей.
– Очень хочется наверстать упущенное время, собрать всю историю нашей семьи воедино, чтобы передать младшим поколениям, – говорит Лидия.
фото автора и из семейных альбомов Седовых.