Раскоряка
Александр ПРОХАНОВ.
Подхватываю вашу мысль, Олег Николаевич. После 1991 года русский народ был в ужасном состоянии. Он потерял государство, его разделили: как сказал Путин, русские были самым большим в мире разделённым народом. У народа отобрали всё: разгромили армию, уничтожили флот, народ задвинули на задворки, на его глазах разбомбили дружественную Югославию. И он пребывал в унынии, которое исключает любое творчество: и художественное, и историческое.
С возвращением Крыма произошло чудо. Люди восприняли Крым как чудо, потому что он был нам как бы ниспослан. Мы же не сражались за него. И чудо возвращения Крыма изменило психотип русского человека: он понял, что пора отступления закончилась.
И Дальний Восток должен быть вторым Крымом. Как и Арктика. Это зоны, где русский народ опять обретает волю, силу, красоту, могущество, свойственную ему доброту. И видит будущее не только сквозь ипотеку или инфраструктурные преобразования. Он видит будущее сквозь своё великое вселенское русское предназначение. Вот что, мне кажется, сейчас Дальний Восток должен делать наряду с заводами, нефтепроводами, космодромами: осуществлять строительство нового мировоззрения после краха 1991 года.
Олег КОЖЕМЯКО.
Это правильно. Потому что, если наш человек видит, что он живёт в могучей стране, стране-победителе, с которой считаются другие державы, это даёт ему духовные преимущества. Приведу такой пример. В советские годы через Бюро молодёжного туризма "Спутник" по комсомольско-молодёжным путёвкам мы, 24-25 летние ребята, выезжали в страны соцлагеря. Были мы и в Югославии, в стране с высоким уровнем жизни.
Но когда ты туда приезжал, не имело значения, сколько у тебя было денег, не имело значения, модный или не модный у тебя костюм — на это не смотрели. Потому что ты шагал по этой стране, более комфортной с точки зрения сферы услуг (каких-то мелочей, которые для обывателя имеют значение) как представитель страны-победителя. Это было выше, значимее, чем все эти элементы комфорта. И ты понимал свою значимость. Необходимо вернуть такой возвышенный образ Дальнего Востока, показать, что, работая, живя здесь, ты делаешь благое, державное дело — создаёшь мощное государство. А потому такие люди должны и по-особому цениться.
Мы говорим: у нас единое пространство. Да. Но в каждом пространстве есть свои особенности. И условия, в которых проживает, скажем, житель Магадана или Камчатки, несравнимы с условиями жителей центральных областей России. У них нет затяжной зимы и полярной ночи, есть возможность, например, вырастить картошку, помидоры и огурцы у себя на огороде. А в наших регионах можно только всё это купить, когда самолётом привезут или пароходом в навигацию доставят.
Нужна выстроенная всеподдерживающая политика, в том числе информационная, которая даст дальневосточнику уверенность, что государство отдаёт ему должное, что край этот — приоритетный.
Сегодня такому отношению положено начало. Это видно по проектам, которые здесь осуществляются, по льготам, коэффициентам, которые заложены в государственных программах по Дальнему Востоку. По большим стройкам, которые ведутся за счёт государственных резервов. По культурной программе, что немаловажно. В крае есть Мариинский театр, который привлекает не только жителей Дальнего Востока, но и ближайших стран-соседей. Создаётся культурно-выставочный центр, где будут филиалы Эрмитажа, Третьяковки, Музея Востока, Русского музея, великолепный концертный зал. Нужно убедить людей, что это — перспективы, с которыми можно связывать свою жизнь. И повторюсь: нужно создать условия, чтобы человек имел возможность приобрести жильё. Потому что жильё — это как раз элемент…
Александр ПРОХАНОВ.
Оседлости.
Олег КОЖЕМЯКО.
Да, удержания человека на этом месте и элемент привычного образа жизни, условие для роста демографии. Если у человека есть жильё, он заводит детей. У него есть дом, а всем остальным он обзаведётся. Надеемся, что в том числе с вашей помощью этот ореол романтизма, который всегда витал над Дальним Востоком, мы и возродим, и распространим.
