Катынь. Нет темы для дискуссии
Расстрел польских военных в 1940 году – дело рук НКВДЕсть темы (вопросы, проблемы), которые можно (нужно) обсуждать, но бывают ситуации, когда спор становится неуместным. Так, с конца XVIII века (первой такое решение приняла Французская академия наук, затем подтянулись и все остальные) не рассматриваются заявки на изобретение вечного двигателя. Сами проекты вечного движения могут быть откровенно нелепыми или, напротив, весьма остроумными, но их никто не рассматривает, не обсуждает, не критикует. Этот вопрос закрыт навсегда.Есть темы (вопросы, проблемы), которые можно (нужно) обсуждать, но бывают ситуации, когда спор становится неуместным. Так, с конца XVIII века (первой такое решение приняла Французская академия наук, затем подтянулись и все остальные) не рассматриваются заявки на изобретение вечного двигателя. Сами проекты вечного движения могут быть откровенно нелепыми или, напротив, весьма остроумными, но их никто не рассматривает, не обсуждает, не критикует. Этот вопрос закрыт навсегда.Точно таким же в цивилизованной части мира является отношение к «дискуссии» о реальности геноцида евреев в годы Второй мировой войны – такой вопрос в приличном обществе не обсуждается. Точно таким же должно быть в нашей стране отношение к спорам о Катыни – в этой теме нет места для дискуссии между вменяемыми людьми. Однако к крайнему моему изумлению, 14 апреля 2015 года в «ВПК» появляется статья, в которой в очередной раз делается попытка подвергнуть сомнению очевидные истины. Я не собираюсь обсуждать каждый винтик и шестеренку в очередном проекте вечного двигателя, но напомнить бесспорные истины, как видно, стало необходимым.Фото: kinopoisk.ru1. Весной 1940 года на территории СССР находились порядка 15 тысяч офицеров польской армии, военных чиновников и полицейских. Эти люди были лишены свободы и содержались в концентрационных лагерях в районе Осташкова (Калининская, ныне Тверская область), Старобельска (неподалеку от Харькова) и Козельска (Смоленская область). Начиная с апреля-мая 1940-го переписка пленных с родственниками прекратилась.2. По сей день не обнаружен ни один документ, свидетельствующий о том, что во второй половине 1940 – первой половине 1941 года в упомянутых выше концлагерях находились тысячи живых польских пленных. Такими документами могли бы быть доклады сотрудников и руководителей Тюремного управления о содержании, поведении, настроениях заключенных, о проводимой с ними «оперативно-чекистской работе» (допросы, вербовка, донесения тайных осведомителей), о перемещении «спецконтингента» в другие места заключения, причем любое такое перемещение сопровождалось бы потоком документов Управления Конвойных войск НКВД.3. Для того чтобы расстрелять польских офицеров, немцы должны были каким-то образом захватить их, сделать своими пленными (если и не в юридическом, так в практическом смысле). Сначала захват и только после этого становится гипотетически возможным расстрел. Нельзя обвинять в убийстве человека, даже самого плохого человека, если он никогда не встречался с убитым при его жизни.4. Эксгумация массового захоронения расстрелянных узников Осташковского лагеря (лес у поселка Медное, где в конце 40-х годов на месте расстрельного участка были построены дачи для руководящего состава Калининского МГБ и МВД) началась 15 августа 1991-го; несмотря на прошедшие с момента расстрела десятилетия, удалось обнаружить и идентифицировать останки двух тысяч человек. Эксгумация массового захоронения узников Старобельского лагеря в районе деревни Пятихатки (сейчас это место называется 6-й квартал лесопарковой зоны Харькова) проводилась в июле-августе 1991 года, было обнаружено 167 останков расстрелянных польских офицеров. Про судьбу узников Осташковского и Старобельского лагерей гитлеровская пропаганда никогда ничего не говорила (скорее всего и не знала этих слов).5. Германские войска заняли Харьков 24 октября 1941 года. За два месяца и 12 дней до этого был издан Указ Президиума ВС СССР, в соответствии с которым были амнистированы «все военнопленные и интернированные военнослужащие польской армии». Еще раньше, 30 июля 1941 года было подписано советско-польское межправительственное соглашение, в соответствии с которым «правительство СССР признает советско-германские договоры 1939 г. касательно территориальных перемен в Польше утратившими силу»; тем же соглашением предусматривалось формирование на советской территории польской армии, «которая будет считаться составляющей частью Вооруженных Сил суверенной Польской Республики, на верность которой будут присягать ее военнослужащие». Один из мобилизационных пунктов формируемой на территории СССР польской армии разместился как раз на территории Старобельского лагеря, и этот «военкомат» усиленно пытался найти хотя бы одного польского офицера, ранее (до апреля 1940 года) находившегося в этом лагере.6. В районе Медное германские войска вели боевые действия в течение нескольких дней (максимально с 16 по 20 октября 1941 года), после чего отступили под ударами Красной армии. К тому времени все польские пленные на территории СССР давно должны были быть освобождены. Даже если применительно к узникам Осташковского лагеря это обязательство советского правительства не было выполнено, вероятность того, что в разгар ожесточенного боя немецкие войска занялись поиском, конвоированием и расстрелом нескольких тысяч поляков, равна нулю. Никаких документов – советских или германских, в которых бы фиксировался факт потери шести тысяч «спецконтингента» Осташковского лагеря, равно как и обнаружения этого «контингента» немцами, не существует.7. Смоленск был захвачен 29-й моторизованной дивизией вермахта 16 июля 1941 года, что послужило началом ожесточенного сражения за город, продолжавшегося до начала августа. По сей день не обнаружено ни одного немецкого документа, в котором бы фиксировался факт обнаружения в районе Смоленска (Козельска, Катыни) 4,5 тысячи польских офицеров, их содержания, размещения, передачи в ведение оккупационной администрации или карательных частей СС, конвоирования к месту массового расстрела. Строго говоря, никто из патриотически ориентированных советских/российских историков даже не пытался такие документы искать.Ни одного документа Тюремного управления НКВД, Управления Конвойных войск НКВД, войск НКВД по охране тыла действующей армии, центрального аппарата НКВД-НКГБ, в котором бы фиксировался факт потери 4,5 тысячи «спецконтингента» Козельского лагеря, также не обнаружено. Нет свидетельских показаний хотя бы одного свидетеля из числа местных жителей, который своими глазами видел момент «перехода» тысяч польских заключенных из-под контроля НКВД к немцам.8. В феврале 1943 года немцы обнаружили массовое захоронение трупов расстрелянных польских офицеров в лесу у Катыни (Смоленская область). В апреле того же года было извлечено 4243 трупа, большую часть которых (2730) удалось идентифицировать персонально как бывших заключенных Козельского концлагеря.9. На протяжении многих десятилетий «катынский вопрос» оставался серьезной международной проблемой, подрывавшей международный престиж страны и отравляющей взаимоотношения СССР с номинально дружественной Польшей. На протяжении многих десятилетий советская пропаганда прилагала значительные усилия (главным образом за пределами страны) для отстаивания своей версии событий, а КГБ СССР неустанно работал над пресечением любых попыток независимого расследования. В такой ситуации не может быть и речи о том, что названные выше документы не нашли «просто из-за лени». Если бы хоть один листочек существовал, его бы растиражировали во всех учебниках, газетах и журналах.Марк Солонин