Вместе – не страшно. Окончание
Первая неделя работы подходила к концу. Максим обошел все углы фермы и подсобных цехов. Перезнакомился со всеми работниками – жителями села. Ему понравилось, как Пашка поставил дело.
Справедливая зарплата и соцпакет заставляли работников трудиться с душой, а отпуск товара по себестоимости в счет зарплаты и выплата процентов от прибыли – напрочь отбили охоту тащить что-либо с производства.
Дураков нет! Где еще в округе найдешь такую работу? Да и хозяин, хоть и строит из себя одноглазого монстра, но все давно уже раскусили его добрую, справедливую натуру. Заместителя привез – под стать себе: серьезного, во все тонкости вникающего.
«Сработаемся», - решили сельчане и еще больше зауважали Максима, когда узнали, что тот взял на попечение враз осиротевших ребятишек. Что они осиротели – сомнений не было. В селе знали непутевого их отца, который наверняка сгинул на чужбине, так и не протрезвев.
К вечеру Максим приходил домой, едва волоча ноги. Маленькая Катя, ворча, как взрослая женщина, наливала в таз холодной воды, куда Максим с наслаждением опускал натруженную культю.
- Ну разве можно так себя не жалеть! – всплескивала руками Катя. – Прям без тебя там не справятся! – Максим и Витька переглядывались, пряча улыбки.
А ночью к нему приходила Муся и приводила всех своих деток. Они словно пушистым ковром покрывали ноющую культю, и Максим чувствовал, как проходит боль. К утру от нее не оставалось и следа.
Не по годам серьезный и мудрый Витя, добрая и ласковая Катенька и все хвостатое семейство боготворили Максима, а тот чувствовал, что прикипает сердцем к этим обиженным судьбой душам.
В один из вечеров, когда Пашка привез его к дому, ему показалось, будто что-то изменилось: ребята вышли на крыльцо чуть позже обычного, а вслед за ними вышла молодая женщина. Пашка, взглянув на нее, присвистнул:
- Ах, какая женщина! Мне б такую…
- Помолчал бы, женатик, – улыбнулся Максим. – Адмирала Нельсона дома ждет жена и выводок детишек.
- От Джона Сильвера слышу! – парировал Пашка. – Сдается мне, что сегодня-завтра, тебе придется перебираться ко мне, во флигель, пока твоя хата строится. Может, это и к лучшему – разопьем, наконец, ту бутылочку коньяка, что пылится у меня в баре. А пока – пошли знакомиться.
- Дядя Паша, дядя Максим! – Катенька прыгала и хлопала в ладоши. – Тетя Алина приехала! Нас теперь не заберут в детский дом, мы уедем жить к тете Алине!
- Алина, – представилась женщина после приветствия. – Проходите, мы ждем вас. Ужин готов.
- Я бы с превеликим удовольствием! – искренне сожалея, ответил Пашка. – Но, если моя леди Люда узнает, что я ужинал в компании другой женщины…
После ужина Катя объявила Алине с Максимом, что они – гости, и нечего утруждать себя мытьем посуды, они с Витей сами справятся.
- Хорошо тут, тихо, спокойно, – Алина смотрела на крупные звезды.
Они сидели на крыльце дома, прогретом за день летним солнцем.
- Хорошо, - согласился Максим. – В городе работы было не в пример меньше, но чувствовал себя загнанным. Здесь все по-другому.
Он наглаживал Мусю, уютно устроившуюся на коленях. Кошка, чувствуя разлуку, притихла, прижавшись к нему.
- Спасибо Вам, что не оставили детей одних, – Алина благодарно смотрела на Максима, который чувствовал, что эта женщина с добрыми, печальными глазами завладевает его сердцем. – Теперь они будут со мной.
- А как на это посмотрит муж?
- Я не замужем. Разведена, – просто ответила Алина. – Бывший злоупотреблял и не собирался останавливаться. Пришлось расстаться, к обоюдному согласию, чтобы не повторить судьбу сестры…
Максим понимающе кивнул головой. В сердце его затеплилась надежда на счастливое будущее для себя, Алины, Витьки и Катеньки. И для Муси с котятами.
- Когда соберетесь уезжать – сообщите. Мы с Пашкой поможем, – и, надеясь на чудо, взглянул ей в глаза: - А может, останетесь?
Алина ответила добрым, все понимающим взглядом. Но что она могла сказать этому сильному, великодушному человеку в первый день их знакомства?
Как Пашка и предрекал – Максим уже на следующий день переехал во флигель во дворе его дома. И, хоть в бытовом плане его окружил комфорт, он с сожалением вспоминал ребятишек, Алину и Мусю с котятами. Теперь некому было баюкать его покалеченную ногу.
На ферме Максим почти полностью заменил Пашку, толково распоряжаясь производством и позволив вникнуть другу в суть финансового состояния и перспектив предприятия.
- Ведь все нормально у нас! С хорошей прибылью работаем, но бумаги нас похоронят рано или поздно! – бушевал Пашка. – Налоговая отчетность, финансовая отчетность, покупатели, поставщики, договоры, кредиты… И везде бумаги, бумаги, бумаги!
А у меня бухгалтер только вчера счеты со стола убрала и переключилась на калькулятор! И та увольняться собралась! Вот как тут расширяться? А ведь надо! Люди на работу просятся. Деревня пить почти бросила, а знаешь, что тут было в начале?
Пашка, конечно, преувеличивал – бухгалтер, советской закалки женщина, хоть и с трудом, но освоила компьютерную бухгалтерскую программу, но все новшества пугали ее и вводили в ступор.
Максим, сидя в кабинете Пашки, слушал его и морщась массировал культю, которая в последние дни болела даже ночью. Пашка, взглянув на друга, встревожился:
- Макс, отдохни денек-другой. Загонял я тебя. Леди Люда присмотрит за тобой.
Он, не обращая внимания на возражения, помог Максиму добраться до машины и отвез его домой, наказав супруге, чтобы звонила в случае чего, а сам отправился назад.
К вечеру у Максима поднялась температура. «Не дай Бог – воспалилась!» - морщился он, унимая боль. Отвлекая себя, он глядел в окно, когда увидел, что к дому подъезжает Пашка. На пассажирском месте сидела Алина, на заднем – Витя и Катя.
«Ну, вот и все, – резанула догадка. – Прощаться приехали…»
Первой во флигель влетела Катя:
- Ну, я так и знала! – шестилетняя девочка старалась придать голосу ворчливость взрослой женщины. – Ну прям на день тебя отпускать нельзя! Горе ты мое! – А в глазах ее блестели слезы. Всхлипнув, она подошла к Максиму, прижалась к нему доверчиво и шепотом спросила: - Болит?
- Почти не болит, Катенька, – улыбнулся Максим, сдерживая себя от гримасы боли.
- А у нас Муська плачет и плачет, второй день уже. Тетя Алина говорит, что она тебя потеряла, или чувствует, что с тобой неладно. Сейчас Витька ее принесет.
С последними словами в дверях появился Витя с Муськой на руках. Он опустил ее на пол и только потом поздоровался.
Муся прислушалась, повертела головой и направилась прямиком к Максиму. Она крутилась вокруг него и мурлыкала, словно котенку.
- Приляг, дядя Максим, - попросил Витя.
Максим прилег на кровать, Муська забралась к нему и улеглась на больное место. Она больше не мурчала, мордочка ее была серьезна и сосредоточена.
Наконец вошли Алина и Пашка. Максим думал – что сказать Алине на прощанье? Надо что-то веселое, ободряющее, но Пашка не дал ему и рта раскрыть:
- Макс! – с улыбкой во все лицо возвестил он. – Представляю тебе нашего нового работника - Алина Михайловна, бухгалтер первой категории! К тому же – делопроизводитель! Прошу любить и жаловать!
Все слова, что он готовил для Алины – разом вылетели из головы, Макс только ошалело улыбался, глядя на Алину, да так, что она смущенно засмеялась.
- И хватит тебе по чужим дворам мотаться! – заявила вдруг Катя, тоном, не терпящим возражений. – Как только нога пройдет – сразу домой, к нам!
Несмотря на грозный тон, глаза девочки смотрели с мольбой. Такой же взгляд был у Вити и… У Алины!
- Вроде полегчало, – неуверенно произнес Максим. И вдруг, прислушавшись к себе, радостно улыбнулся: – А ведь и вправду - проходит!
- Ну, все! – хитро улыбнулся Пашка. – Тебе теперь без Муськи, ну никак нельзя! А если еще котята за тебя возьмутся – будешь, как новенький!
Автор ТАГИР НУРМУХАМЕТОВ