Первый научно-технический семинар "Производство альфа-эмиттеров в РФ и перспективы создания РФП на их
основе" прошёл в ГНЦ РФ - ФЭИ 28 сентября 2017 года. В нём приняли участие более 40 специалистов из 20
предприятий ГК "Росатом" и медицинских научных центров.
После завершения семинара на вопросы корреспондентов электронного издания AtomInfo.Ru ответил Валерий
КРЫЛОВ, заведующий отделением радионуклидной терапии МРНЦ имени А.Ф.Цыба - филиал ФГБУ "Национальный
медицинский исследовательский центр радиологии".
Валерий Васильевич, насколько полезны такие семинары, где физики встречаются с медиками?
Без сомнения, такие встречи очень полезны. Семинары, подобные прошедшему в ФЭИ, можно сравнить с точкой
консолидации. Специалисты из разных областей встретились, заслушали доклады и обсудили насущные проблемы.
Но я считаю, что одних только семинаров недостаточно. Нам, медикам и атомщикам, важно как можно чаще
общаться друг с другом. Должно быть больше общения в переписке, в переговорах и, самое главное, в совместных
работах.
Семинары сами по себе - это замечательные мероприятия, но они должны приносить результаты в виде
совместных проектов.
Ядерная медицина - тема модная в последнее время. Ей сегодня занимаются многие страны. В порядке
примера - генконференция МАГАТЭ, на стенде Индонезии радиофармпрепараты местного производства на основе
йода и самария.
Как вы догадываетесь, йод и самарий есть не только в Индонезии. Кстати, по самарию у нас в этом году юбилей -
20 лет первому в нашей стране введению в человека первого отечественного радиофармпрепарата на основе
самария. Это произошло в МРНЦ в нашем отделении в декабре 1997 года.
Главным разработчиком этого радиофармпрепарата была Галина Евгеньевна Кодина из института биофизики (ныне
ФМБЦ им. А.И.Бурназяна), а производит его все эти годы НИФХИ им.Л.Я.Карпова. Препарат получился настолько
удачным, что его производство было транслировано за рубеж.
В Ташкенте с советских времён существует завод радиофармпрепаратов, и на нём по лицензии сейчас
осуществляется выпуск нашего препарата - как для лечения больных из Узбекистана, так и на экспорт. Между
прочим, наш препарат выиграл на узбекистанском рынке конкуренцию с французским аналогом.
Что даёт 20-летняя история применения препарата? На самом деле, мало просто получить препарат, нужно ещё
уметь с ним правильно работать.
За прошедшие два десятилетия мы неоднократно вносили изменения в технологию и довели её до такого
состояния, когда мы можем уверенно сказать: "Мы не только лечим боль, но и боремся с прогрессированием
метастатического процесса в костной системе". Это задача другого, более высокого уровня.
Если говорить об уровне развития в России ядерной медицины в целом, то сложно назвать его достаточным.
Прежде всего потому, что достаточного уровня не будет никогда. Всегда будет желание сделать что-то ещё новое.
Тогда вопрос, насколько он (уровень) недостаточен? Не стану сравнивать с уровнями США или Германии.
Несколько лет назад мне довелось принимать участие в конференции WARMTH
(всемирная ассоциация
радиофармацевтической и молекулярной терапии) в Хошимине (Вьетнам). Так вот оказалось, что некоторых из
препаратов, которые успешно используются вьетнамскими врачами, у нас в России нет.
А почему их нет?
Этот вопрос, среди прочих, обсуждался на семинаре, прошедшем в ФЭИ. К сожалению, нас очень сильно
сдерживают бюрократические препятствия. Причём усложнение идёт не на уровне оценки клинической
эффективности препаратов, там всё жёстко, но понятно. А вот когда мы выходим на уровень формальный, уровень
оформления документов, там начинаются пробуксовки.
Валерий Васильевич, что вы, медики, ждёте от атомщиков?
Если одним словом, то помощи. Более развёрнуто я выступал на эту тему на семинаре. Некоторые тезисы
могу повторить. Самое главное, что проблемы с рынком РФП есть во всём мире.
Почему так? Возьмём для сравнения производителей аспирина.Они могут его выпустить и продать аптекам, где
аспирин способен пролежать достаточно длительное время в ожидании покупателя. Аптек много, потребителей
много, вариантов применения аспирина тоже много. Иными словами, рынок очень благоприятный.
Теперь возьмём радиофармпрепараты. Хранить их долго нельзя - распадутся. Продавать кому попало нельзя,
через аптеки реализовывать нельзя. Назначать РФП может только лишь небольшая группа врачей.
А ещё ведь есть проблема обязательной госпитализации больных, принимающих РФП.
Знаете, а вот с этим я не соглашусь. Это утверждение часто приходится слышать, но оно верно не полностью.
Откройте НРБ
(нормы радиационной безопасности) на нужной странице и увидите чёткие определения, на
каком этапе больной может быть выпущен из клиники.
Фактически, на закрытом режиме требуется держать только больных, принимающих препараты на основе йода-131.
По остальным изотопам - в том числе, и по обсуждавшимся на семинаре в ФЭИ альфа-эмиттерам - вполне
допустимо амбулаторное лечение. Разумеется, мы можем таких больных госпитализировать по медицинским
показаниям, но не по требованиям радиационной безопасности!
Так что значительная часть технологий с применением РФП может быть реализована без особых затрат по
радиационной защите, как могло бы показаться на первый взгляд.
Но других трудностей, о которых я упомянул, это не отменяет, к сожалению. Надеюсь, что сотрудничество с
"Росатомом" поможет нам, медикам, в решении этих проблем.
Ещё нужно обязательно сказать вот о чём. Врач, назначающий РФП, не может просто взять и ввести больному
радиоактивное вещество. Он должен знать об этом пациенте всё, чётко представлять, как он лечился, лечится и
собирается лечиться дальше.
Он должен быть частью большой команды, отвечающей за лечение конкретного больного, и понимать всю схему
лечения. Особенно это касается тяжёлых больных, которыми занимается наш центр - например, больных с
костными метастазами, схема лечения которых многокомпонентная.
Таким образом, врач, занимающийся радиофармпрепаратами, должен быть ещё и хорошим специалистом по
другим дисциплинам. Например, если он занимается больными раком предстательной железы с метастазами в
кости, то он обязан разбираться в этих вопросах как онкоуролог и, плюс ко всему, быть специалистом по ядерной
медицине.
Где готовят таких врачей? И как правильно называется их специальность?
Отвечать начну со второй части вопроса. Такой специальности как "врач ядерной медицины" у нас в России
официально не существует. Раньше у нас была радиология, сейчас её разделили на радиологию и радиотерапию.
Радиотерапевты занимаются дистанционно-лучевой терапией, а радиологи - ядерной медициной. Разделение вышло
неоднозначное. Например, мы ставили вопрос в Москве: "К кому относятся радионуклидные терапевты - к
радиотерапевтам или радиологам?".Есть разные мнения на сей счёт. Кто-то считает, что к радиологам, но в одном
из приказов Минздрава эти специалисты названы радиотерапевтамами.
Теперь по подготовке специалистов. Да мы сами их и готовим! Это постдипломное образование. В вузе получить
его невозможно. Поэтому схема выходит такая - в вузе человек получает диплом врача, а затем он
специализируется через клиническую ординатуру или другие формы обучения.
Как Вы считаете, хватает у нас радиологов?
Радиология - специфическая область врачебного дела. Думаю, что даже многие студенты-медики не представляют
себе, что такой путь для врача возможен. Мы общаемся с коллегами из других центров и видим, что, к сожалению,
специалистов нашего профиля не хватает практически везде.
Но это общая беда для многих медицинских специальностей. Я не слышал, чтобы кто-нибудь где-нибудь радостно
сообщал, что у него достаточно врачей.
Со всеми трудностями мы постараемся справиться сообща, вместе с атомщиками. Тем более, что Обнинск - это
мировая столица ядерной медицины. Потому, что именно у нас в городе была построена Первая в мире АЭС, первый
атомный объект мирного назначения, и это ко многому нас обязывает.
Спасибо, Валерий Васильевич, за интервью для электронного издания AtomInfo.Ru.
