Сахалинская встреча Антона Чехова со знаменитой аферисткой имела важнейшие последствия для послабления каторжного режима
Больше века имя этой женщины не сходит со страниц авантюрных романов и криминальных исследований. Последний всплеск интереса к ней был связан с фильмом Виктора Мережко “Сонька – Золотая Ручка” (2007). Известно, что режиссер долго искал актрису на главную роль. И не прогадал, выбрав выпускницу Петербургской театральной академии Анастасию Микульчину…
Мифы и легенды о жизни Соньки – одни цветистее других – продолжают жить. И всё потому, что именно они создали нашей героине всероссийскую славу. Но с именем Чехова связан совершенно реальный сюжет из жизни его неординарной современницы.
“Худенькая, уже седеющая женщина…”
Достоверно известно, что Софья Блювштейн родилась и выросла в бедной еврейской семье. Но несмотря на трудности – выучилась. Знала шесть иностранных языков, виртуозно владела игрой на фортепиано. И “крутое” прозвище Золотая Ручка получила вовсе не за криминальный, а за музыкальный талант…
Но от судьбы, что называется, не ушла. Знаменитая аферистка, мошенница… Скользкий преступный путь, в конце концов, и привел ее на каторжный остров Сахалин.
Здесь осенью 1890 года, в одиночной камере Александровской ссыльно-каторжной тюрьме, состоялась ее встреча с Антоном Чеховым, так поразившая писателя:
“Это маленькая, худенькая, уже седеющая женщина с помятым, старушечьим лицом. На руках у нее кандалы. […] Глядя на нее, не верится; еще недавно она была красива до такой степени, что очаровывала своих тюремщиков”.
На Сахалин она попала за побег из сибирской тюрьмы и первое время, как все высланные сюда женщины, жила вне тюрьмы, на вольной квартире. Официально Софья числилась содержательницей квасной лавочки, где варила “великолепный квас”. Затем построила карусель, набрала из поселенцев небольшой оркестр, отыскала среди бродяг фокусника, устраивала представления, танцы, гулянья. Но “зов свободы” не давал покоя. За очередную попытку бегства (для этого она нарядилась солдатом) Сонька была задержана и закована.
“Из женщин, – писал Антон Павлович, – при мне была закована только одна Золотая Ручка”.
Носила она эти ручные кандалы- браслеты два года и восемь месяцев…
Постановка для Чехова
К приезду Чехова на остров каторжанка снискала здесь славу строптивицы. За вольный нрав Соньку регулярно и публично наказывали розгами. “Представление” давалось в девятом номере Александровской тюрьмы, куда набивалось до трехсот зрителей-арестантов. Обнаженную Соньку укладывали на “кобылу”, и под циничные шутки и остроты “публики” палач Комлев начинал экзекуцию. Это был большой любитель своего дела – “клал розга в розгу” так, что из-под прута брызгала кровь. Однажды с Сонькой случился обморок. Фельдшер привел ее в чувство, дал понюхать спирта – и “спектакль” продолжался…
Так, со слов очевидцев, сахалинский быт Соньки описал известный “король репортажей” Влас Дорошевич.
Исключение для наказанной сделали лишь однажды, в октябре 1887 года: врачи Александровского лазарета Сурминский и Перлин освободили Золотую Ручку от розог, так как она ожидала ребенка.
Кстати, Дорошевич помог раскрыть “тайну” знаменитой фотографии, на которой запечатлен момент заковки Золотой Ручки в кандалы. Снимок постановочный. В коллекции фотографий, привезенных Чеховым с Сахалина, он появился только в 1891 году. Специально для писателя его сделал и переслал через знакомых на пароходе “Петербург” фотограф-любитель Павловский, работник почтово-телеграфной конторы.
Он, судя по всему, специализировался на производстве, как сказали бы сегодня, фейковых новостей.
Золотую Ручку часто выводили из одиночки на тюремный двор, ставили в кандалах возле наковальни и устраивали “декорацию”: рядом располагались кузнецы с молотами и надзиратели. Фотограф, возможно, как раз Павловский, снимая сцену якобы заковывания, организовал доходный бизнес и нажил себе “деньгу” на продаже карточек. Снимки, как писал Влад Дорошевич, “продавались десятками на все пароходы, приходившие на Сахалин”. Их покупали даже “на иностранных пароходах. Везде ею интересовались… Все путешественники брали их десятками…”
Скорее всего, Антон Павлович об этом не знал…
Увиденное и пережитое им на Сахалине емко сошлось в одном слове – “ад”. Сила гневного писательского слова была такова, что сразу после первых публикаций глав из “Острова Сахалина”, в 1893 году, телесные наказания для ссыльных женщин были отменены. Следом власти отменили смертную казнь и телесные наказания для других категорий заключенных; значительно улучшили содержание ссыльных женщин. Знать бы Соне, кто помог ей хоть чуточку облегчить жизнь…
Но вряд ли до каторги доходили умные книги.
Тоска по Кириллу
В 1898 году Софья Блювштейн, получив вольную (с ограничениями), прибыла на пароходе Доброфлота во Владивосток. Отсюда по недавно построенной железной дороге проследовала до нового места жительства – в поселок Иман (ныне – Дальнереченск). Здесь купила дом, завела торговлю квасом. Но громкая слава Золотой Ручки не дала спокойно встретить старость. Папка с делом “Об установлении бдительного надзора полиции за Шейдой Блювштейн, известной под именем Соньки- Золотой Ручки, проживающей на ст. Иман. 23 ноября 1898 – 2 июля 1899 гг.” (хранится в Российском государственном историческом архиве Дальнего Востока) подробно повествует о житье-бытье вчерашней каторжанки. По предписанию приамурского генерал-губернатора Гродекова, сотник-филер Фиганов следил за каждым ее шагом, регулярно направляя донесения “наверх”.
Басинский: Чехов терпеть не мог абстрактных разговоров
Похвастаться Фиганову было нечем: Софья вела законопослушный образ жизни. Не обращала внимания на враждебность соседей, которые не раз били стекла в ее доме. И только, как заметил филер, сильно тосковала “по своему сожителю Кириллу Богдану, живущему на Сахалине”, переписную карточку на которого заполнял Антон Павлович…
17 июня 1899 года сотник отправил последний рапорт:
“Проживающая на Имане преступница София Блювштейн (Золотая Ручка) продала свой дом и выехала в Хабаровск. О чем Вашему Превосходительству доношу. М. Фиганов”.
След Сони отыскался через месяц, 10 июля 1899 года.
И вновь на Сахалине!
В этот день в церковно-приходской книге сделана запись о ее крещении, обращении в православную веру. Здесь же корявая подпись, сделанная уже слабеющей рукой.
Софью нарекли именем Мария. С ним она и упокоилась на одном из кладбищ каторжного острова в возрасте 56 лет. А через два года не станет Чехова…
Не верьте, что на Ваганьковском кладбище в Москве под беломраморной женской скульптурой с тремя бронзовыми пальмами находится могила Соньки Золотой Ручки. Это просто еще один миф о ней, которым несть числа. Лучше возьмите в руки томик “Остров Сахалин”. Антон Павлович не обманет…
Источник: Исторический журнал «Родина»
Текст: Валерий Марков, Исторический журнал «Родина»