Однажды на банкете в Кремле подозвал меня к себе Сталин.
"Мне четырнадцать лет. Бегаем с приятелем на концерты с участием Смирнова-Сокольского.
Шел 1937 год.
Время, когда иной раз родственники боялись ходить друг к другу в гости, а тут…
Со сцены Колонного зала слышим: «Я получил из деревни письмо от брата. Спрашивает, как мы живем здесь, в Москве? Я ему ответил: «Живем, как в автобусе: половина сидит, половина трясется».
Я видел, как несколько человек буквально выбежали из зала, боясь, что их привлекут в свидетели.
По Москве распространились слухи, что это был последний концерт Смирнова-Сокольского.
Но проходит несколько дней и вновь свежая афиша - «Великий сатирик народный артист Смирнов-Сокольский».
Опять пробираемся с приятелем на концерт, опять слышим «Письмо брата».
Он снова спрашивает, как мы живем в Москве. Смирнов-Сокольский отвечает: «Как в Африке. Ходим в трусах и кушаем бананы». В то время в Москву впервые завезли экзотические бананы.
Они повсюду продавались, а вот сшить брюки была проблема.
Как-то я спросил:
- Николай Павлович, в 1937 году люди осторожничали, иной раз боялись в глаза-то друг другу глядеть. А вы ничего не боялись! Почему?
И Смирнов-Сокольский рассказал следующую историю:
- Меня часто приглашали на приемы. Однажды на банкете в Кремле подозвал меня к себе Сталин. И, представляя какому-то иностранному деятелю, сказал:
«А это мой шут!»
С тех пор мне было дозволено говорить все что хочу. Никто не смел мне делать замечаний".
Евгений Весник «Дарю, что помню»