Война на Дальнем Востоке: так хотели союзники
В то же время руководство советских войск, выполняя союзнические обязательства, проводило активную демобилизацию и переброску части подразделений на Дальний Восток. Так претворялись в жизнь договоренности Ялтинской конференции (февраль, 1945 года), на которой Советский Союз обязался начать военные действия против милитаристской Японии не позднее трех месяцев после поражения Германии. И 9 августа войска Дальневосточного и Забайкальского фронтов (1,5 миллиона человек) перешли в наступление.
Многие молодые японцы думают, что атомную бомбу сбросил Советский Союз
Сегодня японская молодежь зачастую не знает, кто в том же году сбросил атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. А есть и такие среди них, которые думают, что это сделал Советский Союз. Сегодня японских школьников учат, что СССР — агрессор, но почему-то «забывают» рассказать о сущих «мелочах»: на чьей стороне была Япония, какую захватническую политику она вела, а также: что именно союзники, и в первую очередь США, требовали вступления Советского Союза в войну против Японии.
Но теперь Америка — лучший друг, и историю следует подкорректировать. Впрочем, подобное случилось и в западно-европейской историографии, где исторический образ СССР десятки лет после войны чернили всеми возможными измышлениями и сознательно замалчивали реальные факты.
Сейчас такие квазиисторики утверждают, что союзники-де и без Советского Союза разгромили бы Японию. А тогда, в кровавые 40-е, руководители США и Англии так не думали, и вопрос вовлечения СССР в войну против Японии стоял остро. Тем более что с 1941 года между нашими странами был заключен Пакт о ненападении.
Для того чтобы выполнить союзнические обязательства, Советский Союз 5 апреля 1945 года официально денонсировал этот пакт, к которому доверия не было изначально. Ведь Япония уже «на протяжении 30-х годов неоднократно внезапно провоцировала вооруженные инциденты и крупные конфликты» (А. Кларк, «Москва 1941 года», сборник «От «Барбароссы» до «Терминала». Взгляд с Запада»). Вспомним Хасан и Халхингол. В сороковые годы ничего не изменилось, и вследствие этого «советское командование опасалось ослаблять свою оборону на Дальнем Востоке» (там же). Это неоспоримая помощь Японии другу Гитлеру в его захватнических планах.
Еще в октябре 1943 года в Москве Сталин заявил госсекретарю США К. Хеллу, «что Россия вступит в войну против Японии» (там же). Через несколько недель после встречи, на Тегеранской конференции, он сказал о том же президенту США Рузвельту и премьер-министру Великобритании Черчиллю. А уже в октябре 1944 года посол США А. Гарриман и военный атташе Д. Рид получили точные сроки и гарантию, что СССР вступит в войну против Японии через три месяца после окончания войны с Германией.
О первостепенном значении этого вопроса пишет Эдвард Стеттиниус, госсекретарь США, в 1944-1945 годах в своей книге «Рузвельт и русские. Ялтинская конференция», 1949 года издания: «В Ялте я знал, например, о сильном давлении, которое оказывали американские военные руководители на президента Рузвельта, добиваясь вступления России в войну на Дальнем Востоке». Этот вопрос Рузвельт и Сталин обсуждали почти в закрытом режиме и на открытых пленарных заседаниях он не ставился.
Заинтересованность западных союзников показывает документ, который Объединенный комитет начальников штабов отправил в госдепартамент перед Ялтой: «…Мы хотим вступления России в войну в самые кратчайшие сроки… готовы предложить максимальную поддержку, какая только возможна…» (Э. Стеттиниус, там же). А военный министр США Г. Стимсон (июль 1945 года), говоря о плане разгрома Японии, писал о необходимости армии не менее 5 миллионов человек и вероятных потерях только американской армии в 1 миллион убитыми и ранеными. Самый ранний и оптимистичный срок разгрома Японии он определял лишь в конце 1946 года.
Предполагаемый план составлялся без учета атомного оружия. После взрыва атомной бомбы в Лос-Аламосе 16 июля военные продолжали настаивать, чтобы Советский Союз принял участие в войне на Дальнем Востоке» (Э. Стеттиниус, там же). Они опасались достаточно автономной, в том числе и по снабжению, Квантунской армии в Маньчжурии — около 1 миллиона человек, хозяйничающей на севере Китая и, главное, в колониях европейских стран в Юго-Восточной Азии.
У руководства Советского Союза так же были свои веские причины согласиться на требования США и Англии. К этому моменту Сталину уже было известно о недвусмысленных мерах по сохранению боеспособности дивизий Вермахта, сдавшихся союзникам. И он вполне мог допускать, что нечто подобное союзники, тем более после смерти Рузвельта, допустят в отношении японских милитаристов на севере Китая. Мог опасаться, что США вступят в сговор с руководством Квантунской армии, чтобы способствовать нестабильности на дальневосточной границе СССР.
Сталин, Рузвельт и Черчилль подписали соглашение, которым оговаривалась передача СССР южной части Сахалина и Курильских островов
11 февраля 1945 года Сталин, Рузвельт и Черчилль подписали «Соглашение трех великих держав по вопросам Дальнего Востока». Этот важнейший документ из соображений вполне объяснимой сверхсекретности в протоколе Ялтинской конференции не упомянут и отправился в надежные личные сейфы. В соглашении специально оговаривалось возвращение СССР южной части Сахалина с прилегающими островами, а также Курильских островов.
Вся военная кампания на Дальнем Востоке продолжалась 24 дня. 2 сентября 1945 года в Токийской бухте на борту американского линкора «Миссури» был подписан Акт о безоговорочной капитуляции Японии. От советской стороны его подписал генерал Деревянко. Ранее, еще 14 августа, японский император заявил о капитуляции Японии и прекращении огня на всех фронтах. Но солдатам Квантунской армии, ядра японских сухопутных войск, не передали приказ о прекращении огня, и в Маньчжурии кровь продолжала литься.
Квантунская армия была разбита, но не одна тысяча советских солдат пала в борьбе за безопасность восточных рубежей своей Родины. И совершенно ясно, что необходимости в варварской атомной бомбардировке Японии не было. Это было типичное бряцание атомным оружием, демонстрация силы для Советского Союза. Вполне в духе экстремиста Трумэна, который через три месяца после ядерного августа заявил своим приближенным: «Теперь-то я имею дубину против русского медведя» (Ю. Фролов «Крушители империи СССР. 1946-1964 годы»).
В результате ядерного шантажа десятки тысяч японцев, в большинстве своем мирных жителей, погибших от ран, острой и хронической лучевой болезни, стали жертвами агрессивности США. Но об этом как в Японии, так и в США предпочитают пореже вспоминать. Пусть во всем будет виновен Советский Союз.
Георгий Геращенко
