Если все-таки теракт, то кому была выгодна смерть президента Ирана Эбрахима Раиси?
В истории с аварией есть явные выгодополучатели
В истории со смертью президента Ирана Эбрахима Раиси есть несколько моментов, которые, как их не впихивай, не укладываются ни в официальную версию случившегося, которая заключается в том, что президентский вертолет потерпел крушение в связи, как передает иранское информационное агентство IRNA, с технической неисправностью летательного аппарата (раньше это была непогода: стоял такой туман, что видимость не превышала нескольких метров), ни в конспирологическую – с участием американских или израильских спецслужб, плохо, скажем честно, бьющуюся с реальностью. Что подводит к мысли, что с аварией не все так однозначно, как это может показаться на первый взгляд.
Фото: сайт Госдумы
Какие это моменты?
Во-первых, это довольно длительный промежуток времени, в течение которого было непонятно, жив иранский президент или нет. Более того, CNN со ссылкой на иранское агентство Fars сообщало, что уже после крушения вертолета власти Ирана выходили на связь с потерпевшими. Причем об этом рассказал не кто-нибудь, а вице-президент Мохсен Мансури, который, по конституции республики, возглавит страну до проведения выборов, которые в свою очередь должны состояться в течение пятидесяти дней с момента смерти президента. Стоит уточнить, что Мансури на основе информации об этих разговорах даже сделал предположение, что инцидент не был серьезным».
Не был серьезным?» – так и хочется переспросить. Так, значит, не в крушении дело? Как так вышло, что, если верить информационному агентству, сначала поговорили по телефону, а после оказалось, что все мертвы?
Из положения вышли просто: потом то же Fars сообщило, что имам из Тебриза Мохаммед Али аль-Хашем был жив в течение часа после аварии и разговаривал по телефону с главой администрации президента. Это информация – внимание! – была озвучена в контексте того, что тело имама сохранилось лучше других и для установления личностей погибших не понадобится ДНК-тестирование. То есть состояние остальных было, мягко говоря, не очень. И явно это произошло не после того, как имам говорил по телефону (если верить официальным источникам). И что, глядя на, вероятно, обезображенное тело президента Ирана (если бы было не так, то вряд ли речь пошла бы о ДНК-тестировании), он не понял, что тот мертв? Следовательно, он уже тогда сообщил о смерти Раиси представителям администрации.
Как-то плохо верится, что вице-президент намеренно дезинформировал общественность. По всей видимости, в Тегеране не знали, как поступить с полученной информацией, пока не согласуют ее с разными группами влияния (прежде всего – с аятоллой Али Хаменеи и руководством Корпуса стражей исламской революции (КСИР)). Но есть и другой, пусть и не столь реалистичный вариант: что на тот момент времени Раиси был еще жив и уйти в мир иной ему помогли несколько позже (и не потому ли так долго тянулось это неведение – жив ли Раиси или нет – чтобы дать время соответствующим специалистам добраться до вертолета и завершить начатое матушкой-природой?
Звучит, конечно, очень конспирологично, но вероятность такого сценария, пусть она и невелика и логичней предположить, что просто не знали, как подать данное известие, стопроцентно исключать нельзя.
Во-вторых, как заявил министр транспорта Турции, вертолет, на котором летел Раиси, не подавал никаких сигналов о помощи. По его словам, система передачи аварийного сигнала отсутствовала или была отключена. Что в случае с президентским летательным аппаратом по меньшей мере очень странно: для персон подобного уровня проверки на исправность/неисправность проводятся очень тщательные. И раз такое вдруг происходит, то едва ли не с уверенностью можно говорить, что данный товар казус имеет рукотворный характер. То есть кто-то что-то подправил», а кто-то – недосмотрел.
В-третьих, смущающим обстоятельством является также то, что иранские власти сразу же исключили версию о насильственном устранении своего президента (уж не затем ли, в частности, чтоб скрыть то, что шло во-вторых»?). Так, посол Ирана в Москве заявил, что он не в курсе версии о теракте в отношении вертолета Раиси, хотя, учитывая высокий уровень напряженности с Израилем, вариант с ликвидацией должен был быть одним из основных. Ну или хотя в принципе – в числе вариантов.
Но не стал. Из чего можно сделать вывод, что историю решили замять. А вот это уже (если логика нашего рассуждения верна) говорит о том, что: а) есть то, что нужно замять (ту же неисправность системы передачи аварийного сигнала); б) к случившемуся причастны люди с самого верха иранской пирамиды власти. Соответственно, чтобы выяснить (ну или в нашем случае – предположить) – кто, нужно понять, кому это выгодно. А для этого следует четко представлять, кому и в каком направлении мог мешать Раиси.
Ну с направлением все просто: власть (в таких случаях все крутится вокруг власти). Выше Раиси, который стоял даже не на второй, а, скорее, на третьей ступеньке властной вертикали, находились сам аятолла и высшее руководство КСИР, в чью компетенцию уже стала входить внешняя политика Ирана на Ближнем Востоке, в частности, касательно ирано-израильского конфликта. С КСИР Раиси не особенно пересекался: решения, как рапортуют зарубежные СМИ, исламские стражи принимали самостоятельно. А вот с аятоллой ситуация несколько интереснее.
Дело в том, что именно Раиси считался наиболее вероятным преемником 85-летнего Али Хаменеи. Но на эту позицию был еще один претендент – сын аятоллы Моджтаба. Но проблема с ним состояла в том, что если бы его отец избрал своим преемником, то это означало бы династическую передачу власти, то есть отсылало бы к монархии, которая как раз и была свергнута в конце двадцатого века и, следовательно, в идеологическом плане дискредитировала бы режим, для которого – в случае Ирана с его ярко выраженной теологической мировоззренческой базой – идеология играла и играет существенное значение. Даже очень существенное: начни переступать – и режим может рухнуть как колосс на глиняных ногах. В этом плане кандидатура Раиси была предпочтительней (даже несмотря на то, что как политик большой популярностью, не говоря – народной поддержкой, он не пользовался). Что, вероятно, не очень нравилось Моджтабе Хаменеи.
Теперь же после смерти Раиси сын аятоллы становится наиболее вероятным кандидатом на позицию духовного (считай, полноправного) лидера Ирана: Раиси представляет собой более молодую версию иранской революционной элиты — гораздо менее компетентную, но гораздо более ревностную. Таких людей Хаменеи хочет видеть у руля — смерть Раиси сужает процесс выбора его преемника, а собственный сын Хаменеи является одним из потенциальных кандидатов», – цитирует Politico старшего научного сотрудника Вашингтонского фонда защиты демократии Бехнама Бен Талеблу. Есть, конечно, вариант с тем, что найдут какую-то альтернативу Моджтабе, но в условиях приближающегося цейтнота – да и, думается, сам Али Хаменеи не позволит развести межклановую войнушку, прекрасно понимая, к чему это может в итоге привести – это выглядит не очень реалистично.
В пользу этой версии, что к смерти Раиси приложился сын аятоллы, говорит и слух, согласно которому новым президентом Ирана станет (выборы там, как и в России, – безальтернативные, если судить по предыдущим, на которых и победил Раиси при рекордно низкой явке) нынешний спикер парламента (а в прошлом один из высших командиров КСИР во время ирано-иракской войны и градоначальник Тегерана), не раз доказавший преданность режиму и полностью поддерживающий курс Хаменеи – Мохаммад Бакер Галибаф. С этим слухом связан еще один, что сын аятоллы вступил с ним с стратегический союз: тот становится президентом, а Моджтаба Хаменеи – духовным лидером. И получается, что все довольны: Галибаф удовлетворяет свои политические амбиции (до этого он уже баллотировался на пост президента, но безрезультатно) плюс КСИР (а бывших силовиков не бывает) чуть наращивает свои позиции, а сын аятоллы удерживает такой порядок, когда займет место отца.
И вот если смотреть на ситуацию с этой точки зрения, то все странные моменты становятся совсем не странными. Причем начиная со смерти Раиси: как пишет The Economist по поводу гибели президента республики, в иранской политике ничто не бывает таким, как кажется. И не исключено, что это как раз такой случай. Хотя может быть и более простое объяснение: что именно непогода и/или техническая неисправность (все-таки Иран тоже очень жестко обложен санкциями – и с летательными аппаратами там серьезные проблемы) поставила точку в жизни Раиси, заминка с объявлением о его смерти связана с согласованием вопроса (политическую ситуацию в Иране с их делением на три ветви власти и экономическим кризисом в стране простой явно не назовешь) и так далее. Кто знает? Когда-нибудь правда (или что-то близкое к ней) выйдет наружу, но есть такое подозрение (вполне обоснованное), что явно – не сейчас.