Данила Козловский: «Ошибки в нашем кино не прощают гораздо дольше, чем радуются успехам»
Вампиры, революционеры, анархисты, вымышленные герои и реальные исторические персонажи, экшен и романтика. И по сюжету, и визуально «Карамора» — как будто идеальное воплощение юношеских, мальчишеских увлечений. В этом есть доля правды?
Хороший вопрос. Не думал никогда, что это воплощение каких-то детских фантазий. «Карамора» для меня — это очень сложная во всех смыслах задача как художественная, так и производственная, которую мы на протяжении трех лет старались решить. Прошу прощения за такую сухость ответа, но это правда — хотя с точки зрения интервью было, наверное, интереснее сказать что-то вроде «да, вы знаете, с детских лет я мечтал…». Но нет (улыбается).
Что же тогда стало отправной точкой, откуда появилась идея?
Понятно, что если бы эта история не вызвала у меня никакого отклика, эмоционального ответа, то я, конечно бы, этим не занимался. Но это не шло с детства. Все началось со сценария, который написал Саша Фомин, а дальше уже подключилась наша команда — стали придумывать, разрабатывать, сочинять и производить.
Вы называете «Карамору» киновселенной — почему? И как в этом случае происходило ее создание?
Для начала хочу сказать, что «Карамора» не имеет отношения к исторической реконструкции начала XX века. Да, Саша Фомин вдохновлялся Серебряным веком, который сложно представить без реально существовавших, важных для этого времени, личностей. Но перед нами не стояло задачи сделать какой-то документальный срез. Это сказка, миф, киновселенная, которой управляют как вымышленные, так и существовавшие персонажи — но и они рассказывают свою новую, придуманную историю. И именно потому, что это не имеет прямого отношения к реальности, нужно было все детально создавать и придумывать. Например, бронированную карету Нобеля из третьей серии — не было же таких карет. И мы придумывали, какой бы она могла быть. И еще один небольшой спойлер: дальше появится холодильная установка, в которой вампиры хранят кровь. Начали думать, как бы могла выглядеть такая установка, если бы действие происходило в альтернативной России начала XX века. Художник нарисовал, предложил вариант — наверное, вот так. Дальше мы уже вместе подредактировали. А как бы могла выглядеть пушка Теслы? Давайте предположим, что вот так. Давайте перейдем к интерьерам, что у нас было в это время? Модерн, прекрасно. А что, если добавить некой эклектичности: помимо модерна добавим где-то ренессанс, где-то классицизм, где-то барочный стиль. И таким вот образом, командой художников и концепт-дизайнеров… Да не было никаких концепт-дизайнеров! Были прекрасные, талантливые художники и я (смеется).
А как выбирали, если так можно сказать, подходящих реальных исторических персонажей, которые могли бы вписаться в мир «Караморы»?
Входной точкой в нашу вселенную для того или иного персонажа служил его исторический бэкграунд. Скажем, мы знали, что приблизительно в эти годы Сталин был в Баку и Тифлисе. Это стало некой отправной точкой, которую мы и начали, как сейчас принято говорить у сценаристов, «разгонять» — в ту сторону, куда нужно нам. Или, к примеру, Карамора ловит мальчика Гаврилу Принципа, и ему говорят: «Убей его, он же сейчас пойдет и сдаст нас, и за нами продолжат охоту». А Карамора не убивает его, отпускает и спрашивает: «Ты же не наделаешь бед, Гаврило?». А дальше мы понимаем, что через несколько лет из-за этого чувака начнется Первая мировая война. Мне кажется, что с этим очень интересно работать и играть. Аудитории, которая знает, понимает и любит это время, будет интересно следить и угадывать все эти многочисленные «приветы» и «пасхалочки». Зрители, которым это не так интересно, увидят некую сказку, комикс, историю про вампиров, которые скрывают свое истинное происхождение и не похожи на традиционных вампиров, и про тех, кто узнал о их существовании и бросил им вызов. Каждый может увидеть свою историю.
Несмотря на на то, что действие «Караморы» развивается в альтернативном мире, некоторые люди, еще до выхода сериала, успели, как у нас принято, «обидеться» на то, что вы затронули реальную историю России. Как вы в целом относитесь к подобным негативным реакциям и комментариям?
У нас, скорее, само по себе русское кино не принимают в исходной позиции. То есть у зрителя изначально гораздо больше скепсиса и неприятия, чем открытого сердца и искреннего желания дождаться выхода фильма, сериала и потом уже делать выводы. «Не читал, но осуждаю», нежели чем «подождите, я посмотрю». Во многом мы, кинематографисты, сами виноваты, к сожалению, так что сейчас уже обижаться или ругаться — глупое занятие. Надо просто продолжать делать то, во что ты веришь. Ошибки у нас не прощают гораздо дольше, чем радуются успехам. Но такова реальность. Что касается меня, то я стараюсь не читать комментарии, они отвлекают. К тому же часто это хейт, к которому, конечно, тоже надо прислушиваться. Разве что по своей форме комментарии могли бы быть чуть корректнее.
Тема вампиров в последнее время вновь стала очень популярной, в том числе в российском кино. Как думаете, с чем это связано?
Я не понимаю, если честно. Мы-то долго этим проектом занимались, и, когда начинали, другое время было, и эта тема не была так популярна. С другой стороны, она перманентно популярна. Иногда может затухать, иногда разгораться, но всегда существовать. И для нашего сериала это очень привлекательная метафора, яркий образ — в том числе визуально, — обладающий своей философией и мифологией. Так что выбор объясним.
К слову о привлекательной метафоре — тема кровопийц у власти актуальна ведь не только для истории России начала XX века. Насколько для вас важно, чтобы зритель считывал эти аллюзии и отсылки к современности?
У нас не было такой задачи — хотя, чтобы ты ни делал, если это не фильм о бабочках (хотя и их можно притянуть за уши), будет перекликаться с современностью, с тем, что сегодня происходит в мире. Но то, что мы сделали, — это метафора, относящаяся не только к нашей стране, но в принципе к мироустройству. Тайное общество вампиров в сериале распространяется на весь Старый Свет. Не даром возникает цитата Гоббса про договоренность между народом и властью, я имею ввиду общественный договор. Так что мы совершенно не стремились намекать конкретно на власть в России. И вообще мне гораздо интереснее создавать миры и рассказывать про людей, их судьбы, про личные драмы, отношения, нежели заниматься публицистикой и быть указующим перстом.
«Карамора» – очень визуально откровенный сериал, в котором есть и весьма жестокие, кровавые сцены. Такой недетский видеоряд предполагался изначально?
Эти эпизоды — не просто ради эпатажа, они несут в себе смысловую и драматическую нагрузку. Руневский на потолке впивается в то, что осталось от анархиста, а потом оказывается совершенно не монстром, а обаятельным, интересным, влюбляющим в себя, — важно было показать именно этот контраст. А когда Алина набрасывается на людей, которые оказываются куда большими монстрами, нежели вампиры, то для нее это момент в духе «девочка созрела».
Как режиссеру Даниле Козловскому работается с актером Данилой Козловским – и наоборот?
Это самая сложная часть процесса, потому что ты занимаешься чем и кем угодно, но не собой, на себя остается очень мало времени. Наверное, скажу совсем уж крамольную вещь, но, если бы у меня был свой режиссер, который занимался ролью Караморы, то роль эта была бы гораздо точнее и лучше, как мне кажется. Для артиста важен взгляд со стороны, нужен и важен режиссер. Но такова данность, и надо с этим работать.
Потому что без режиссуры, очевидно, вы уже себя не представляете.
После трех больших работ – конечно. Но в то же время, когда мне сейчас предлагают роли и добавляют «а вы не могли бы…», я даже не даю закончить фразу. Нет, не мог бы, ни спродюсировать, ни срежиссировать, я только актер у вас, получаю от этого огромное удовольствие и не хочу ничем другим заниматься. И у меня впереди три проекта, где я просто актер – и не было даже мысли предложить свои услуги даже в качестве, скажем, сопродюсера. Это и работа у Валерия Петровича Тодоровского в «Надвое» – замечательно, у Вани Твердовского в «Люсе» — прекрасно. Важно разделять, и я с удовольствием открыт ко всем предложениями как артист.
А что более энергозатратно?
Сниматься в «Караморе» как актер и сделать ее – несравнимо. Во втором случае ты фактически умираешь на площадке каждый день. Когда ты артист и приходишь на площадку, даже при всем твоем небезразличии к происходящему, ты в принципе отвечаешь только за себя. Успевают они по свету или нет, приехал реквизит или нет, готовы декорации или нет, тебя это так сильно не волнует. А я захожу на площадку — и уже начинаю нервничать. Потому что вижу, что артист не готов, кабель только разматывают, камерамен опоздал, машина осветителей сломалась, приехала позже на 20 минут, и от какого-то кадра, значит, я уже вынужден отказаться. Мир начинает буквально рушиться, кажется, что все против тебя, ничего не получится, начинаешь бегать, орать — а люди ведь тоже уставшие, у каждого свои причины, они тоже пытаются все свести воедино и очень стараются не подвести.
И при этом надо еще и играть…
Да! И тут же тебе говорят, что надо на костюм. Какой костюм? А, мой – несите сюда, и гримироваться я буду тут. И вот меня гримируют, а я еще параллельно начинаю чем-то руководить. На эту тему мне классно рассказывал Женя Стычкин, когда снимал свой сериал «Контакт». Он говорит: «Я теперь когда просто артист, уже не задаю ни одного вопроса режиссеру. На эту метку встать? Пожалуйста! Сказать эту фразу? Скажу! Я наконец-то понял, в каком аду пребывает режиссер, поэтому я как собака. Лечь, прыгнуть – как скажешь» (улыбается).
Смотрите сериал «Карамора» на видеосервисе START.
Ссылки по теме
«Карамора»: Вампирский Петербург
Кровь пролетариата, огонь революции и шёпот Козловского: Оксана Акиньшина, Паулина Андреева и Надежда Михалкова
Вампиры, стимпанк и Данила Козловский: опубликован трейлер «Караморы»
Смотреть онлайн: «Трагедия Макбета», «Карамора» и продолжение «Триггера»
Стимпанковый триллер Данилы Козловского «Карамора» выйдет в начале 2022 года
Все новинки сезона: 40 российских сериалов, которые мы ожидаем этой осенью