ЗА ЧТО ПОСАДИЛИ ИВАНУШКУ?
Рассказ об Эдуарде Изотове (1936-2003) впору начинать как начала раз его первая жена: «Более трагической истории, чем у него, нет ни у кого…»
Зачин вполне себе былинный, берущий начало от Шекспира («Нет повести печальнее на свете…»), но верный. Ибо если найдется история способная перещеголять по трагизму изотовскую, то… Трагедия Изотова имела ведь не только внешний антураж (посадили, причем, по бросовой, отмененной через пару лет, статье),0 но и внутренний. Так вот по внутреннему накалу его трагедия и правда горше не бывает. Что может быть горше униженной гордыни творца?
Всесоюзную славу Изотов завоевал махом, исполнив главную роль в сказке Александра Роу «Морозко» (1964). Мы уже говорили, что с актерами главных ролей в сказках Роу, начиная с «Марьи – искусницы», творилась форменная чертовщина. Побеждая зло на экране, в жизни они часто становились его заложниками (смотри записи по тегу Рок-Роу).
Не стал исключением и Эдуард Изотов.
Чего-то Изотов играл и до «Морозко», но те фильмы быльем поросли. Роль простодушного Иванушки открыла для актера достаточно широкое поле деятельности. Изотов ведь и пел неплохо и, когда не хватало денег, просто подписывался на гастрольный тур. В принципе, ему лежал путь на эстраду, тем паче, сотрудничество Эдуарду предлагал хор Пятницкого.
Почему Изотов шансом не воспользовался, бог весть.
С кино после «Морозко» складывалось так себе. Роу еще раз пригласил Изотова в сказку «Огонь, вода и… медные трубы» на небольшую рольку гармониста. Пожалуй, самой значимой киноработой после «Морозко» стала роль Алексея Береста в озеровском проекте «Освобождение». Играл Эдуард и адъютанта Гитлера в «Семнадцати мгновениях весны». Появился в эпизоде «Мимино».
С «Морозко» все это ни в какое сравнение не шло, но Изотов, будучи по жизни самоуверенным гедонистом, блистал в актерском сообществе, где его все знали, и он всех знал, а для контакта со зрительской аудиторией достаточно было Иванушки. Изотов не вылезал из гастролей с программой «Товарищ кино». Много работал в дубляже. В частности, его голосом вещал мустангер Морис Джеральд (то бишь, Олег Видов во «Всаднике без головы»). Нормально обстояли дела и в театре Киноактера, где под Изотова был поставлен мюзикл «Целуй меня, Кэт!»
Отчасти из-за феерической эгоистичности развалился брак Изотова с актрисой Ингой Будкевич.
Она рассказывала:
«У Эдика была одна отрицательная черта – он очень себя любил. И ленился…
Я делаю ремонт в квартире: сама плитку кладу, обои клею. Осталась какая-то ерунда. Говорю мужу: «Покрась плинтус, я устала». Он в ответ: «Инга, ты молодчина, такую работу провернула. Вот ты ее и заканчивай!»
Изотов женился вторично.
И вот в этом браке его нагнала трагедия.
Как бы не пытались представить все произошедшее с Эдуардом следствием тюрьмы, нужно признать: капризный, своевольный характер сформировался всяко до ареста. Второй жене Ирине Ладыженской приходилось проявлять чудеса, в поисках консенсуса с избалованным мужем.
«Иногда у него бывало очень плохое настроение, и я его не трогала. Молча ужинали и расходились по комнатам. Утром мне на работу, ему на репетицию, и я видела, что отрицательный заряд ещё не ушёл. …
А когда я чувствовала, что уже не могу, во мне всё кипит, хватала помойное ведро, бежала на помойку и там говорила всё, что я думаю, а потом возвращалась с улыбкой: «Всё в порядке, мы сейчас будем ужинать».
Исподволь мы подбираемся к главному событию в жизни Изотова, стараясь отметить основные качества его характера: сибаритство, избалованность, капризность, ощущение себя на виду любимым и желанным.
И вот такой-то человек попадает на нары.
Почему?
В 1983 году супруги собрались покупать дачу. Не хватало весомой суммы, и Ладыженская решила поменять валюту на рубли, что было операцией противозаконной.
В сапог Изотову засунули 1000$. За руль сел первый муж Ладыженской.
Трио меняльщиков задержали у кафе «Лира», на Пушкинской.
Стояли андроповские времена показательных процессов. Из творческой тусовки тогда крепко сели Валентина Малявина, Александр Новиков…
И, хотя за Изотова грудью встали коллеги, актер с женой получил минимальный срок, полагающийся за валютные махинации. По три года каждому плюс конфискация имущества.
Изотов оказался не готов к резкой смене климата.
Вот что вспоминает Инга Будкевич:
«Пока он сидел, мы, актёры, чтобы облегчить ему жизнь, ездили в «Матросскую тишину» с шефскими концертами. Выступали все: и Моргунов, и Вицин, и Жора Юматов с Музой, Ларионова, Рыбников, Анофриев, Рыжов. Мы возили ему туда домашнюю еду, банки с его любимым вареньем. Каждый раз поражала произошедшая в нём перемена. Казалось, его убивает чувство стыда и ужаса от всего произошедшего. Холеный, веселый красавец, любимец всей страны превратился в полностью раздавленного человека с потухшим взглядом. Лязг ключей, на окнах решетки, баланда… Для него каждая минута, проведенная в тюрьме, была невыносимым кошмаром, пыткой».
Изотов и Ладыженская отсидели по 2,5 года. Вышли на свободу с разницей в два дня.
Ладыженская заработала в тюрьме такую седину, что с тех пор не показывалась на людях без головного убора.
Но, в конечном итоге, она выстояла. А вот Изотов не смог.
Все разговоры о тюрьме он болезненно пресекал.
По словам Ладыженской:
«Эта тема оставалась закрытой навсегда, и, если кто-то позволял себе задать вопрос, Эдик говорил: «Мы уходим». Это наша трагедия и ничья другая. Мы закрыли дом после этой истории для многих»
О съемках для Изотова больше не было речи. Какие съемки, если он даже в дубляже не мог работать, утратив способность держать текст? В 1988 Изотов пережил первый инсульт, а всего их было шесть.
В 1997 после четвертого инсульта актер начал терять память, перестал узнавать близких, и при этом был очень агрессивен. Агрессия направлялась на вещи, прежде доставляющие радость. Из дома пришлось убрать рояль и аккордеон. Актер бесился от сознания, что не может больше играть (руки не работали).
Сиделки менялись катастрофически быстро, не в силах выдержать характер больного.
Потом Изотов упал, сломав ногу, и настал вообще трындец. Как говорила жена:
«Вначале он хромал, потом его водили под руку, затем на коляске, а в конце он вообще уже не ходил…»
Последние полгода Изотов провёл в закрытом психоневрологическом пансионате.
Незадолго до его смерти по телеку в очередной раз показывали «Морозко». В холл сбежались больные, нянечки, сиделки. Кто-то прикатил на коляске Изотова. Он не узнал себя молодого.
Сидел с отсутствующим видом, готовясь уйти туда, где все по - светлому вспомнит.
Вечная память!