Интернациональная Россия: Урок Киева для Москвы и Минска: живите вечно, Александр Григорьевич!
Когда в феврале 2014 года в Киеве произошёл очередной государственный переворот, украинскому Министерству иностранных дел, всем его государственным служащим, кадрам, инфраструктуре без единого исключения, не потребовалось даже секунды, чтоб сделать свой политический и человеческий выбор.
МИД Украины сразу и полностью перешёл на сторону организаторов государственного переворота, без заминки приняв к исполнению их националистическую риторику. И произошло это не потому, что МИДом Украины прежде руководили такие полновесные плоды советской дипломатической школы, при жизни одного поколения прошедшей путь от идейных коммунистов до идейных антикоммунистов и русофобов, как Борис Тарасюк, Владимир Огрызко, Константин Грищенко, или такие дипломатические гении, как заговорщики и переворотчики Арсений Яценюк и Пётр Порошенко. И не потому, что киевская кадровая дипломатия повела себя, как кадровые императорские генералы, офицеры и офицеры военного времени, массово пошедшие на службу к большевикам после Октябрьского переворота и даже Брестского мира, чтобы, в первую очередь, защитить западные границы уничтожаемой немцами России.
Эти киевские «спецы» как раз вместе с переворотчиками и начали уничтожение Украины, выбрав путь этнического национализма. И тщетны усилия паркетно-кухонных лжецов доказать, демонстрируя низкие электоральные результаты майданных неонацистов, что националистическая зараза не охватила украинские электоральные массы. Сколько бы сейчас ни получили на Украине неонацисты, «более мягкий» национализм, тотально реабилитирующий гитлеровских коллаборационистов и соучастников геноцида, но изображающий голод 1932-1933 гг. как (русский, еврейский, грузинский?) «геноцид украинского народа» (даже не народа Украинской ССР, а именно этнических украинцев), исповедуется почти всеми политическими силами Украины. И именно эти разнокалиберные националисты давно берут, например, в некогда интернациональном Киеве 75% голосов избирателей. И создала это помрачение многолетняя целенаправленная политика всех без исключения администраций на независимой Украине: и Кравчука, и Кучмы, и разумеется Ющенко, и Януковича. Играя ради своего шкурного и номенклатурного «экономического национализма» — в «национальную церковь» и украинский этнический национализм, все эти коллеги наследника гитлеровского охранника Освенцима Ющенко не могли не прийти к массовому воспитанию неонацизма независимо от того, что он распространяет свою русофобию на русском языке, антисемитизм и реабилитацию соучастников Холокоста — на английском и даже на иврите.
Только идейный борец за самоценное бюджетное финансирование, официальный российский соотечественник Константин Косачёв может, не дрогнув, изображать свою беспомощную пропаганду русского языка — главным средством борьбы против русскоязычного украинского неонацизма, словно у него ничего не случилось. У нас случилась кровавая Гражданская война на Украине, атакующая информационное пространство России терабайтами русскоязычной русофобии, а у него, похоже, случилась только жажда бюджетных средств. Один из подобных профессиональных соотечественных чиновников запомнился мне своим публичным выступлением в Крыму несколько лет назад: среди местных русских активистов, говоривших о самом сокровенном, о войне, о судьбе, о родителях, он, захлёбываясь от восторга, поведал, что самым главным событием в его жизни стал день, когда его представили… датской королеве! Сейчас этот датский монархист ведёт свою посольскую борьбу за славянское дело уже на Балканах.
Такие кадры российского МИДа, конечно, пока не диктуют новую русскую дипломатическую моду в Москве и Нью-Йорке, но заставляют серьёзно вглядываться в их ряды — даже не в перспективе государственного переворота, но лишь в реальности сегодняшней, прямо объявленной холодной войны против России, последнее издание которой уже привело к власти Андрея Козырева и поименованный украинский МИД. Это они сейчас утешают себя безопасной фрондой возле карьерной кормушки, но как и тогда Запад и его клиентела воевали не против коммунизма, а против России, так и теперь они воюют не против мифически «кровавого» режима (которому сами обязаны практически всем), а против России. Ничем не рискуя.
Если пикейные жилеты и домашние коммунисты скажут, что только двадцатилетняя руководящая воля Александра Лукашенко удерживает Белоруссию от этнического национализма украинского образца, то минимум, чего они заслужили, — это громкого смеха в лицо. Ибо главный иммунитет здесь против граничащего у нас с нацизмом этнического национализма — в великой и жертвенной истории героического белорусского народа, в котором даже гитлеровцы не смогли найти достаточного числа местных коллаборационистов. И в годы Великой Отечественной войны из 350.000 гитлеровских коллаборационистов, действовавших на территории Белорусской ССР, только 35.000 были уроженцами БССР (из них около 20.000 — по принудительной мобилизации), остальные были русскими власовцами, латышскими эсэсовцами, украинскими бандеровцами и пр.
Однако сегодня под крылом Александра Лукашенко, в чересполосицу с его общерусской, интернациональной и антинационалистической риторикой, целенаправленно воспитывается чиновничья институциональная и кадровая инфраструктура новосозданного бывшими советскими пропагандистами белорусского национализма, для которого, например, уже нет Отечественной войны 1812 года. Этой войны для них уже нет только потому, что Наполеон поручил монополию на крестьян Белой Руси их польским хозяевам, а его пропагандисты выдали современным болтунам сказку о планах отмены Наполеоном крепостного права в России, — аккурат, видимо, для того, чтобы польская шляхта, в рядах его армии идущая на Москву, в один момент почувствовала себя нищей.
Но творцам белорусского национализма не до деталей: отвергая исторические корни национального пробуждения белорусов в социально-конфессиональной борьбе, в среде бывших польских шляхетских рабов, «вознаграждённых» колониальным пиджином на латинице, в сельском православном духовенстве и учительстве, они позорно пытаются встроить свой провинциальный мотив в чужую национальную и сословную историю, господскую историю польской и даже литовской шляхты.
И уничтожают ради этого даже своё славянское имя, этнически перетолковывая географическое «литвинство» и анекдотически тщась отнять географическую Литву у поляков и этническую Литву у литовцев. И под аплодисменты господ из Варшавы, Вроцлава и Вильнюса высасывают из всех своих пальцев терминологическую подмену славянского (старославянского), «руского» (!) языка — мифологией «старобелорусского», конкурирующую, впрочем, со столь же кухонным конструктом «староукраинского». Аплодирующим чинам из Варшавы и Вроцлава, которые центнерами производят гуманитарную литературу на белорусском языке «для свержения режима Лукашенко», трудно признаться, что вся эта масса продаётся в книжных магазинах «режима», служа ему одной из опор.
Вот только чины из Вильнюса, начиная со всё более тяжело заболевающей милитаристской русофобией старой коммунистки Дали Грибаускайте, пожалуй, не удивятся такой гибкости Лукашенко, ибо именно «антилукашенковский» Вильнюс лидирует в обучении детей правящих белорусских чиновников, опережая «антилукашенковскую» Варшаву. Можно не сомневаться, что обучение это проходит в «правильном» духе.
Можно не сомневаться и в том, что Александр Григорьевич Лукашенко прекрасно видит такую литовскую дружбу, в которой — по мере роста истероидности литовской пропаганды — сценарий казни кокетливого «последнего диктатора Европы» эволюционирует между казнями Чаушеску и Наджибуллы.
Но Лукашенко действительно не боится этих истерик — и твёрдой рукой наполняет идейными и карьерными кадрами уже не кузницы, а целые металлургические комбинаты грядущего бюрократического русскоязычного белорусского этнического национализма и русофобии, на фоне которых Зенон Позняк — просто клоун. Эти кадровые комбинаты — Министерство культуры, Министерство образования, Министерство иностранных дел, Академия наук, Информационно-аналитический центр Администрации президента. Лукашенко знает, что делает и зачем. Ведь он будет жить вечно. И клавиатура этих самоубийственных инструментов никогда не выпадет из его никогда не слабеющих рук.