Проверка на гибкость. Как коронавирус изменил систему здравоохранения в СКФ

За последние полгода в округе появились тысячи коек для инфекционных больных, закуплено новое оборудование, выросли выплаты медработникам. Что из этого останется после пандемии и какие выводы по организации медпомощи уже сделаны, выяснял «АиФ-СК».

Койки особого назначения

По словам ректора Ставропольского медуниверситета Владимир Кошеля, жизнь медиков разделилась на «до» и «после» появления коронавируса. Хотя новая инфекция по смертности занимает далеко не первое место, уступая туберкулёзу, вирусу иммунодефицита человека и некоторым другим, именно она стала проверкой на устойчивость и гибкость системы здравоохранения.

«За годы модернизации и оптимизации в нашем крае стало не только не хуже, а лучше. У нас строятся ФАПы, ремонтируются больницы. Всё это позволило легко перепрофилировать более 2800 коек для борьбы с инфекцией», - утверждает Кошель.

Перепрофилировались медучреждения и в соседних республиках.

«В КБР было развернуто семь госпиталей для лечения особо опасных инфекций на 1583 койки, из которых 715 обеспечены кислородной поддержкой. Ещё один госпиталь, резервный, остался незадействованным, - рассказали в пресс-службе минздрава республики. - За счёт федеральных субсидий было закуплено современное диагностическое оборудование (УЗИ-аппараты, компьютерные томографы, рентген-аппараты), аппараты неинвазивной искусственной вентиляции легких (ИВЛ), новые прикроватные мониторы».

Власти Ингушетии на выделенные региону из Москвы средства купили томограф для республиканской клинической больницы. В Грозном ускорили строительство и в мае открыли инфекционный корпус на 100 коек при детской республиканской больнице. В КЧР республиканскую инфекционную больницу, ужасающее состояние которой вызывало нарекания прокуратуры, переселили в другое здание.

Перемены - только в столице?

Заведующая инфекционным отделением центральной карачаевской районной больницы Лейла Батчаева уволилась с 1 июля, так и не добившись существенных сдвигов в организации работы медучреждения.

«Может быть, в Черкесске что-то и делали, а в Карачаевске не было ни лекарств, ни оборудования, ни установки для централизованной подачи кислорода, ни специализированного инфекционного здания с боксами, которые должны быть оборудованы туалетом, душем, вторым входом. Нас никто не обеспечивал средствами индивидуальной защиты. Около 80% сотрудников больницы переболели коронавирусом», - рассказала она.

Инфекционное отделение, которым заведовала Батчаева, построено в 1928 году. В нём неисправная сантехника, обшарпанные стены и обычные палаты, не позволяющие изолировать коронавирусных больных. Лейла Айтековна предлагала перепрофилировать под лечение этой категории пациентов отремонтированное не так давно терапевтическое отделение либо часть больницы в посёлке Правокубанском. Но к её мнению не прислушались.

Специализированных коек республике, как считает специалист, не хватает. Нет инфекционного отделения в Зеленчукском и Прикубанском районах. Маломощное и устаревшее отделение - в Хабезском районе.

Меры хорошие, исполнение - не очень

По мнению юриста межрегиональной общественной организации «Монитор пациента» Ибрагима Султыгова, в Кабардино-Балкарии медучреждения перепрофилировали слишком поздно и не обеспечили их достаточным количеством масок, перчаток, защитных костюмов. Не наладили систему тестирования. Некоторые пациенты до сих пор ищут по лабораториям результаты анализов, которые сдавали четыре месяца назад.

«Комплекс мер по борьбе с коронавирусом был неплох, но как он исполнялся - другой вопрос. Впрочем, это касается системы здравоохранения в целом. У нас отличные законы в этой сфере, но они плохо работают», - говорит юрист.

Проблемы у пациентов в КБР начинаются с поликлиник, где врачей не хватает, а те, что есть, перегружены бумажной работой. Электронные очереди есть, но это не избавляет от сидения ещё и в живой очереди. К узким специалистам нужно записываться за неделю до приёма.

Пациентам приходится выпрашивать у медучреждений услуги или лекарства, хотя врачи должны сами рассказывать, на что пациент имеет право.

«На здравоохранение распространяется закон о защите прав потребителей, ведь, по сути, мы оплачиваем приём у врача или операцию, но не напрямую, а через взносы в Фонд социального страхования, - поясняет Ибрагим Султыгов. - Если бы всё это работало, как задумывалось, все категории населения, которые действительно нуждаются в помощи, были охвачены бесплатным лекарственным обеспечением, а больным с орфанными заболеваниями не нужно было бы проходить семь кругов ада, чтобы добиться обеспечения дорогостоящими препаратами».

На взгляд эксперта, системе здравоохранения не хватает контроля. Росздравнадзор просто пересылает жалобы в минздрав, на который и сетуют люди. Прокуратура иногда реагирует, а иногда тоже «футболит». Помогают добиваться положенной по полису медицинской помощи страховые компании. Именно поэтому Ибрагим Султыгов не согласен с идеей исключить страховщиков из цепочки передачи денег от населения к больницам, которую по итогам пандемии высказала Высшая школа организации и управления здравоохранением России. Она также предлагает увеличить расходы на здравоохранение и медицину с 3,4 до 6% ВВП, повысить оклады медработникам и преподавателям профильных образовательных учреждений.

Выплаты по симпатиям

Сейчас переработки и риск заразиться медикам оплачивают стимулирующими выплатами. С ними связано множество скандалов. Кому-то выплаты рассчитывали по часам контакта с больными, у кого-то удержали налог, а кого-то вообще не включили в списки. Прокурорские проверки помогли получить заслуженные деньги более чем 500 медработникам в Северной Осетии. В КЧР после вмешательства силовиков до медработников довели почти 80 млн рублей и возбудили уголовное дело о халатности чиновников.

В некоторых медучреждениях, утверждают их сотрудники, выплаты назначались по усмотрению главврача в зависимости от его симпатий.

Чтобы сделать зарплаты медиков менее зависимыми от воли главврача и заработка самой больницы, депутаты Госдумы России разработали законопроект, по которому оклад в зарплате бюджетников будет занимать не менее 70%, а доплаты - не более 30%.

Возможно, это поможет решить проблему нехватки кадров в отдалённых районах, где сейчас, по словам Ибрагима Султыгова, люди не получают квалифицированную медпомощь. «В эту профессию мало кто идёт, потому что врачи не живут, а выживают. Зарплата - основной стимул для молодых специалистов, и она должна быть достойной», - говорит Лейла Айтековна.

Мнение эксперта

Директор Северо-Осетинского медколледжа, бывший министр здравоохранения республики Таймураз Ревазов:

«Главный вывод: нельзя сокращать инфекционные койки, нужно держать их в наивысшей степени готовности. Как работает пожарная служба? Нет пожара - сотрудники тренируются, а в случае ЧС первыми прибывают на место происшествия.

Инфекции нужно лечить именно на специализированных койках. Для этого важно, чтобы здания и сооружения, в которых лежат инфекционные больные, отвечали всем современным требованиям, чтобы было соответствующее оборудование и сертифицированные специалисты.

Коронавирус показал, что наша система подготовки медицинских кадров правильная. Спасибо всем, кто борется с инфекцией, за самоотверженность. Считаю, что такой труд должен хорошо оплачиваться, и не только за счёт выплат. Не случайно сейчас на федеральном уровне пересматривают принципы оплаты труда медработников».

Комментарий

Депутат Думы Ставропольского края, главврач Георгиевского лечебно-диагностического центра Виктор Отамас:

«Губернатор объявил 2021 Годом здравоохранения. Думаю, что медицинская сфера получит заслуженное внимание. Минздрав России уже поддержал строительство таких крупных объектов здравоохранения на Ставрополье, как лечебно-диагностический корпус Ставропольского краевого онкологического диспансера, хирургический корпус Ставропольской краевой клинической больницы, лечебно-диагностический корпус краевого клинического кардиологического диспансера.

Основные приоритеты сегодня - доступность медицинской помощи для жителей края, укрепление материально-технической базы, развитие высокотехнологичных видов медицинской помощи. Средства краевого бюджета, помимо борьбы с пандемией, направляются на расширение сети ФАПов и сельских амбулаторий, ремонт, реконструкцию и оснащение районных и городских больниц. В крае началась работа по развитию санавиации.

Уделяется внимание подготовке специалистов. За три года квота на «целевиков» по программам ординатуры увеличилась в два раза - до 223 студентов. В этом году в медучреждения края придут работать 250 молодых специалистов».

Точка зрения

Главврач Ставропольского краевого консультативно-диагностического центра Геннадий Хайт:

«Поначалу были проблемы с системой диагностики, не хватало оборудования, площадей для обсервации приезжающих в край людей и контроля за больными, чтобы они не выходили за пределы больницы.

На будущее разумно строить больницы по типу инфекционных, с автономными системами вентиляции, которые могут работать как больницы общего профиля в обычное время, а в период пандемии обеспечивать полную изоляцию больных. Ведь при передаче инфекции воздушно-капельным путём общая вентиляции может способствовать её распространению.

Нужно готовить эпидемиологов. Сейчас на территории края ни одно учебное заведение их не выпускает.

Медики должны работать как специалисты в системе гражданской обороны. Если завтра что-то случится, каждый должен знать, что ему делать».