Ты кто такой
Ты кто такой?
«Если вам навстречу идёт пожилое тело в робе –
будьте бдительны – или сундук[1], или адмирал…»
(Из моей лекции молодым лейтенантам)
Март месяц 198.. года во Владивостоке выдался на удивление тёплым. Лейтенант Пониковский Станислав Семёнович, в 17 часов 25 минут возвращался с лодки «Б–248»[2], стоящей в среднем ремонте на «Дальзаводе», в казарму. Шёл не спеша и размышлял – как бы потратить сегодняшний вечер – то ли рисованием поотсечных схем лодки в соответствии с РБЖ–ПЛ–82[3], то ли сесть и начать печатать книжки «Боевой номер» на горячо нелюбимый личный состав ЭМБЧ[4].
Этому предшествовали некоторые события, о которых целесообразно упомянуть. 16 августа 198… года лейтенант Пониковский со своей горячо любимой супругой Валентиной Петровной и 10-месячным сыном Андреем прибыли на теплоходе «Олонка» к предбрюшью полуострова Шипунский в светлый град Бечевинка, расположенный на левой стороне одноимённой бухты у подножий горы Перевальной, высотой 856 метров, сопки с высотой 789 метров и напротив сопки Снежная, высотой 916 метров.
Окопавшись в Интернете автор «надыбал» много интересной информации про бухту Финвал, которую начинал «обустраивать» для базирования дизельных подводных лодок ещё отец автора вместе с адмиралом Горшковым в бытность того Главкомом ВМФ.
Зададим себе простой вопрос: «Когда, как и кем была открыта бухта Бечевинская?»
Можно представить себе такую картину: взбесившаяся осенняя непогода гнала по миру непроглядные тонны тяжелого океанского тумана. Ближе к берегу, она рвала его в клочья, смешивая с прыгающими по волнам лоскутами взбитой соленой пены, а в неожиданно появляющихся просветах было видно, как ураганный ветер срывает со скалистых склонов вековые деревья и сбрасывает их в океанские пучины.
На деревянном судне, попавшем в плен сильнейшего осеннего шторма уже безнадежно, из последних сил, молились люди. Они видели, что их парусник неумолимо приближается к прибрежным скалам и ничегошеньки не могли с этим поделать….
Это отчаявшееся судно еще совсем недавно было построено под Охотском, оно имело в длину одиннадцать саженей по килю. Таких больших кораблей еще не было на Восточном море, а по ходовым качествам это судно заметно превосходило собратьев, ходивших в то время по тихоокеанским просторам.
В его трюме лежала богатая добыча: «свыше девятисот бобров, четыреста лисьих шкур и восемнадцать выдр».
Данный парусник носил название «Святой архистратиг Гавриил», несколько лет назад он был построен на деньги и принадлежал иркутскому купцу Ивану Бечевину, о богатствах которого ходили легенды. Говорили, что он хранит в своих подвалах бочки золота и серебра, а так же меховые горы пушной рухляди.
А еще, что он серьезно занимается разработкой проекта по исследованию морского пути от Камчатки до севера Сибири и поиском новых островов в северной части Тихого океана.
Ивану Бечевину не было суждено дождаться осуществления своего замысла. В 1758 году он был схвачен вместе с другими иркутскими купцами по обвинению в незаконном производстве вина и утайке кабацких сборов от казны. Он закончил жизнь на дыбе в пыточной канцелярии Иркутска, за четыре года до описываемого выше события. Все имущество Бечевина было описано, а красавец парусник передан в казну.
Стараясь угодить великим указам государыни–императрицы, лучшие адмиралы и морские офицеры российского флота бороздили океанские просторы в поисках новых земель, делали описания, рисовали карты и заносили в государственные реестры земли, ранее неизвестные.
А предприимчивые купцы ломали головы, как обложить население на них проживающее ясаком, да развернуть обширные промыслы и торговлю на островах и землях Тихого океана.
Мореходом на «Святой архистратиг Гавриил» был назначен знаменитый Гаврила Пушкарев, ходивший еще с Берингом на «Св. Петре» и переживший трагическую зимовку на острове Беринга. Ему предстояло осуществить предприятие, затеянное иркутским купцом Бечевиным, и было оно в достаточной степени рискованным: эпоха открытия и исследования великой Алеутской гряды только вступала в пору своей молодости.
Изначально дружественные отношения русских первооткрывателей с местными жителями вскоре сменились враждебными. Причиной тому послужил откровенный разбой, который учинили излишне «вольные» промышленники.
Историки утверждают, что именно под руководством Пушкарева произошли вооруженные столкновения, где были потери с обеих сторон, а команда Пушкарева не только убила семерых алеутских заложников, что стало первым случаем убийства представителей коренного населения в истории освоения Камчатки и Русской Америки, но и забрала в плен около двадцати местных девушек.
С этим «живым грузом» и отправился «Гавриил» на Камчатку, а в след ему неслись проклятья островитян.
К камчатским берегам парусник подошел через несколько недель. И сразу же стоны и плач плененных девушек поглотил надвигающийся шторм, а баркентина, вроде рассчитанная на плаванье в любою непогоду, вдруг заметалась по крутым волнам, не слушаясь команд капитана.
Стараясь спасти судно от бедственного положения, Пушкарев поспешил найти прибежище в одной из безымянных бухт Шипунского полуострова.
Но вход в нее изобиловал подводными скалами, и 25 сентября 1762 года «Святой архистратиг Гавриил» с командой промышленников, возвращавшихся на Камчатку с Аляски и Алеутских островов, потерпел крушение между окруженным рифами мысом Ловушек и противоположным береговым уступом.
Считается, что в память об этом событии бухта изначально была названа Т.И. Шмалевым, видным администратором и исследователем нашего края «бухтой Гавриила», это подтверждают экспликации к карте Камчатки, составленной в 1764–1765 годах.
Но это имя не прижилось среди камчатских мореходов. Вскоре они стали именовать бухту по фамилии бывшего владельца парусника. Это, во всяком случае, подтверждают и современные историки, например, И. Курганов.
Но доподлинно знать, почему бухта называется Бечевинская, к сожалению, не может никто.
Ведь даже фамилия сибирского купца в разных исследованиях пишется по–разному: то Бичевин, то Бичивин, то Бечевин…..
Да и в красивой фиордовой бухте Шипунского полуострова купец–промышленник Б-ч-вин никогда не был, а разбившийся при в ходе в нее парусник уже несколько лет как ему не принадлежал…..
Данная информация получена с сайта, но была мною несколько интерпретирована и дополнена из других источников.
Долго ли, коротко ли, но океанские шторма заглаживали место трагедии, сколько душ отважных мореплавателей нашли на ее берегах последний приют, но читая скупые параграфы исторической хроники о жизни купца Бечевина, которую я несколько вольготно тут передал, мне подумалось: «А ведь верно, какое имя закрепит за собой географический объект, такую судьбу ему и уготовит время»
И если проводить аналоги жизненных перипетий сибирского купца Ивана Бечевина и дикой камчатской бухты Бечевинская, то их судьбы во многом окажутся схожими…..
Когда–то они были безызвестны, но медленно и терпеливо накапливали свои богатства: купец – золото, да серебро, бухта – природные ресурсы из морского и лесного зверя.
Они оба рассчитывали с помощью своего богатства прославиться и утвердиться в памяти многих поколений. Их честолюбивые планы начали сбываться, но человеческая жадность и зависть обернулись для обоих непереносимой пыткой и мукой, а так, же медленной и мучительной гибелью.
Эх, человечество за все годы своего существования так и не научилось особо ценную информацию фиксировать, обрабатывать и хранить.
Но если, с купцом Бечевиным все понятно: умер, похоронен, почти забыт, то, как и чем жила два столетия Бечевинская бухта, прежде чем о ней заговорили вновь, можно только предполагать.
Наверняка, она пользовалась повышенным интересом у рыбаков и охотников на морского зверя, ведь о том, какой в ней водится гигантский палтус, легенды ходят до сих пор…
Жил ли кто постоянно в эти годы на ее берегах, что интересного видел, время до нас, увы, не донесло…..
Что для человека столетие, для природы всего лишь секунда.
Бухта Бечевинская, как и многие другие бухты, даже не заметила, как через два века на смену деревянным парусникам пришли не просто новые корабли, а современнейшие быстроходные суда, которые могли ходить не только по воде, но и передвигаться в океанских глубинах (фото из Интернета).
Не могу утверждать, но мне кажется, что когда над небольшой и красивой бухтой, глубоко врезающейся в Шипунский полуостров, начали регулярно кружиться вертолеты, изучая ее берега, когда начали высаживаться десанты исследователей, измеряющих ее глубины, то она обрадовалась.
Ведь если люди начали проявлять к ней такой активный интерес, значит она особенная, нужная, и ее ждет светлое и громкое будущее.
А потом на ее берегах началось строительство. Всего лишь за полтора десятилетия здесь появились дороги, причалы, вертолетные площадки и все то, что люди привыкли называть инфраструктурой.
Красавицу бухту совсем не беспокоило, что ее плоть люди рвут тяжелой техникой, углубляясь все глубже, что каждый метр ее неширокой косы заливают бетоном и начиняют мегатоннами железных конструкций.
Ей даже нравилось, что теперь здесь звучат не только птичьи голоса, а слышится тяжелое урчание техники, раздаются людские голоса и смех.
Она, как могла даже старалась помочь строителям: то песка океанского подвинет ближе к берегу, то унесет в океан ненужные строительные отходы, то проследит, чтобы во время ответственных моментов сборки, связанных с точными расчетами, погода стояла изумительная, чтобы никакой ветер или иное непредвиденное природное явление не помешало людям осуществить их планы.
Постепенно невероятное количество ящиков, брикетов, тюков и прочей строительной тары расползлось вдоль всей прибрежной косы, превращаясь в многоэтажные дома и другие постройки непонятного назначения. Но для бухты было совсем неважно, для чего люди развернули здесь такое объемное строительство. Ей просто нравилось наблюдать за их суетой и затем как споро и быстро они преображают ее берега.
А еще ей очень нравилось, что на берегу каждый вечер начали зажигаться огоньки, и каждый месяц их становилось все больше. Бухта ловила их отражения на своих волнах и покачивала туда-сюда и гордилась тем, что раньше она была просто красивой, а сейчас и вовсе заискрилась, обрела новые краски и статус, и стала невероятной красавицей.
Она полюбила людей, которые поселились в новостройках, они не были похожи на заросших, вечно курящих и матерящихся мужиков, которые заходили в бухту на рыболовецких судах.
Эти мужчины выглядели не просто подтянуто и нарядно, но порой даже щеголевато. Они вечно куда–то спешили с серьезным выражением лица и редко приходили на берег, чтобы полюбоваться на отражение закатного неба в водах бухты,
Но зато к ним приехали маленькие вездесущие ребятишки и нарядные жены. Это были замечательнейшие и праздничные дни бухты Бечевинской.
Тогда, в шестидесятых годах ХХ века она даже не задумывалась о том, что все эти люди не просто люди – они военные!!!!
Конечно же, бухта Бечевинская даже не подозревала, что история ее новенького и современного посёлка началась в эпоху «холодной войны», времени, когда в количестве и качестве танков, самолетов и ракет соревновались две системы. В результате по обе стороны океана вырастали все новые и новые военные гарнизоны, порой расположенные там, где Макар телят не пас.
«Как отмечает в своих мемуарах командующий ТОФ Н.А. Амелько: «Шестидесятые годы были периодом значительного роста.… На флоте появилось новое оружие – крылатые корабельные, береговые, авиационные с обычными и атомными зарядами баллистические ракеты.
Всё это требовало спецхранилищ, мастерских приготовления и пунктов специальной отработки, дезактивации, хранения отходов, и всё это хозяйство, повторяю, должно обустроиться в необжитых таёжных местах без дорог и даже без подходов с воды».
«На флоте было развёрнуто колоссальное строительство. Чтобы не распылять строительные части и технику, флоту передали всех военных строителей Дальнего Востока, возложив обязанности по строительству объектов на побережье и островах для войск ПВО, РВСН, стратегической и дальней авиации. И вот этой «армией» строителей в 110 тысяч человек руководил на флоте генерал–лейтенант Виктор Иванович Иванко.
За 10 лет на флоте были построены:
– база надводных кораблей с причальным фронтом, учебными классами в бухте Абрек;
– база дивизии атомных подводных лодок со всеми необходимыми сооружениями, складами, хранилищами, казармами для рядового состава, учебным центром в бухте Павловского;
– завод ремонта и достройки атомных подводных лодок в посёлке Большой Камень;
– база подводных лодок в бухте Постовая в Советской гавани;
– место базирования бригады подводных лодок в Магадане;
– ракетно–техническая база и хранилище атомного оружия в посёлке Советский на Камчатке;
– в бухте Сельдевая – завод ремонта кораблей и атомных подводных лодок;
– в бухте Завойко, тоже на Камчатке, – городок и причальный фронт кораблей ОВРа с жилым городком;
– на окраине Петропавловска–Камчатского – позиция берегового ракетного полка тоже с жилым городком, расширены и модернизированы базы подводных лодок в бухте Улисс и Крашенинникова.
– Построен городок в бухте Стрелок для семей офицеров, служивших на кораблях и подводных лодках, базирующихся в бухтах Павловского и Абрек;
– отличный городок дивизии морской пехоты;
– современный хорошо оборудованный защищённый командный пункт флота;
– закончено строительство аэродрома в Большом Камне, удлинены полосы в Кневичах, Постовом, Елизово;
– вновь построены аэродромы в Преображенье, Большерецке.
– Была также построена база подлодок в бухте Бечевинская.
Да всего не перечтёшь» [1, с. 75-80].
Из материалов Википедии – свободной энциклопедии:
«Бечевинка (также Финвал, Петропавловск–Камчатский–54) – гарнизонный посёлок на Камчатке в бухте Бечевинская, основан в 1960-х годах как база подводников.
Здесь базировался мощный флот: сначала из пяти подводных лодок 641 проекта, позже появились и атомные субмарины.
Отсюда же наши подводники отправлялись в автономные плавания, в Австралию, Африку, Индонезию.
В августе 1971 года в Бечевинку переведена 182-я бригада подводных лодок, состоящая из 12 субмарин.
Новый этап существования гарнизона ознаменовался перевооружением бригады на подводные лодки проекта 877. Первой лодкой, пришедшей в гарнизон, стала «Б–260» (2-ой корпус «Варшавянок»). Ее внешний вид был настолько необычен, что сразу после швартовки подводной лодки, на пирсе собралась толпа любопытных зевак, рассматривающая необычный «утюг»
В 1889 году все лодки проекта 641 передали в состав других соединений».
Рассказывать о том, как перевооружался Финвал, оснащался новой военной техникой у меня нет желания, для меня важнее информация о том, что бухта Бечевинская вместе со всем своим населением, ждущая, что скоро о ней заговорят во всем мире как о нужном и красивейшем месте планеты, в своих ожиданиях была обманута.
Выстроенный с нуля поселок Финвал, так и не появился на картах страны, его предназначение было строго засекречено.
А чтобы поддержать тайну строительства новых военных объектов на должном уровне, не только бухту, но и всю Камчатку объявили закрытой территорией, и попадали туда исключительно по специальным пропускам (фото из Интернета), что спасало местных жителей от наплыва в азербайджанцев, цыган, таджиков, туркмен, узбеков, китайцев и прочих «работников торговли», заполонивших полуостров после отмены статуса «погранзоны» к середине 20-х годов XXI столетия.
Да и сам гарнизон после окончания строительства военных объектов, казарм, штаба, гаража, камбуза, дизельной подстанции, котельной, различных складов, а так же гражданских зданий, как школа, два магазина… в своем росте остановился.
Повторюсь: этого поселка никогда не было на карте, он был полностью изолирован от внешнего мира, его скрывали не только военные, но и частые туман. Проживало в нем около 2.000 жителей. Все они имели связь с «большим миром» только во время отпусков и командировок (фото из Интернета).
Время неумолимо идет вперед, и вместе с ним меняются приоритеты, ценности, обычаи, военные доктрины.
То, что было грозой для блока НАТО в шестидесятые, перешло в разряд исторических экспонатов в девяностые.
Военные гарнизоны в начале девяностых еще добросовестно охраняют рубежи Родины, подчиняя свою жизнь Уставам.
О советских и российских подводниках, их нелегкой судьбе, их мужестве и героических поступках пишутся многочисленные научные труды, десятки интересных и захватывающих книг, сотни журнальных и газетных статей – в большинстве из них еще с привычным пафосом звучит доктрина, что молодое поколение России, стран СНГ на примерах героических подвигов подводников учится быть патриотами своей страны, свято чтить память отцов и дедов.
А в это время вокруг боевой мощи нашей страны уже затягивается смертельная удавка политических перемен.
Еще не перестроившаяся под новые правила жизни пресса трусливо молчит о том, как с целых армий, флотов, эскадрилий срываются погоны, и ничего не может противопоставить тому, как забываются былые заслуги, становятся ненужными звания, отторгаются истины…..
В 1996 году, в период «реформ» и бечевинский гарнизон попал под сокращение и прекратил свое существование.
Полная информация о том, как строился военный гарнизон в бухте Бечевинская, сколько бюджетных средств в него было вложено, сколько рабочей силы задействовано навсегда останется тайной за семью печатями, даже для тех, кто имеет доступ к архивам с грифом «Особо секретно»
А по–настоящему жалко, что так мало осталось фотографий, запечатлевающих события тех лет, ведь воспоминания из человеческой памяти стираются, а фотографии их сохраняют на долгие годы.
Все присутствующие в этом повествовании черно–белые фотографии собраны на разных сайтах, к сожалению, почти нигде их авторство не обозначено.
Пока писал рассказ наткнулся на следующие интересные факты про Бечевинскую бухту:
«Село Бечевинка расположено в Белозерском районе Вологодской области
БЕЧЕВИНКА, с, центр Бечевинского с/с Белозерского р-на.
Название восходит к существительному бечева (бечевинка), имевшему в древности значение «дорога или тропа по берегу реки, по которой шли бурлаки или лошади, тащившие судно» (Сл РЯ XI–XVII, I, 183), дано по местоположению села, находящегося на бечеве (бечевинке). В XVII в. селение находилось (в помещичьем владении и называлось д. Бечевинской)».
Что–то мне подсказывает, что подобное предположение может быть применено и к нашему географическому объекту и никаких разночтений тогда бы не было.....
Но ученым виднее.....
Забегая вперёд, хотелось бы выяснить: «Кем и как был разграблен военный гарнизон в Бечевинке?»
Конечно же, вопрос о закрытии военного гарнизона в бухте Бечевинская решился не «вдруг» и не «в одночасье».
Этой незавидной судьбе еще совсем молодого поселка предшествовало несколько лет перестроечных реформ, происходящих во всех слоях нашего советско–российского общества.
Может только изначально они здесь переживались менее болезненно??? Из–за отдаленности и особого жизненного уклада поселка?
Но, по мере того как все быстрее раскручивалась перестроечная «карусель», то и здесь: в штабе, казармах, на боевых вахтах, да что там говорить, в каждой семье все больше заводилось разговоров о том, что за будущее ждет и нашу армию и всех ее бойцов?
Но всем жителям Финвала хотелось верить, что расформирование и закрытие их гарнизону не грозит, ведь он еще совсем молод, ему–то всего–то чуть больше двух десятилетий….
Но все же, и в закрытой от мира Бечевинской бухте атмосфера становилась все более напряженной. С каждым месяцем и каждой неделей количество «нервных микробов» витающих в воздухе становилось все больше.
Раздражались начальники – волновались и подчиненные.
Многие в это время пытались задать высшему командованию вопрос: «Что с нами будет?» Но в ответ чаще всего – особенно от политрабочих – слышалось: «Что за идиотизм с Вашей стороны ставить подобные дилеммы? Что за некорректность?»
Жизнь в Финвале, конечно же, шла своим чередом: проводились занятия по политподготовке, матросы ежедневно выстраивались на построение, по–прежнему, драили и начищали технические средства своих заведований.
Но вот за «вечерней рюмкой чая», офицерский состав все больше вспоминал не боевые походы на субмаринах, вел разговоры не о рыбалке и об охоте, не о своих планах на предстоящий отпуск, а все больше рассуждал о том, что пришел конец великой Державе – СССР, что у распадающегося государства нет сил на преобразование его военной системы в ближайшее время.
И выходя на центральный плацдарм гарнизона, каждый невольно думал: «А не будет ли нынешний парад последним в истории данного военного городка?»
А общество все куда–то бежало, все более и более ускоряясь. Никто не желал и не хотел остановиться, отдышаться, задуматься: куда мы бежим, зачем мы бежим, и туда ли мы бежим? А может быть, правильнее было бы замедлить шаг и повернуть свое движение совсем в другую сторону?
Но для всего населения, а тем более для людей военных был отдан негласный приказ: «Глаза закрыть!!! Уши залить воском!!!»
Оглядываясь назад, многие сейчас не понимают, как высокие чиновники из министерств, смогли развить такую «бурную» деятельность и диву даются: а россиянами ли они были??? Ведь прикрываясь громкими лозунгами о перестройке, гласности, о светлом будущем, которое нас всех ждет, они первыми набросились на богатства Родины.
Стуча себя в грудь «патриотическими кулаками», они в это время думали только о том, как с выгодой продать, или просто ни за грош отдать, или еще хуже того – разворовать то, что создавалось и развивалось многие десятилетия….
На свою страну, на свой народ им было просто «На–пле–вать!!!»
А потом, поняв, что все самое «вкусненькое и жирненькое» уже съедено, вдруг разом заголосили: «Денег нет!!! Нужно срочно закрывать по причине отсутствия финансирования весь недострой (а по всей России он был ого–го какой), армию сократить, науку и исследования во всех сферах жизни заморозить, «счастливую жизнь» для всех «недоумков», все еще строящих коммунизм, срочно остановить!!!!»
Откуда в те годы на нас разом свалилось столько манкуртов (людей без памяти, без Родины, думающих, только о том, как им обустроить себя, как урвать послаще не только материальный, но и такой сладкий кусок власти над всеми) будет очередной загадкой в истории развития нашего общества.
Мы все тогда попали в плен реформ, которые уводили нас: «От высоких амбиций – к утрате Традиций!»
На страну со скоростью цунами накатывал вал дерьма.
Конечно же, красивая и далекая камчатская бухта, которая на своем веку пережила не одно стихийное бедствие от сильнейших землетрясений, до разрушительных океанских цунами и представить не могла, что этот «вал человеческой алчности и жадности», окажется для нее самым тяжелым и опустошающим.
Пока она пытается прислушаться к разговорам своих обитателей о том, что происходит в их жизни, понять, почему они выглядят такими серьезными и озабоченными, на далеком «материке» многочисленные юридические военные законотворцы ночи не спят, чтобы выдать в массы новенькие и горяченькие документы, например такого рода:
«Приказ министра обороны СССР от 12 декабря 1990 г. №485
Об улучшении обеспечения воинских частей, учреждений и военно–учебных заведений
Советской Армии и Военно–Морского Флота
спортивным имуществом, инвентарем, оборудованием,
специальной техникой и аппаратурой»
Да уж…..
На фоне трещащего по всем швам бюджета это очень актуально, тем более, что совсем скоро, другие командиры, дадут совсем другие указания: «надлежит перевезти имущество бечевинского гарнизона в другое место в минимальные сроки».
За что мы любим свою армию?
За то, что для нее нет задач невыполнимых.
За то, что есть у нее три знаменитых срока: к исходу, к утру, к понедельнику.
Подогнали к причалу десантные корабли, дали команду грузиться, пригрозили, что больше никакой транспорт в Бечевинскую бухту не зайдет, и все кто не успеет запрыгнуть на борт отходящего судна, останется тут навечно….. А для подтверждения серьезности своих слов просто отключили отопление и электроснабжение…
Даже не берусь представить, что в те дни творилась в головах и душах жителей Финвала, ведь это совсем разные понятия: лишиться разом всего нажитого имущества в результате несчастного случая (пожара, наводнения, землетрясения) или же просто оставить его по приказу какого–то равнодушного толстокожего чинуши…..
Та погрузка «в новую жизнь», по–видимому, была для всех настолько сильным стрессом, что даже спустя полтора десятилетия в своих воспоминаниях о жизни поселка, никто из них не пишет о том, как «сие действие» происходило.
Как–то где–то в Интернете наткнулся на единственную трагическую строчку о тех днях Бечевинской бухты, которую, не имея достоверного подтверждения, сначала отвергал как «не достойную внимания», но позже понял, что эта «заноза» в мой мозг впилась крепко. А рассказ был о том – что в действительности послужило причиной «закрытия» Бечевинского гарнизона. А оказалось – как всегда – всё до банальности просто. Дело в том, что электроэнергией посёлок снабжала дизельная подстанция, располагавшаяся напротив 2-го пирса. Там было установлено 3 дизель–генератора по 1 МВт каждый. Двух дизелей «с головой» хватало на обеспечение нужд посёлка.
Но с каждым годом из–за плохого качества ремонта дизелей бечевинцы всё больше и дольше сидели без света. Уже после вывода бригады в Завойко личный состав узнал, что оказывается по всем документам в Петропавловске–Камчатском в бухту Финвал была проложена ЛЭП и шоссейная дорога с 3-мя мостами, по которой курсировали 3 раза в день автобусы – от Финвала до ТЭЦ–2 и обратно. То есть попросту говоря деньги были разворованы (или пущены на какие–то городские нужды Петропавловска минус Камчатского), а когда в середине 90-х встал вопрос – «Дайте мазут, дайте солярку, дайте дизель–генераторы» и т.д. – начальники всполошились – как же – сейчас всё «всплывёт» наружу и кое–кому в тисках зажмут «два мешка воспоминаний», а то и «конец любви», то дешевле закрыть гарнизон в Бечевинке, чем сидеть на нарах по поводу недостатка финансов.
Поэтому все же рискну ее передать своими словами: «Погрузка населения на отчалившие суда, а так же дни ей предшествующие, были настоящим безумием. Официальных данных об этом нет, но ходили упорные слухи, что вместе с бывшими жителями поселка Финвал, на борт военных кораблей было загружено одиннадцать трупов»….
Скорее всего это были чьи–то домыслы – ибо автор может твёрдо утверждать – никаких трупов не было.
Но представлять лица людей и их чувства, когда они бросали последний взгляд на родные дома, казармы, ремонтные доки, на места, где проходило для кого–то детство, для кого–то становление, а для кого–то зрелые годы жизни мне не надо – сам видел их, да и у самого видать было такое же!
И не ошибусь, если скажу, что у всех, стоящих на палубе военного корабля, в тот момент не только опустились руки, но и упали сердца….
У многих в глазах стояли слезы: обиды, жалости, сожаления, тревоги или даже страха перед будущим….
Сейчас здесь напрочь отсутствовала обычная и привычная приподнятость, которая раньше всегда сопровождала любой выезд в Петропавловск–Камчатский.
Улыбку можно было увидеть разве что у детей, для которых этот переезд был очередной игрой, с увлекательным сюжетом.
Взрослые же, наверняка, ощущали себя беспомощными болванчиками, которых завели и подтолкнули вперед: хочешь – не хочешь, а катись.
Наверное, впору было вспомнить старинную морскую заповедь: «Обстановка неясная – ложись спать!», но, почему–то мне кажется, что уснуть тогда могли только навкалывавшиеся на погрузке до смертельной усталости матросы….
Не знаю, какие льготы и «подъемные» на новом месте службы сулило высшее начальство подводникам – мне лично полагались подъёмные (ибо расстояние было более 100 км – даже по прямой на карте), ибо я их и никто так ничего и не получили (хотя сильно подозреваю, что деньги были выделены на это), но наверняка оно так никогда и не поймет, что оставленная в Финвале табуретка, изготовленная своими руками, или забытый фотоальбом для многих из ее жителей значили много больше и были гораздо ценнее любых материальных «компенсаций», а уж о моральных и нравственных в нашей стране как–то совсем не принято и неприлично говорить….
Но до этих времён, когда Пониковский – уже в чине капитана 3 ранга – будет перевозить свои вещи «навалом» на теплоходе «Авача» (ибо ни одного контейнера для перевозки личных вещей, обещанных вышележащими штабами, народ в Финвале так и не увидел), а затем ещё трое суток без сна и отдыха будет «эвакуировать» имущество ЭМС к новому месту дислокации в Завойко, оставалось ещё более 7 лет – но об этом как–нибудь в следующий раз…
Станислав Семёнович был назначен КМГ[5] резервного 332-го экипажа, который на тот момент своего корабля не имел, а посему, после представления вновь прибывшего механического лейтенанта сначала командиру бригады, а затем и НЭМСу[6], на следующее утро он был направлен сразу же на выход в море на две недели на подводной лодке «Б–470»[7] – чтобы жизнь мёдом не казалась.
Однако лейтенант времени даром терять не стал, и за две недели ухитрился сдать зачёты и допуститься к дежурству по кораблю и к несению вахты ВИМом[8], благо вместе с ними пошёл на выход Помощник НЭМСа по живучести покойный ныне к сожалению капитан 3 ранга Путанов Константин Павлович[9], который и начал «натаскивать» молодого лейтенанта в премудрости устройства кораблём и управления им.
Пос?