Дядя Сережа с дядей Геной Новый год встречали на реке. Трое суток на льду. Хоть и мороз под двадцать, но в палатке, да с газовой горелкой, жить можно: тепло, да и чай всегда согреть можно. Жерлицы на щуку поставили, рядом никого - празднуют ведь люди. Щучка поклевывает, хоть и не крупная: больше двух кило нет, но все же щука. Красота!

Правда, если уж совсем начистоту, то "красота" была только первых два дня. На третий народ повалил. Да народ-то все больше - еще не успевший протрезветь, и наглый к тому же. Бурит с грохотом, да все пытается свою жерлицу меж твоих поставить, и никакие разговоры о совести до него не доходят. Только с одними разберешься, глядь - новая волна. Правда, на этот раз спокойные ребята подошли. Послали их дядя Сережа с дядей Геной не "куда подальше", а в еле приметную из-за камышей проточку. Почему туда послали? Да не жалко! Пытались в ней ловить в прошлом году ни одной поклевки не видели.

Перебрались ребята через камыш, начали жерлицы выставлять. И десяти минут не прошло, как внимание дяди Сережи (он ближе к той проточке находился) привлек шум. Решили они посмотреть, что там.

Пошли. Лучше бы и не ходили. Ребята не успевают жерлицу поставить, а уже флажок взлетает. А щуки-то какие! Меньше трех килограммов нет, а то и на все пять-шесть! За пару часов ребята наловили больше, чем они за два дня.

Оба - за сердце, Дядя Гена, он постарше, валидол под язык. Эх, и принесла нелегкая ребят этих. Оказывается, три дня рядом с такой рыбой были да еще и своими руками такое место сдали. И как ни пытались храбриться, черная тоска-зависть в душу заползла...

Слушали мы с дедушкой дядю Сережу и не знали, как утешить. Правильно говорят, что все беды от сравнения. Вот ты всего одного ерша за день поймал, но другие и поклевки не видели - и ты счастлив! А другой раз щуку выволок на пять кило, а сосед твой под пуд. И что?!

- Ничего, Сережа, - как мог, успокаивал дядю Сережу дедушка. - Подумаешь, ребята щук больше тебя наловили. Что ты мало их переловил? Или не приходилось тебе настоящих "крокодилов" таскать? Так что беда твоя - это не беда, а просто еще одна запоминающаяся история в твоей рыболовной жизни. Вот и у меня одна история была, "покруче" твоей. Лет двадцать пять уже прошло, а забыть не могу...

К соседу моему тесть поселился, Васильич, тезка мой. Он в Набережные Челны жить перебрался, но пока свои квартирные дела решал, у дочери остановился. Как узнал, что я рыбак, знакомиться пришел. Всю зиму мы с ним вместе в тот год рыбачили.

Так вот... Вернулись мы как-то с ним в субботу с рыбалки. Я только душ принял, стучится он ко мне, предлагает и в воскресенье на его машине сгонять на рыбалку, но налегке, возьмем, мол, по паре удочек, походим, подышим, места новые посмотрим.

Поехали в Мелькен. Рыбаков много. Мы только присесть в одном месте хотели, подходит к нам мужичок. Так и так, мол, ребята, у вас машина есть, а я место знаю отличное, но пешком далеко. А мы что? Мы ведь за этим и приехали, места новые "открывать". В машину - и вперед!

Местечко действительно интересное. Русло Ика поворот под прямым углом делает, и на этом самом повороте яма с течением обратным. А глубина у самого берега и то метра три, а в центре так и все пятнадцать. И рыбаки сидят, человек пять, не больше, но сидят. И не просто сидят, а ловят. Ловят рыбу солидную: сорога граммов по пятьсот-семьсот, а подлещик - так до кило, почти лещ! Да жерлиц штук пятнадцать по всей яме стоит.

Пристроились и мы. Кое-как удочки настроили, пришлось мне три мормышки привязать (две вместо груза), чтобы дно почувствовать. Ну, ничего, пошло дело. Штук пять-шесть таких подлещиков вытащил с глубины на лесочку 0,1. А леска раньше, сами знаете, какая была: на порядок хуже, чем сейчас. В общем, удовольствие неописуемое! Мы ловим, рыбаки ловят - отлично все!

Жерлицы у одного рыбака "постреливают", но никак он подсечь не может. От расстройства бедняга взял удочку с тяжелой мормышкой, забурился рядом с жерлицами, чтобы не бегать далеко. Не успел он с глубиной определиться - бах! - удар. Тащит что-то тяжелое. Судак приличный. Так вот кто живцов на жерлицах дергал, а проглотить не мог, живцы ведь крупные, на щуку рассчитанные!

Подхватились мужички - за блесны, и давай судака дергать! А нам что подхватываться? Блесен нет, да и удочек нет таких. Пусть себе ловят, что мы судака не видали что ли!? Еще каких таскали!

Минут десять-пятнадцать, и пропал судак. Или отошел, или переловили всего. Успокоились рыбачки, по своим местам разошлись. Жерличник опять за удочку с большой мормышкой взялся. Минут десять тишина. И вдруг опять что-то село у него. Да такое село, что в лунку не лезет! Опять все к нему.

Тут и я не выдержал. Ребята рыбину багром подхватили и давай пешней лунку расширять, благо у них все есть - настоящие рыбаки. Протащили кое-как. Окунь! Нет, братцы, не окунь. Горбач! Настоящий горбач! Рыло черное. Горб, как у быка, почти под 90 градусов. Сам - как колода. И плавники: темно красные, да на солнышке, да на белом снегу, как рубины, горят! Такого красавца я ни до того, ни после больше не видал!

Все за удочки - и сюда! Ну и я, дуралей, не выдержал. Только мои мормышки под лед ушли - бац! - и нет мормышек. Теперь и подлещика ловить нечем. Стоим с Васильичем, как два дурака, да за сердце держимся. Нет, думаю, надо быстро сматываться, пока инфаркт не получили.

К обеду домой вернулись. Брат мой в ящик заглянул: "Ничего себе, лещей каких нахапал"! Я только вздохнул тяжко: видел бы он, как настоящие рыбаки, да какую рыбу...

А окунь тот до сих пор перед глазами. Куда я только не ездил за эти годы, но даже приблизиться к своей мечте, поймать такого горбача, не смог. На полтора кило - такие попадались, даже больше. А вот такого... Зато с тех пор в моем ящике всегда лежит с десяток удочек на любую рыбу. Это стало правилом.

Вера Князева