Мария Аронова рассказала, как её вылечили от звёздной болезни
«Я не знаю артистов, у которых этого не было. У меня это было так: четвёртый курс, я получила за роль Екатерины II в дипломном спектакле премию Станиславского. У меня повышенная стипендия, у меня роли в театре, я со второго курса не просто где-то с алебардой стою, меня вводят в репертуарные спектакли. Я с Юлькой Рутберг, Серёжей Маковецким на "ты", я обнимаюсь с Михаилом Александровичем Ульяновым. На фоне того, что я сейчас перечислила, мои однокурсники — кто это вообще? Пыль!
И вот мы как-то сидим на большой сцене Щукинского училища, я сижу, задрав коленки и уперев их в сиденье ряда впереди себя. Ко мне поворачивается Иванов (режиссёр, мастер курса Ароновой — прим. ред.), видит положение моего тела, ожидает, что я хотя бы поменяю его. Он говорит: «Студентка Аронова, вы вообще у меня учитесь на курсе?» Я говорю: «Да. Что? вопросы какие?»
Счастье моей жизни в том, что у меня всё примитивно и наглядно. Моя мама точно определяла, с кем я только что побывала во дворе. И Иванов всё увидел сразу. Он отправил меня в массовку. Меня! Царицу Медной горы! Кроме злобы, ненависти и ощущения оскорблённости у меня не было ничего. А потом он меня вызвал. Около трёх часов у нас был разговор. Если бы у него была возможность, он бы меня избил. Он кидался предметами. Он вкладывался в меня 4 года и не ожидал, что меня так раздует. И я превращусь просто в жабу. Я думала я седая от него выйду. Но как рукой сняло».
Актриса также отметила, что существенный вклад в формирования образа привередливой звезды вносят агенты и директора артистов. «Я убеждена в том, что артиста формирует ближний круг. Очень виноваты директора. Агенты. Очень виноваты. Агенты рассказывают, что должно быть авокадо, коньяк 154 звезды, кресло только розовое. Артист даже знать не знает о том, как лепится его портрет. Эти райдеры идиотические».