Лингвист Максим Кронгауз: «Злоупотребление матом лишает его энергии»

Каждое лето проходит под знаком русского языка. Все начинается 24 мая - в День славянской письменности и культуры. 6 июня - Международный день русского языка, который учредила ООН в 2010 году. 1 июля закончилось голосование за поправки к Конституции, одна из которых закрепила особый статус русского языка. И каждый год проводится Летняя лингвистическая школа. Мы поговорили с одним из ее организаторов, профессором НИУ ВШЭ и РГГУ, автором бестселлера «Русский язык на грани нервного срыва» Максимом Кронгаузом.

- Максим Анисимович, переживаю за преподавание русского языка в школе. Сыну вдалбливают  правила как непреложные истины. Но не дают ощущения, что язык живой.

- Вы назвали одну из главных проблем. На уроках изучают не тот русский язык, на котором говорят сами дети и их родители. В школьном курсе мало текстов, живой речи. Для меня этот предмет тоже был одним из скучных. Что-то меняется, но не так быстро, как хотелось бы.

- В книге «Самоучитель Олбанского» вы описали, как интернет-общение влияет на язык. Но не меняется ли общение в принципе? Нам легче списаться в WhatsApp, чем созвониться.

- В интернет-эпоху резко повысилась ценность устной речи. Например, на телефонный звонок принято теперь испрашивать письменное разрешение. А вступить в переписку, наоборот, очень легко. В связи с этим мы наблюдаем экспансию письменной речи там, где раньше царила устная. Вместе с тем устная речь наносит ответный удар: в моду входят устные сообщения, а также аудиокниги и подкасты. Следить за конкуренцией письменной и устной речи очень увлекательно.

- А за чем еще интересно следить?

- Есть много изменений, связанных с отдельными словами или группами слов. Это не только приход новых понятий, но и их уход, который часто связан с потерей культурных пластов. Одна из самых печальных потерь - уход пейзажной лексики. Например, у слова «овраг» по разным источникам обнаруживается более 40 синонимов: балка, яр, впадина, лощина, лог, урочище, буерак… Современный молодой человек хорошо если знает два-три. Это одна из причин, по которым современному читателю трудно воспринимать описание природы и таких писателей, как Михаил Пришвин.

- Обеднение словарного запаса молодых людей очевидно. Зато мат процветает - им уже не ругаются, на нем говорят.

- В книге «Русский язык на грани нервного срыва» я писал, что злоупотребление матом лишает его энергии. Чем больше мы произносим и слышим мат, тем слабее он становится. Из оружия превращается в пыль. Разрушая культурные табу, мы теряем больше, чем приобретаем. Чем меньше у нас культурных запретов, тем примитивнее мы становимся.

- Часто встречаются «расстрельные» списки - то, что грамотному человеку лучше не употреблять. Дискуссии на эти темы доходят чуть ли не до драки.

- Ненависть к словам имеет более глубокие причины. Чаще всего это проекция чувств, которые мы испытываем к людям, говорящим эти слова, точнее, к определенным социальным типам. Многие ненавидят не слово «кушать», а среду, для которой оно характерно. Кого-то бесит молодежный жаргон, кого-то заимствования из других языков, но и здесь надо говорить о социальных эмоциях.

- Вам не кажется, что стало слишком много канцеляризмов? Особенно в официальной речи: от высказываний пресс-секретаря президента до отписок из ЖЭКа.

- Конечно, канцелярит усложняет общение. Не думаю, что его стало больше, чем в советское время, когда он был обязателен. Сегодня все-таки коммуникативный разброд намного больше. Часто именно это создает проблемы: мы не всегда понимаем, какие лексику и фразеологию нужно выбрать в той или иной ситуации.

- Поправки к Конституции затронули и язык. Почему так популярна мысль «охранять русский язык от изменений»?

- В нашем отношении к языку огромную роль играет привычка и, если хотите, комфорт. Чем стабильнее язык, тем увереннее мы себя в нем чувствуем.