Руслан Хасбулатов, завкафедрой мировой экономики Российской экономической академии, председатель Верховного Совета РФ (1991-1993)

Проводить реформы было, несомненно, надо. Другой вопрос — как? У нас это было сделано неправильно и поспешно.

Борьба с дефицитом

Верховным Советом была разработана программа по приватизации лёгкой промышленности, торговли, сельского хозяйства; созданию частных и кооперативных банков. Делать это надо было постепенно — минимум за 3 года. Тяжёлую промышленность предполагалось оставить в госсобственности, чтобы не обрушить экономику. Это был путь развития капитализма «снизу», как происходило на протяжении столетий в Европе и Америке. Но вышло так, что специалистов в этом процессе никто не привлекал.

Группа американских экспертов во главе с профессором Дж. Саксом, который представления не имел о российской экономике, привезла в Москву программу, написанную в конце 1980-х для Латинской Америки (кстати, она и там не сработала). А Гайдар за неё ухватился. При других обстоятельствах он мог бы принести большую пользу обществу. Но в той ситуации волей или неволей принёс колоссальные беды и страдания для десятков миллионов людей.

Октябрь 1991 г., начало работы Съезда народных депутатов. Ельцин сообщает, что с 1992 г. он предлагает режим «свободных цен», в результате чего, по его словам, уже через 6 месяцев «рынок наполнится товарами, дефицит исчезнет навсегда». В зале — смех вперемежку с негодованием.

Товары-то появились, но к марту 1992 г. цены возросли в тысячи раз. Странно, но Гайдар категорически отрицал гиперинфляцию с трибуны парламента под издевательский хохот зала. Когда в 1992 г. из-за обесценивания денег встали заводы (им не хватало оборотного капитала), главы регионов приезжали в Москву, пытались решить проблему. Но Гайдар и его министры отказывались с ними встречаться. Реформа загубила и наше сельское хозяйство. Колхозам не хватало денег. В результате уже через год зависимость от привозного продовольствия подскочила с 20 до 50%.

Министр финансов Б. Фёдоров поверг нас в шок, сказав на одном из заседаний парламента: «Наше сельское хозяйство убыточное, зачем нам его поддерживать? Будем продавать нефть, газ, металлы, лес и закупать продовольствие. Это обойдётся дешевле».

Зная хорошо Ельцина, я до сегодняшнего дня задаю себе вопрос: почему он так отчаянно дрался за Гайдара? Другую команду, которая могла бы бездумно осуществить самые жестокие мероприятия, трудно было бы отыскать. Скорее всего, причиной была не привязанность к Гайдару (Ельцин ни к кому «не привязывался»), а фанатичное доверие к американцам, уверенность в том, что он получит от них помощь. Но никакой помощи они нам дать не могли, США и Европа сами были в кризисе.

На грани голода

Жестокость реформ ударила по простым людям, которые из-за обесценивания денег потеряли свои сбережения и оказались на грани голода. Этого можно было избежать, если бы сначала приватизировали мелкие и средние предприятия и параллельно продавали в собственность земельные участки. Так появился бы малый бизнес, у населения стало бы больше денег. На его расширение можно было направить ту огромную экономию, которую страна получила за счёт окончания войны в Афганистане и сокращения армии. В Западной Европе после Второй мировой войны было страшное падение экономики, но там регулирование цен отменили только в 1955 г. — спустя десять лет. А у нас это сделали сразу, когда у населения ещё не было запаса прочности.

И конечно, приватизацию надо было проводить совсем иначе. Во-первых, предприятия тяжёлой промышленности и нефтегазового сектора должны были остаться в госсобственности. Во-вторых, реформаторы исказили саму суть приватизационных чеков. По первоначальному замыслу они должны были быть именными, и их нельзя было так просто продать. Предполагалось их вкладывать в акции, чтобы дивиденды поступали на сберкнижки граждан. Но получилось, что всякие проходимцы скупали чеки за бутылку водки и становились собственниками крупнейших предприятий.

Реформы обогатили примерно 8-10% населения, которые получили государственную собственность приблизительно на сумму в 300 млрд долл. А за счёт банкротств в госсекторе были уничтожены активы ещё примерно на 180 млрд долл. То есть общество обеднело именно на эту гигантскую сумму — вот откуда низкие заработные платы у 75% населения и мизерные пенсии.

Вдобавок новые собственники предприятий, легко получив свой кусок «пирога», не стремились модернизировать производство. И если бы не высокие цены на нефть, которые были до недавних пор, кризис у нас наступил бы гораздо раньше.

Все научились на нашем опыте, кроме нас самих. Например, в Польше сначала тоже хотели провести «шоковую терапию», но потом отказались от этой идеи и растянули сроки перехода к рынку на много лет. А у нас до сих пор продолжается по сути тот же самый курс, хотя его основа во всём мире признана порочной и ведущей в тупик.