125 тысяч жертв. В Ростове начался суд о геноциде в годы войны
Изложенные в материалах факты подтверждаются рассказами очевидцев и документами.
Расстрелянные подростки, брошенные на неделю в ростовских дворах тела убитых горожан, запытанные до смерти женщины и увезенные в вагонах для скота дети. Выворачивающие душу на изнанку показания свидетелей звучали 10 февраля в Ростовском областном суде. Здесь прошло первое заседание по делу о признании геноцида мирного населения со стороны нацистов в годы Великой Отечественной войны.
Факты зверств
Заявление в суд подал прокурор Ростовской области Роман Прасков, он же и представляет ведомство на заседании. Инициатором стал генеральный прокурор России Игорь Краснов. Подобный суд – уже второй в стране. Первый состоялся в Новгородской области, где рассматривалось дело о массовых расстрелах советских граждан у деревни Жестяная Горка. Всего было возбуждено несколько дел о геноциде населения во время Великой отечественной войны.
На заседании были и пострадавшие – ростовчанки Клавдия Сюсюкина и Валентина Яковлева. Они вспоминали кровавые события 1942-1945 годов, невольными участниками которых им пришлось стать. Обе женщины в подростковом возрасте были угнаны в немецкие концлагеря, но им посчастливилось в итоге вернуться на родину – однако освобождения пришлось ждать до весны 1945 года... На заседании также присутствовали активисты движения «Волонтёры Победы».
Всего в материалах дела идет речь о геноциде не менее 96 тысяч мирных советских граждан и 29,2 тысяч военнопленных. Перечислены факты массовых расстрелов мирных жителей в Ростове-на-Дону, Миллерово, Сальске, Таганроге, Новошахтинске, сельских районах.
При этом приводятся конкретные факты фашистских зверств. Так, в Таганроге тела погибших сбрасывали в ямы Петрушинской косы прямо на другие тела, частично уже разложившиеся. При этом многие трупы были со связанными руками, у кого-то на лицах и телах были следы кровоподтёков, были изуродованы челюсти, имелись пулевые ранения. Другой пример – из Ростова. Известно о расстреле 35 человек во дворе дома №29 по улице Красных Зорь. Тела не разрешали хоронить семь дней. А на северной окраине города фашисты и вовсе тренировались в метании гранат по живым мишеням...
«Общее количество арестованных не установлено. Но только в сентябре 1942 года германскими карательными органами арестовано более двух тысяч человек. В городской тюрьме в день освобождения Ростова обнаружено 1154 трупа, в том числе 52 детей и 122 женщин, которые предварительно были подвергнуты пыткам и издевательствам», — прозвучало в ходе заседания.
Прокуратура требует признать геноцид «в интересах Российской Федерации, неопределенного круга лиц, родственников и потомков жителей и военнопленных, погибших на территории Ростовской области от преступных действий немецко-фашистских захватчиков». В заявлении указано, что по международной конвенции военные преступления не имеют срока давности.
Отсутствие решения о геноциде, по словам Романа Праскова, ограничивает права и интересы родственников жертв. Помимо этого, отсутствие данного статуса не позволяет реализовать права на соблюдение особого порядка захоронения и внесение имен убитых в книги памяти.
В вагоне для скота
Одной из пострадавших по делу проходила ростовчанка Клавдия Сюсюкина. На заседании она смогла рассказать о деталях оккупации Ростова, свидетелем которых она стала ещё подростком.
«Мальчишки увели раненых солдат советской армии на чердак школы №35 на Ульяновской улице. А кто-то доложил немцам. Фашисты сбросили раненых с крыши, а потом вывели всех , кто был внутри, спросили, кто это сделал и пригрозили, что если никто не признается, то расстреляют всех», — рассказала Клавдия Сюсюкина. По её словам, вышедших вперёд мальчишек 11-13 лет расстреляли на глазах у остальных.
Аналогичная судьба ждала и подругу Клавдии Сюсюкиной, которая укрыла у себя дома раненого бойца – была расстреляна вся семья.
«Во время второй оккупации в 1943 году по городу развесили объявления о необходимости прибыть на сборный пункт для отправки в Германию в определённый день людям с фамилиями, начинающимся на конкретные буквы. В случае неповиновения следовал расстрел», — рассказала пожилая дончанка.
Чтобы не быть угнанной, Клавдия Сюсюкина сбежала в Мокрый Батай, жила у дальних родственников, чужих людей, позже пряталась в домах и стогах сена. Но с наступлением холодов девочке пришлось вернуться в Ростов. Очередь на отправку к тому времени уже прошла...
«Когда я шла по улице, то встретила нашего квартального, на нём была фашисткая форма. Он удивился, что не отправилась в Германию. Он взял за шиворот и повёл к матери, сказав, что если я завтра не явлюсь на товарную станцию, то всех членов моей семьи расстреляют», — вспоминает ростовчанка.
Наутро девочка сама пришла на станцию, где уже находилось много людей, ожидающих отправки в Германию.
«Под конвоем фашистских солдат нас загнали в вагоны, предназначенные для перевозки животных. Были отдельные мужские и женские вагоны. Мы находились в пути почти месяц, сидели на корточках, питание нам не давали, только иногда кормили семечками», — добавила Клавдия Сюсюкина.
Часть людей высадили в Кракове, а ростовчанку отвезли в концлагерь в Мюнхен. Всего она там пробыла год, причём дважды пыталась убежать.
«Если кто-то работал хорошо и потом заболевал, его отправляли в крематорий, — рассказала ростовчанка. – Мы решили, что лучше будем хуже делать. А жива осталась благодаря молитвам, хотя была три раза на грани смерти. Два раза я убегала из концлагеря. Немцы за первый побег поместили меня в каменную тюрьму, где пять дней не кормили, бросая только сырую картошку. За второй побег поместили в одиночную камеру в тюрьму без света на пять месяцев. В итоге освободили меня американцы после акта о капитуляции».
Валентина Яковлева также рассказала о том, как её в возрасте 16 лет отправили в концлагерь.
«Приходили домой и забирали детей, строили, вели к вагонам, - вспомнила она на процессе. - ВГермании мы жили в бараках, ходили на завод с полициями и собаками. Кормили очень плохо – суп был по сути из воды, зелени и кусочков картошки. Он имел нехороший запах и я не могла его есть. Меня отправили работать в столовую при заводе, но есть там удавалось только отходы: очистки от картошки, капусты. По сути, ими я и питалась».
Довелось ростовчанке быть много раз и в карцере... Однажды рабочие и военнопленные не смогли с завода идти из-за налипшего снега и часть людей упала. Немцы стали бить их по спине прикладами ружей, чтобы люди встали.
Собирать архивные документы, вести полевые работы и просветительские акции позволяет проект «Без срока давности». Его задача – сохранить историческую память о жертвах военных преступлений нацистов и их пособников в период Великой Отечественной войны, рассказать об идеологии фашизма, которая не оставляла жителям СССР другой участи, кроме как быть уничтоженными. Проект работает в ряде городов страны, а в Ростовской области работа поисковиков вышла на беспрецедентный уровень. Активисты объединения «Миус-фронт» совместно со следователями и судмедэкспертами продолжают поднимать останки жителей региона. В частности, в Сальске из карьера смерти было поднято много останков женщин и детей.
Следующее заседание по делу назначено на 14 февраля – День освобождения Ростова.
Комментарий
Руководитель объединения «Миус-фронт» и поисковой экспедиции «Без срока давности» Андрей Кудряков:
– Мы сталкиваемся с отрицанием факта геноцида. К примеру, учёные из Европы на полном серьёзе удивляются, не признают его и считают, что были факты, связанные с холокостом, но целенаправленного уничтожения мирного населения СССР не было. Но самое страшное, что наша молодёжь сейчас с подачи Запада нивелирует итоги Второй мировой войны и считает, что немцы, хотели избавить народ от большевизма. Демонстрация фактов нужна для истинного понимания значения победы. Немцы пришли уничтожить наш народ физически. Нужно понимать и знать, что это было не столкновение армий или культур, а борьба за физическое выживание. В частности, этот судебный процесс нам нужен, чтобы знать правду о Великой Отечественной войне, а геноцид – составляющая часть нацисткой политики, политики оккупации и донская земля, наверно, наиболее пострадавшая от него по всей России. Работая в экспедиции мы понимаем, что буквально в каждом населённом пункте уничтожалось мирное население, в том числе женщины и маленькие дети. Об этом нужно помнить и не забывать.
Комментарий
Официальный представитель Генпрокуратуры России Андрей Иванов:
– Изложенные в материалах факты подтверждаются рассказами очевидцев, материалами чрезвычайных государственных и районных комиссий, докладными записками и информацией органами безопасности. Массовые убийства мирного населения и военнопленных также установлены и подтверждены приговорами судов.