Человек с ружьем: Почему «завинчивание оружейных гаек» не принесет пользы
В российской полиции задумались о том, чтобы все имеющееся у граждан нашей страны огнестрельное оружие в обязательном порядке оснастить датчиками слежения. Озвучил это предложение старший научный сотрудник отдела испытаний Центра технического регулирования и каталогизации СТиС («Специальная техника и связь») МВД Андрей Цуканов.
Есть аналоги, мы проводили теоретический анализ и методом сопоставления с уже функционирующими системами сделали вывод о возможности внедрения спутниковой навигации в контроль перемещения, применения легального оружия,
— сообщил он.
Анализируй это
По мнению автора инициативы, датчики, позволяющие отслеживать перемещение оружия, должны быть вмонтированы в приклад или ложе. В ранее выпущенные ружья прибор следует устанавливать при их перерегистрации, полагает Цуканов.
Сподвигла представителей МВД на такое предложение, разумеется, трагедия в Керчи.
Что ж, попробуем развить эту идею дальше и приложить ее к истории, произошедшей 17 октября.
Малолетний преступник Владислав Росляков купил свое ружье абсолютно легально и хранил его у себя дома. Допустим, в его девайсе был бы установлен трекер. В какой момент правоохранители должны были понять, что студент идет убивать своих преподавателей и сокурсников? Когда юноша вынул ружье из сейфа? Или когда вышел с ним из дома? Но откуда полицейским знать, что человек взял оружие, именно чтобы устроить бойню, а не затем, чтобы отправиться на стрельбище? (Росляков, между прочим, занимался в стрелковом клубе, а потому неоднократно выходил с ружьем из дома и при этом никого не убивал).
Получается, группу захвата следует посылать за каждым, кто вынес оружие из своего жилья? Интересно, сколько таких задержаний будет происходить ежедневно? Тысяча или даже две-три? И как быстро устанет «работать» в таком режиме доблестный СОБР?
Каждому владельцу оружия, спортсмену, охотнику регулярно придется писать объяснительные, по каким мишеням он стрелял такого-то числа. Фото: www.globallookpress.com
Пиф-паф!
Допустим, датчик станет реагировать на выстрелы. Тогда каждому владельцу оружия, спортсмену, охотнику регулярно придется писать объяснительные, по каким мишеням, зайцам, кабанам и куропаткам он стрелял такого-то числа. Но что хуже всего — если система будет сигнализировать после начала стрельбы, она совершенно бесполезна. В керченский колледж первые группы быстрого реагирования прибыли спустя пять минут после начала бойни. К этому моменту многие люди были уже мертвы или ранены. Опубликованные записи с видеокамер показывают, что Росляков ходил по зданию и убивал людей в первые несколько минут после взрыва, а затем переключился на расстрел огнетушителей и компьютеров. Так что если бы даже полицейские среагировали на минуту или полторы раньше, многих бы спасти не удалось.
По факту, что бы ни рассказывали сотрудники центра техрегулирования про «теоретический анализ», банальный здравый смысл подсказывает, что если датчики не научатся читать мысли владельцев оружия, толку от них будет ноль.
Неудобные вопросы
На прошлой неделе со своей инициативой по ужесточению оружейного законодательства выступила Росгвардия. В ведомстве Виктора Золотова хотят обязать граждан в трехдневный срок сообщать о фактическом месте хранения их оружия. То есть, отправившись в командировку или автомобильное путешествие, взяв с собой законный травмат, будь добр в каждом городе, где останавливаешься, заявлять о своем пистолете местному отделению Росгвардии.
В свою очередь секретарь Совбеза РФ Николай Патрушев потребовал от правоохранителей усилить контроль за оборотом оружия и боеприпасов.
Н. Патрушев. Фото: www.globallookpress.com
Однако все эти заявления чем дальше, тем больше напоминают дымовую завесу, с помощью которой силовики пытаются прикрыться от неудобных вопросов.
Например: а какие справки нужно собрать, чтобы получить разрешение на приобретение или хранение взрывчатки? Как зарегистрировать детонаторы? И еще, если не сложно, для уточнения: с какого возраста можно носить в рюкзаках самодельные взрывные устройства?
Всякий здравомыслящий человек на это ответит: никак. Ни с какого. Доступ гражданам к взрывчатке в России полностью запрещен. Изготовление и хранение самодельных взрывных устройств — уголовное преступление. И тем не менее у 18-летнего Рослякова была в рюкзаке бомба. И не одна. С их помощью он устроил взрыв, убил и покалечил людей.
Рассказы о том, что в качестве взрывчатки малолетний убийца использовал порох, оставим дикторам центральных каналов. Мощность взрыва была такой, что ударная волна разворотила часть фасада, вынесла двери в кабинетах и выбила стекла в соседних корпусах. Записи с тех же камер наблюдения показывают, что нескольких человек Росляков застрелил — возможно, на видео попали не все убийства. Но десятки учеников, набивавшиеся в тесную столовую, где убийца оставил бомбу, видны были отлично. И к покупке ружья это уже не имеет никакого отношения.
Кто будет отвечать?
По сути, все заявления правоохранителей об ужесточении оружейного законодательства — банальная попытка переложить ответственность за пролитую кровь и десятки смертей на законопослушных граждан.
Между тем ответственность — штука персональная. Накануне, например, стало известно о найденной в вещах керченского убийцы флэшке. На ней хранились книги по «прикладной» химии и инструкции по пиротехнике. Как они попали к Рослякову? Скорее всего, из Интернета. А куда, интересно, в это время смотрел центр «Э», столь рьяно борющийся с репостами и прочими «проявлениями экстремизма» в Сети и за ее пределами? Где хваленый СОРМ и прочие шпионские программы, на которые потрачены миллионы средств налогоплательщиков?
Далее: бомб не бывает без взрывчатки. Борьбой с незаконным оборотом взрывчатых веществ занимаются региональные управления ФСБ. Кто, если не сотрудники специальных служб, ответственны за то, что отмороженный подросток может собрать на коленке взрывное устройство и разнести полколледжа?
Как ни крути, а преступление произошло на территории, за которую отвечают определенные люди — руководители местных отделений правоохранительных органов, силовых структур. И если спрашивать с кого-то за пролитую кровь, то уж точно не с восьми миллионов законопослушных владельцев оружия, большинство из которых ни разу в жизни не нарушали закон.
* * *
Примечательно, что за прошедшие недели никто из стражей порядка не заикнулся о том, что если бы в здании, помимо Рослякова, были другие вооруженные люди, жертв было бы значительно меньше. По крайней мере, об этом свидетельствует мировой опыт, в первую очередь опыт Соединенных Штатов, где тоже случаются нападения на мирных граждан, в том числе и в учебных заведениях.
Вооруженный гражданин может защитить и собственную жизнь, и жизни окружающих. Безоружный способен только бежать. Однако зло, как известно, невозможно победить бегом.