Реставрация души
Руководитель молодежного движения Рыбинской епархии «Преображение» Тихон Чернышев поделился опытом организации слетов добровольцев при консервации храмов.
21 августа 2023 года в рамках очередного онлайн-семинара в рамках проекта «Реставрация памятников религиозного назначения: методическая помощь епархиям и гражданским активистам» руководитель молодежного движения «Преображение» Молодежного отдела Рыбинской епархии Тихон Чернышев поделился опытом организации волонтерского движения и слетов добровольцев при консервации храмов.
Когда команда проекта готовилась, представители Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры порекомендовали обратиться в «Преображение» за знакомством с методической базой по организации людей для проведения реставрационных и консервационных работ. Как появилось «Преображение», и какие направления оно сегодня объединяет?
– Изначально не было такой задачи – работать с памятниками. Была задача работать с молодежью, с детьми. Я сам один из тех людей, кто вырос не просто в семье и дома, но провел много счастливых лет детства на слетах и выездах, в лагерях, в экспедициях. И они были совершенно разной направленности. Меня всегда тянуло делать что-то интересное. И я делал. Когда мы вырастаем, нам тоже хочется наполнить нашу жизнь чем-то полезным и интересным. Так получилось, что моя взрослая жизнь была отдана педагогической работе. И когда настало время решить, чему посвятить свое время, пришло предложение продолжить заниматься организацией детского и молодежного досуга и отдыха, но не как развлечения, а попытаться объединить детей и молодежь общей полезной деятельностью. И это не только архитектурное наследие, но и духовные памятники. У нас огромная, богатейшая история страны, вокруг которой можно сплачивать детей и молодежь.
Запрос изначально был от Рыбинской епархии?
– Он был связан с воспитанием детей. И вначале поступил моему знакомому педагогу, я подключился через пару месяцев. Уже потом мы стали заниматься темой сохранения объектов культурного наследия. Основным целеполаганием первых лет было именно воспитание. Многие многодетные священники, прихожане и педагоги, понимая всю необходимость и сложность воспитания детей в современном обществе, предложили создать движение, которое сможет наполнить досуг детей и молодежи полезной совместной занятостью. И в одном разговоре, который состоялся в самолете, летевшем на Святую Землю, очень быстро пришла совместная идея о включении детей и молодежи в процесс сохранения памятников культурного наследия Ярославщины. На тот момент 144 заброшенных храма требовали внимания и ухода только на территории Рыбинской епархии. Помощь требовалась совершенно разная: где-то это простейшие работы, которые могут выполнить местные жители, если их грамотно собрать, мотивировать, обучить и организовать. Какую-то работу могут выполнить даже дети. А где-то это профессиональные и полупрофессиональные работы, куда требуется приглашать специалистов или волонтеров, прошедших предварительную подготовку.
Участвуют ли родители детей в подготовке и проведении ваших лагерей, слетов, экспедиций?
– Специфика у нас такая, что мы работаем без родителей. В теории можно работать и с ними. Но для такого варианта у нас есть четкие правила: если родители хотят подключиться к участию в слетах вместе с ребенком, они должны стать частью организационного коллектива, то есть обязательно занимать какую-то функциональную нишу, будь то хозяйственный работник, медицинский или педагогический. Поэтому если взрослый готов включиться в общее дело, то через персональную вовлеченность в проект.
Движение юридически оформлено?
– От Рыбинской епархии было организовано юридическое лицо – епархиальный Духовно-просветительский центр, в уставе которого прописана возможность проведения различных мероприятий, обозначен достаточно широкий круг того, чем можно заниматься с молодежью. Однако все, что касается детей, несколько сложнее с юридической точки зрения, особенно если планировать долгосрочные выезды. Это важный момент.
Есть ли у движения управляющий орган, штатные единицы?
– Эти вопросы лежат на плечах епархии, в частности, на Молодежном отделе, вся деятельность движения ведется его сотрудниками. Отделом же формируются и проекты, задачи. Для расширения наших возможностей мы озаботились юридическим оформлением документов, позволяющих нам работать с детьми. Например, проводить палаточный детский лагерь.
Как находите ресурсы, инвестиции?
– В первые годы мы существовали исключительно за счет финансирования епархии. В дальнейшем стали искать новые источники. Мы понимаем, что потенциально каждый человек из круга нашего общения может быть потенциальным жертвователем. Участники охотно делились своими видео, впечатлениями после поездок, привлекали внимание к нашему проекту. Параллельно мы искали спонсорские средства через дружественные организации. В частности, знакомились с местными пилорамами, хозяйствами, у которых есть техника – трактора, грузовики; искали тех, кто может оказать какую-то профильную помощь в организации земельных работ, в перевозке, в стройматериалах.
Не приходить к людям, кто живет и работает неподалеку от храма, возле которого проводится лагерь, просто невозможно. Они же видят, что приезжает молодежь, дети, мы чем-то занимаемся. Возникает любопытство. Поэтому мы стараемся познакомиться заранее, спросить, кто и чем может помочь. Многие откликаются. Есть такие люди, которым непонятно зачем нужно ехать восстанавливать разрушающиеся храмы, зачем на это тратить средства. Лучше бы магазин открыли, дорогу проложили. Но когда видят, что приезжают дети, молодежь, начинают общаться, складывается приятная атмосфера и постепенно начинают помогать, кто чем может.
Но начиналось все при поддержке епархии. Без этой помощи мы не смогли бы начать.
Через пару лет мы познакомились с такими возможностями, как фандрайзинг, краудфандинг, грантовая поддержка. И поняли, что без этого существовать в современном мире сложно. Поэтому первые наши проекты мы писали на площадке краундфандинга «Начинание.ру». Очень удачная была платформа, мы ей очень благодарны. Жаль, что подобных сейчас нет. Есть много площадок, которые помогают собрать средства, но они все светские и у них совершенно разные направленности. С нашей тематикой там сложно пробиться. И фон участников, с кем приходится конкурировать, несопоставим. Если я собираю на восстановление храма силами молодежи, то для светских людей это будет звучать скучно. А площадка «Начинание.ру» давала возможность искать средства среди людей, понимающих подобные темы.
После того, как мы опробовали площадки краундфандинга, нам посоветовали реализовать себя в написании грантов. Начали мы с православных грантов, подумав, что это будет самое простое для нас. И с первого года получилось успешно: выиграли грант, отработали его и после этого решили пойти в светские грантовые площадки – Фонд президентских грантов, Российский фонд культуры, Президентский фонд культурных инициатив. Как показала практика, все это реально, даже когда в команде всего два человека. Но нужно отметить, очень много было бумажной работы для двоих, это факт. Самое главное, когда начинаешь существовать в грантовой системе, у тебя появляется определенный имидж, о тебе узнают и готовы взаимодействовать. Люди понимают, что нам можно доверять. То же самое со спонсорами и местной администрацией, для них участие в грантовых программах с финансированием от государства – это показатель серьезной и надежной организации, и многие вопросы решаются быстрее.
Какие храмы спасаете от исчезновения – каменные или деревянные?
– У нас в Ярославской и соседних областях деревянных храмов единицы. Мы работаем, в основном, с каменными. Но у каменных храмов все подкровельное пространство – это дерево, которое одним из первых страдает, разрушается. Поэтому мы говорим с участниками про дерево, учим работать с ним, пытаемся сохранить и восстановить то, что уже утрачено. Например, рухнула крыша, которая была сделана пару столетий назад, и таких узлов деревянных, как делали тогда, уже не делают в принципе (это очень затратно, и уже давно разработаны современные технологии и материалы). Это не значит, что та методика была хуже. Зачастую даже лучше в силу скрупулезной работы мастеров того времени и цели сделать на века. А сейчас задачи немного другие, и порой никто просто не согласится такие работы проводить. Например, на досках, которые вытесывались топорами из цельного бревна, вырезались желобки для того, чтобы влага, которая попадает под кровлю, по этим желобам выводилась наружу. И подобных моментов очень много.
А что вы после себя оставляете на объекте?
– Если смотреть с точки зрения духовной, то задача стоит конкретная и понятная. Звучит она так: мы приезжаем с детьми и молодежью на объект, на храм и готовим его к богослужению. Мы туда приходим, проводим первоочередные работы, самые понятные, самые простые: разборка завалов, наведение порядка, начало окапывания фундамента. У нас есть традиция помимо расчистки и консервации проводить еще и украшение храма. Одна из главных целей наших проектов по восстановлению церквей – проведение богослужений в этом храме. И это очень важно. На мой взгляд, восстановление храма без мысли о том, что здесь будут служить, не имеет смысла. Сохранять храм просто как объект культуры важно, если говорить просто о здании. Но если мы понимаем предназначение храмового здания, если мы называем себя православной организацией, то не можем приехать к храму, трудиться в нем и не говорить о том, что это делается для восстановления богослужебной жизни.
Если нами проводится короткий выезд и мы приезжаем в храм, которым не занимался никто и никогда, он весь в зарослях, разрушенная кровля, рухнувшие своды, огромное количество кирпичей, завалы, мусор, то после трех-четырех дней работы мы оставляем после себя убранное пространство четверика и алтаря и максимально подготовленное пространство для богослужения. Делаем простейшие аналои, церковную утварь, подсвечники. И обязательно цветочное паникадило, это тоже наша традиция – делать цветочное паникадило перед службой.
По программе максимум все зависит от состояния самого храма. Если есть возможность проводить выезд более профессиональный, например, мы понимаем, что храм нуждается в восстановлении кровли, то здорово провести с молодежью выезд, в результате которого старое будет законсервировано, чтобы не было дальнейших разрушений. Например, частично кровля демонтируется, восстанавливается стропильная система и закрывается новой кровлей. Последующее зависит от возможности привлечь узких специалистов. Вот в ковидные годы с нами работали профессионалы, мастера кровельного дела, нам удавалось перекрывать крышу фальцем. Тогда эффект был совершенно удивительный: к том времени, когда мы уезжали, там, где прежде росли деревья, лежали обломки и различный мусор, появлялась новая кровля. Не всегда так получается, но это то, чего хотелось бы достичь на регулярной основе, чтобы помимо расчистки получалось и то необходимое, что нужно для восстановления храма.
По нашему опыту, глобальное разрушение начинается именно с разрушения кровли. Как только появляются дыры, с этого и начинается самое сильное разрушение. После кровли под ударом свод, параллельно полы, карнизы, стены... Как только начинает течь кровля, внутреннее убранство умирает моментально.
Когда вы делаете кровлю, максимально консервируете здание, это как-то оформляется юридически? Или такое не нужно оформлять?
– В нашей стране немало руинированных храмов не выявлено ни государством, ни Церковью. При этом храм не перестает быть храмом, у него есть история, часто прекрасная архитектура, у некоторых – связь с новомучениками. Не заниматься ими неправильно. Один из вариантов – когда работы ведутся с разрешения местной администрации и местные власти берут на себя решение юридических вопросов. Еще один вариант связан с самой простой помощью добровольцев, которая не требует никаких согласований. Причем таких дел тоже немало и их нужно выполнять осторожно и аккуратно, чтобы не выйти за допустимые границы. Например, важно выявлять и сохранять элементы утвари и конструкций, которые впоследствии можно бы было попытаться сохранить для будущих работ. Но здесь важно понять, как уцелевшие части убранства, декора будут систематизированы, где складированы – допустим, в более сухом пространстве того же храма. По этим элементам затем можно будет восстановить внутренне убранство разрушенной церкви и конструктивные детали.
Поступил вопрос: «Участие волонтеров в реставрации и консервации объектов культурного наследия религиозного назначения планируется проводить в соответствии с статьей 45 Закона «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации». Там есть требование, что все специалисты, занимающиеся реставрацией и консервацией, должны быть аттестованы Министерством культуры Российской Федерации. Все остальные требования тоже довольно жесткие. Как планируется все организовать с точки зрения действующего законодательства?»
– Если у вас нет возможности заниматься реставрацией и консервацией в сопровождении юридического аппарата, значит, нужно начинать с простых работ, которые не требуют лицензий и разрешений. Либо подключаться к тем организациям, которые делают это официально. Это такие зарекомендовавшие организации, как «Общее дело», «Сельская церковь», «Белый ирис». Они занимаются восстановлением храмов в соответствии со всеми требованиями нашего законодательства.
Огромное число людей относится к нашему наследию как к музейному достоянию, они не видят в нем жизни. Интерес туристов к храмам порой ограничивается только интересом к внешним формам, когда в храмах не видят Бога. Люди ищут «места силы», но не понимают, откуда эта сила происходит...
– Есть разного рода добрые дела. И когда мы говорим о воспитании молодого поколения, важно показать именно эту, духовную, воспитательную грань работы по сохранению наших храмов. Нам очень часто говорят, чтобы мы проводили мероприятия в городах, не выезжали с детьми на объекты, учили детей ремеслу в лагере. Но при этом передо мной как руководителем стоит очень острый вопрос: «Кроме того, что я их научу резать, пилить, строгать, что я могу им еще дать?»
Чем отличается восстановление храма от восстановления дороги, например? Когда мы восстанавливаем дорогу, это понятно для чего и для кого. А когда занимаемся восстановлением храма, в котором неизвестно кто и когда будет служить, – для кого это? Мы делаем это не для кого-то конкретного, вот сейчас живущего на этой земле. Мы совершаем это для Бога и для себя в вечности. Вокруг такого целеполагания наша педагогическая деятельность приобретает смысл и глубину, появляется мотивация для нас и для детей, и вместо формальности мы приходим к искренности – тому, что невозможно ничем измерить.
Публикация журнала «Юрист прихода» –
специального приложения к журналу «Юрист предприятия»
(Издательская компания «Просветитель»)
*
Молодежное движение «Преображение» организовано по благословению епископа Рыбинского и Романово-Борисоглебского Вениамина в рамках деятельности молодежного отдела Рыбинской епархии. Цель «Преображения» – повышение духовного и культурного уровня человека. Основными направлениями в работе движения являются:
создание регулярно действующей дискуссионной площадки;
привлечение к движению молодежи из всех слоев общества;
оказание реальной, действенной помощи приходам епархии;
ознакомление участников движения с рабочими профессиями, освоение ремесел.
В ходе реализации своей программы, молодежное движение предлагает:
участие в богослужении и общей молитве;
лекции, семинары и мастер классы;
помощь в хозяйственной деятельности приходов;
помощь в восстановлении и консервации храмов (с привлечением профессиональных строителей);
участие в благотворительных и социальных акциях;
паломнические поездки с участием в жизненном укладе посещаемых мест.
В рамках общих сборов опытная команда педагогов-организаторов создает для детей командообразующую атмосферу, проводит беседы, игры и организует трудовую деятельность. Педагоги стремятся создать идейно здоровый коллектив, цели, задачи, приоритеты которого соответствовали бы развитию различных качеств личности.