Поймать предателя. В годы оккупации НКВД в Адыгее собирал важные сведения
В распоряжение редакции «АиФ-Адыгея» попали уникальные материалы о деятельности органов государственной безопасности на территории Адыгеи в годы ВОВ Часть документов рассказывает о том, как сотрудники НКВД боролись с остатками фашистских банд в первые годы после её окончания.
Ни дня без борьбы
Одной из важнейших задач органов безопасности в те годы оставалось обеспечение надёжной охраны инфраструктуры и организация беспощадной борьбы с дезорганизаторами тыла - шпионами, диверсантами, дезертирами и даже паникёрами, которые распространяли провокационные слухи.
Согласно документам, на территории Адыгеи, особенно, в так называемой лесо-горной её части, первые банды сколачивали дезертиры из Красной Армии и уклонисты от явки в военные комиссариаты для отправки на фронт. Эти группы вооружались и промышляли грабежами колхозов и ферм.
По данным ФСБ, только за шесть месяцев 1941 года в Краснодарском крае было арестовано более 10 тыс. бандитов и дезертиров, а в январе-феврале 1942 года - 2625 человек.
«Цифры астрономические, особенно если учесть, что из Адыгеи на фронт ушло 80 тысяч человек. Добавьте сюда изъятое оружие - только пистолетов было более 130. И всё это в канун оккупации автономной области», - говорит краевед Сергей Климов.
Вскоре в Майкопе, аулах и станицах у власти стали фашистские коменданты, а также старосты, подобранные, как правило, из числа бывших кулаков и уголовных элементов. В ауле Ходзь, к примеру, была образована полиция, куда вошли 40 местных жителей, а во главе фашистского ведомства встал местный уголовник.
Всё это разжигало ещё большую ненависть жителей области к новому режиму. Как результат - создание на территории Адыгейской автономной области восьми отрядов народных мстителей, в которые вошли более 700 коммунистов, комсомольцев, партийных и советских работников, рабочих, крестьян и представителей интеллигенции.
Два майкопских, три тульских, кошехабльский, гиагинский и шовгеновский партизанские отряды базировались в основном в Махошевском лесном массиве юго-восточнее Майкопа. Красногвардейский партизанский отряд разместился в Курго-Тернопольских лесах, а теужеский и тахтамукайский партизанские отряды, которые входили в так называемый Краснодарский куст, - в горах в районе Горячего Ключа.
Во всех партизанских отрядах начальники районных отделений НКВД, как правило, становились заместителями командиров по разведке и связи. А в селе Хамышки, на Белореченском перевале действовали опергруппы НКВД и разведотделения полка пограничных войск.
С 9 августа 1942 г. по 1 февраля 1943 г. партизаны провели более 200 операций против оккупантов, уничтожив более 2 тыс. гитлеровских солдат и офицеров.
Но помимо освободительных и диверсионных операций партизан, созданные спецгруппы НКВД собирали материалы для военной разведки, о предателях, перешедших на службу к оккупантам. По просьбе военного командования, агентура органов безопасности установила места действующих немецких аэродромов, штабов, складов. Именно агентура НКВД, засылаемая в тыл, осведомляла о формировании белоказачьих и националистических формирований, приезде белоэмигрантов. С первых недель оккупации в спецгруппу и к оперсоставу, находящемуся в партизанских отрядах, стали поступать данные о составе и дислокации полицейских и казачьих формирований, национальных легионах, их вооружении, тактике, моральном состоянии.
Не уйти от возмездия
В национальных районах оккупанты проводили политику, резко отличавшуюся от их поведения в населённых пунктах с русским населением. Они демонстрировали корректность к коренному населению, всячески критикую советскую власть, запугивали местных партизанами, и формировали отряды по национальному признаку. Именно так появилась полиция в ауле Ходзь.
«Для борьбы с патриотическими советскими организациями и партизанами, обеспечения фашистского режима на оккупированных территориях действовали крупные части охранной полиции и спецподразделения абвера. Практически во всех районных центрах, а также во всех крупных населённых пунктах Адыгейской автономной области были созданы подразделения из числа изменников Родины», - рассказывает С. Климов.
Между тем, межнациональная дружба в партизанских отрядах крепла день ото дня - люди знали, что воюют за свою свободу. Практически во всех отрядах среди партизан были не только русские и адыги, но и армяне, грузины, украинцы, представители других национальностей.
Когда завершилась шестимесячная оккупация Адыгеи, собранные сотрудниками органов безопасности сведения помогли разоблачить сотни государственных преступников.
Только в августе 1944 г. по краю находилось в розыске 1346 человек. Уже через месяц было арестовано 128 госпреступников, среди которых, между прочим, было и 23 агента вражеских спецслужб.
Так в руки правосудия попали два карателя - Карташёв и Григорьев. Оба они добровольно поступили на службу в городскую полицию, причём, первый вскоре стал её шефом, а второй - начальником политотдела. Осенью 1942 г. Карташёв организовывал облавы на партизан в районах Кужорской и Ханской и грабил мирное население. За период службы в полиции Карташёва и Григорьева, к немецким карателям попало более 2 тыс. человек, большую часть которых расстреляли.
В январе 1943 г. оба они бежали вместе с немцами, служили в казачьих частях немецкой армии, но от возмездия не ушли - ихарестовали и предали трибуналу.
В 1943-1944 гг. на территории Адыгейской автономной области было ликвидировано 28 бандгрупп и поймано 144 дезертира. Но шпионско-диверсионные группы продолжали терроризировать местное население. О том, как их ловили, и что стало с предводителем ходзинской банды - в следующем материале «АиФ-Адыгея».