«Наша жизнь состоит из лжи». Когда ошибается полиграф
Мурад Салимгереев о секретах проверки на полиграфе.
Вокруг детектора лжи ходят слухи: он считывает секреты, его невозможно обмануть, а лишнее движение будет расценено зорким полиграфологом как ложь.
А в каких случаях детектор лжи может спасти? Что он может рассказать о преступлении, любви и профессиональных перспективах? Можно ли его обмануть? Об этом мы говорим с судебным экспертом, полиграфологом, кандидатом психологических наук Мурадом Салимгереевым.
Не судья и не адвокат
Ума Саадуева, «АиФ Дагестан»: – Мурад Кадырович, вас можно подкупить?
Мурад Салимгереев: – За 12 с лишним лет работы это не удалось никому.
– Многие пытались?
– Конечно, и не раз. Скорее всего, следующий вопрос был бы о сумме подкупа, так вот, самая большая сумма была в пределах 1 000 000 рублей – предлагали машину по такой стоимости.
– Жили бы с семьёй в большой квартире и в достатке. Мешают принципы или страх перед законом?
– Всё просто: дорожу репутацией.
– Как вы относитесь к таким передачам, как «На самом деле» и им подобным, где героев проверяют на полиграфе? Стоит ли их принимать всерьёз?
– Я никогда не видел эту передачу, я вообще редко смотрю телевизор. Поэтому рассуждать о том, стоит ли ей верить, я не могу, но подозреваю, что шоу всегда остаётся шоу, даже если там используется профессиональный полиграф. Это скорее всего делается не на самой передаче: что-то подгоняют, где-то урезают при монтаже. Говорю же, шоу.
– Многие опасаются полиграфа, в народе получившего название «детектор лжи». Что это за аппарат?
– Недавно разговаривал с одним из руководителей, который недоверчиво отнёсся к полиграфу. На самом деле полиграфолог не судья и не адвокат, а нейтральное лицо. Оборудование показывает 100% результат. Во многих случаях оно помогает наладить отношения и доказать невиновность человека.
Полиграф – это небольшой переносной персональный компьютер с сенсорным блоком и датчиками снятия показателей. Сенсорный блок снимает показатели сигналов с датчиков, которые в свою очередь регистрируют информацию о физиологических процессах, после чего передают её на персональный компьютер.
Датчики фиксируют дыхание (верхнее и нижнее), сердечно-сосудистую активность, артериальное давление, изменения на коже. Человек должен сидеть прямо, он не может видеть, что происходит на экране компьютера.
– Есть, наверно, какие-то ограничения, противопоказания для проверки на полиграфе?
– Конечно, есть. Первое – это ограничение по возрасту, нежелательно проверять на полиграфе лиц младше 14 лет. С 14 до 18 лет подростки проверяются только в присутствии их законных представителей.
Второе ограничение – частичная дееспособность. Люди, имеющие заключение об умственной отсталости, не подлежат проверке. Далее: нельзя проводить проверку человеку в тот момент, когда он испытывает сильную боль, нельзя проверять того, кто находится в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, когда человек испытывает сильную усталость, истощение или наблюдается острая сердечная недостаточность. И последнее – на полиграфе не тестируют женщин в третьем триместре беременности.
Жизнь состоит из лжи
– Вы были по ту сторону полиграфа?
– Ну, конечно же, был. Во время учёбы меня неоднократно проверяли в учебных целях. Позднее я несколько раз проходил проверку на честность. Профессионального полиграфолога с хорошим прибором обмануть невозможно. Это не смогу сделать даже я (улыбается).
– Бывало так, что испытуемые были уверены в обратном?
– Сначала, да, думая, что им удастся обмануть аппарат и полиграфолога. Потом, поняв, что это невозможно, они пытались подкупить материально либо ментально, то есть пытались находить общие интересы либо предлагали какие-то компромиссные варианты. Часто пытаются физическим образом противодействовать проверке, но это сразу заметно. Некоторые задействуют фармакологию, но это тоже очень легко выявляется.
Одно дело, когда человек прикусил язык или задержал дыхание, чтобы успокоиться, другое дело, когда у него непроизвольно зачесалась рука. Полиграф фиксирует все эти нюансы, так называемые артефакты. Изображение болевых ощущений или принятие успокоительных тоже артефакты.
Если в процессе проверки таких артефактов становится много, полиграфолог может посчитать человека виновным. Поэтому моя задача как психолога на предтестовой беседе человека расслабить, объяснить, что эта проверка ему на пользу. Тело реагирует на страх, стресс. И главное, не спутать боязнь полиграфа и боязнь быть пойманным на обмане и преступлении.
В интернете много советов: наглотаться успокоительных таблеток перед исследованием, жать на кнопку, подложенную в ботинок. Но проблема вот в чём: когда ты совершил преступление и тебя тестируют, ты понимаешь, что вот-вот можешь быть разоблачён. И избавиться от этой мысли в реальности очень сложно.
– Часто вам пытаются соврать?
– Ну конечно, так же, как и любому другому человеку, наша жизнь состоит из лжи...
– Есть убийцы, которые получают от процесса убийства возбуждение и удовольствие. У них реакция на вопросы-раздражители может быть нормальной?
– Под каждого человека и его психотип подбираются специальные вопросы. Нет единого списка вопросов для всех людей. Перед каждым тестированием мы долго беседуем с опрашиваемым лицом и выясняем всё что нужно для дальнейшей работы.
Тестирование психопата, социопата – сложная задача, требующая предельной тщательности и внимания на всех этапах проведения исследования, но принципиально решаемая, что подтверждается обширным опытом проведения проверок на полиграфе при уголовных расследованиях.
– Давайте вспомним одно из таких...
– Историй таких очень-очень много, что у нас с вами и месяца не хватит, но одна из таких была связана с мужем и женой, которые находились под следствием и оба написали явку с повинной. Моя задача была выяснить, кто же из них убийца. Каждый брал вину на себя. В итоге выяснилось, что кровь на руках жены – она случайно в ходе драки с любовницей своего мужа убила её. Муж, как оказалось, выгораживал супругу. Больше всех в шоке были следователи: вместо одного подозреваемого у них появилось целых два.
Интима и политики не касаюсь
– Можно ли заставить человека проходить полиграф?
– Нет, нельзя. Проверка на детекторе лжи возможна только с добровольного согласия, выраженного на бумаге в письменной форме. Многие из тех, кто пытается скрыть значимую информацию в ходе расследования, соглашаются на участие в исследовании, видимо, опасаясь, что отказ может усилить подозрения в отношении них. Всех, с кем я работал, можно поделить на два типа людей: одни имеют отношение к расследуемому преступлению, а другие – нет. Поэтому одни готовятся обманывать, а другие – нет. При этом едва ли не все, кто намерен скрывать информацию, так или иначе пытаются противодействовать ходу исследования, надеясь на положительный для себя результат. Нередко признаки противодействия мы наблюдаем и у лиц, не имеющих к преступлению отношения. Поэтому проходить проверку на полиграфе у нас в стране не может заставить даже суд.
– Кстати, можно в суде использовать данные полиграфа?
– Можно и нужно, и сейчас это успешно используется.
– Сейчас политики любят спекулировать проверками на детекторе лжи. Обещают провериться или даже проверяются. Часто ли вам приходилось тестировать людей на «политическую ложь»?
– Конечно, но без разрешения людей, проходивших проверку, я не могу разглашать сведения о них, поэтому прошу меня простить. Просто скажу, что у меня были разные проверки и их было много.
– А не может ли тест показать, что правы оба? Тот, кто ехал на красный, убедит себя, что горел зелёный свет...
– Нет такого быть не может, но может быть другое. Ночью человек увидел куст, и ему представилось, что это инопланетянин, и он искренне в это верит. При таком положении, если проверить такого человека, то полиграф покажет: да, он его действительно видел.
– Есть ли темы, которых вы не касаетесь при тестировании?
– У настоящих полиграфологов есть свой кодекс. Я не берусь за работу, если она касается интимной жизни, политики, религии и прочее. Большая часть моей практики сосредоточена вокруг криминалистики. Самое первое правило полиграфолога – не разглашать информацию о клиентах и тестируемых, потому что наша работа сродни осмотру у хирурга. Мы не общаемся с человеком на религиозные и политические темы, если человек не работает в спецслужбах.