«Сильно по мне не тужите»
Память | На Щученском плацдарме свечи памяти зажгли жители двух районов – Лискинского и Каменского
Уже не первый раз лискинцы и каменцы собираются вместе у мемориала «Щученский плацдарм». С этого места началось освобождение двух районов-соседей от фашистских захватчиков. В нынешнее раннее утро на этот пятачок придонской земли у лискинского села Щучье делегация жителей Каменки – ветераны, дети войны, краеведы, казаки – приехали вместе с заместителем главы района Михаилом Ходыкиным.
Николай Кардашов
Каменка – Лиски – Острогожск
На броню «тридцатьчетвёрки» и к Вечному огню возложили венки и цветы. Руководитель музея Щученской средней школы Людмила Богданова напомнила, как в кромешном аду боёв лета сорок второго село семь раз переходило из рук в руки, пока красноармейцам не удалось закрепиться на правом берегу Дона. С этого плацдарма 14 января сорок третьего началась Острогожско-Россошанская наступательная операция, оставившая в земле Придонья тысячи наших солдат, всё ещё возвращающихся с той войны. Прахом. Чаще – с именем Неизвестный.
– Мой земляк из Красноярского края Иван Вершинин, – рассказывает краевед Татьяна Белякова, – встал в солдатский строй в 16 лет. Сражался здесь, на Щученском плацдарме, в 959-м стрелковом полку 309-й стрелковой дивизии. Уцелев на плацдарме, погиб и похоронен сибиряк в братской могиле на Украине, у посёлка Боровское. Но ещё до боевого крещения перед железнодорожной станцией Лиски паренёк почувствовал, что ему из ада этой войны домой не вернуться.
Чтобы смягчить будущее горе родителей, он утешал их такими словами письма из запасного полка: «Ещё я вам советую, тятя и мама, вы сильно по мне не тужите…». Всего-то три письма и успел написать юный солдат родителям. Во втором вот такая боль: «Находился в плену у гада-немца и сейчас мщу за все издевательства кровопийцам, как они издевались над нами по лагерям».
А были эти лагеря на землях Острогожска и Каменки, где невольники строили «дорогу на крови» – «берлинку». Ивана дорога-молох тогда не проглотила – он вырвался из плена и продолжил месть за узников-товарищей. Последнее письмо родителям солдат написал 30 апреля 1943 года. А 18 июля немецкая пуля нагнала красноармейца Ивана Вершинина на левом берегу Северского Донца.
…В Каменке у мемориала «Дорога на крови» торжественно захоронили останки неизвестного солдата. «Я слышу зов через года: «Найди меня! Найди меня! Я так устал безвестным быть…» Этот зов-стон навечно высечен теперь на седом мраморе плиты, под которой с торжественными почестями упокоились останки неизвестного советского бойца, погибшего в фашистском плену при строительстве «берлинки» – железной дороги Острогожск – Евдаково.
Останки советского военнопленного были найдены на месте немецкого концлагеря поисковой экспедицией, проведенной энтузиастами ВРПО «Дон» в рамках Всероссийской Вахты памяти «Весна – 2015». Когда угасла надежда установить его имя, то по просьбе жителей Каменки бойца решено было похоронить у мемориала «Дорога на крови» под колоколом, зовущим к вечной памяти и к поиску тех, кто всё ещё числится без вести пропавшим.
На митинге, посвящённом увековечению памяти советских военнопленных, о необходимости до конца дочитать страницы этой военной драмы говорили глава Администрации Каменского района Андрей Рогозин, краевед Виктор Стрелкин, руководитель ВРПО «Дон» Михаил Сегодин, председатель совета ветеранов посёлка Каменка Виктор Панков, председатель профкома Острогожского филиала ОАО «Мострансгаз» Сергей Шумейко.
После захоронения неизвестного солдата каменский старожил Данил Мартыненко повёз нас полевой дорогой вдоль обнажённого скелета «берлинки». В том месте, где она примыкает к станции Евдаково, недалеко от автотрассы Воронеж – Луганск, показал заросшее разнотравьем поле: «Здесь и стояли бараки ещё одного концлагеря». В сорок втором Даниле Абрамовичу было 13 лет, и его вместе с пленными и жителями окрестных сёл нацисты гоняли строить «берлинку».
«По утрам, – продолжает он, – нас сгонял полицай и передавал немцам. Вместе с пленными мы от зари до заката копали землю для насыпи. Однажды я протянул измождённому узнику кусок лепёшки. Часовой заметил и огрел меня палкой… Не выдерживавшие издевательств пленники бежали в лесополосу, а охранники тут же открывали по ним огонь…Сколько тут было узников? Не сосчитать – тысячи…»
А руководитель ВРПО «Дон» Михаил Сегодин обозначил место, указанное ветераном – значит, у поисковиков работы на каменских полях хватит надолго.
Возле острогожского хутора Сибирский найдены останки ещё 125 узников гитлеровского концлагеря.
Вызволить из забвения тех, кто был брошен в похоронные концлагерные ямы, взялись несколько лет назад острогожский учитель-краевед Виктор Стрелкин и поисковики объединения «Дон».
– Вернулась как-то вечером корова на подворье с пастбища, а на ноге у неё – человеческий череп, – рассказывает Виктор Васильевич. – Старожилы вспомнили, что в 1942 году в хуторской овчарне размещался концлагерь, узников которого немцы гоняли строить «берлинку».
В указанном месте поисковики подняли тогда и перезахоронили с почестями 437 останков советских бойцов. На собранные средства поставили обелиск с красной звездой и скромную часовенку. Но эхо трагедии у Сибирского вновь позвало поисковиков взяться за лопаты. В ходе Вахты памяти нынешней весной хуторская земля отдала им ещё 125 жертв «берлинки».
– Здесь, видимо, находился лагерь, где содержались наши офицеры, – поясняет Виктор Стрелкин. – На это указывают сохранившиеся остатки офицерской амуниции, найденные в захоронениях. И узники, должно быть, готовили сопротивление – в раскопах мы нашли множество металлических заточек.
В церемонии перезахоронения участвовали руководитель ВРПО «Дон» Михаил Сегодин и его московский коллега Павел Золотарёв, школьники, духовенство, казаки, жители Острогожского, Каменского и Лискинского районов. Под залпы троекратного салюта пятнадцать алых гробов с останками военнопленных опустили в братскую могилу.
Шли и шли земляки к захоронению у хутора Сибирский, чтобы отдать последние почести
красноармейцам, замученным фашистами.. Фото Николая Кардашова
Источник: газета «Коммуна», №56 (26596) | Пятница, 15 июля 2016