Позориться, так по-крупному!
- Позориться надо сразу и по-крупному.
Ну, ты в курсе, кому я объясняю!
Вася сидит в тени, потому что сгорела. Я лежу рядом, на солнце, потому что после Крыма стала вполне себе саламандрой — горю не сгорая.
— Помнишь, как ты завалилась в пол лицом в театре? А ведь это помним не только мы, но и десятки людей из партера, уверена, до сих пор слышат ночами этот грохот и звон. А скамейку? Нельзя забыть твою скамейку, это просто невозможно.
— Да, — говорю я и вспоминаю летний вечер в зоне отдыха «Тропарево».
Мы отдыхали там уже совсем как взрослые — без взрослых. Пиво, рыба, чипсы, пруд с утками и две скамейки. И я стояла, юная и капризная, в легкомысленном каком-то беленьком сарафане и на каблуках, конечно же. И при макияже, разумеется. Чтобы быть красивой, значит. И разбивать сердца этих вот дурачков. Девичья юная красота — красота дьявола, бледно-розовая и перламутровая. Увы, ровесниками недооцененная.
Дурачки не выказывали должного трепета, и кто-то там не захотел бежать за лодкой, чтобы катать меня, что вызвало во мне праведный гнев.
Ах так, — сказала я. — Тогда я ухожу!
Резко развернулась и стремительно пошла в скамейку. Каким-то чудесным образом я влетела между сиденьем и балкой внизу коленями и перевернулась вместе с этой лавочкой. Я была плотно зафиксирована. Голова где-то в траве, замотанная подолом сарафана, а все остальное в призывной позе землеройки.
Они так ржали, что не сразу меня вытащили из этого деревянного макинтоша, я так удачно встроилась в структуру скамьи, что меня вытягивали из нее частями, как обычно приговаривая «наташааа, мляаать».
Потом они продолжали ржать, а я заплакала с досады, вот тогда они и стали носиться со мной как с королевой. Наташенька, хочешь рыбки, кататься на лодке, я тебе сигарету прикурил. А мой будущий первый муж сказал, что я как всегда, и он не удивлен.
— А ведь скоро мы захотим развлечений, — мрачно заявляет Вася. — А мои трусы, между прочим, покоятся где-то здесь, на дне Азовского моря.
Десять лет назад Вася, ее тогдашний мужик и шестилетняя Мура отдыхали в этом прекрасном городе. Васин мужик не пил по причине бурного прошлого, связанного с алкоголем, и принятых оперативных мер.
Они пошли с друзьями на городской пляж, а друзья взяли, как грамотные, шашлык, арбуз и самогонку. Детей отправили с кем-то куда-то, как делают мудрые матери, и в скором времени Вася пожелала кататься на банане. Так получилось, что на банане она до этого не каталась никогда.
Васин мужик закрыл лицо руками и пробормотал, что когда-нибудь этот ужас закончится, Вася восприняла это как жест одобрения.
Ее с другими людьми посадили на банан, она не была вовсе в дупель, так... чуть навеселе.
И их начали катать.
Васю никто не предупредил, что работники банана в какой-то момент специально его переворачивают. Она решила, что произошла катастрофа. Крах плагина. Карамба. Все на абордаж. Спасайся, кто может! Кораблекрушение в океане.
Выживет сильнейший, то есть тот, кто будет держаться за этот гребаный банан, иначе мучительная смерть в зеленом азовском безмолвии.
И держалась изо всех сил.
И волочилась за катером, не выпуская из рук какой-то веревки. Скакала, как резвый дельфин по волнам, чувствуя, что коварное азовское море сдирает с нее трусы.
Но для того, чтобы подтянуть трусы, надо было отцепить хотя бы одну руку, а это означало верную гибель. Вася выбрала жизнь.
Когда бананщики остановились и сказали ей — да залезайте уже, Вася сказала — я не могу, я без трусов.
После некоторого замешательства, Васе дали футболку, ее по-джентельменски снял с себя один из банановых извозчиков, чтобы дама избежала конфуза и прикрыла срам.
Вместо того, чтобы обмотаться ею снизу, Вася, которая рассыпала последнюю соображалку по волнам, начала засовывать свои дурацкие ноги в рукава. По всем морским правилам, она была в спасательном жилете, который переворачивал ее, и Вася, на радость публике, проделала пару кульбитов, кувыркаясь, как резвый младенчик во время пеленания.
Когда Вася добилась поставленной цели и попыталась вскарабкаться на банан, она обнаружила, что совершенно стреножена, а оставаться в море, как известно, верная смерть. Пираньи, акулы, косатки и всякая нечисть только и ждут, как бы ее сожрать, даже если она не утонет.
И Васе стало похер. Она залезла с голой жопой на банан, прикрылась футболкой и сказала, как Гагарин «поехали».
Когда Васю привезли на берег, ее мужик все еще сидел, закрыв лицо руками.
— Эге-гей! Я отлично покаталась! Мне нужны новые трусы! — радостно прокричала Вася.
— Этот кошмар когда-нибудь закончится, он уже почти закончился, — сказал этот дурачок, отняв ладони от лица. И горько улыбнулся.
(с) Грета Флай