Кампания против абортов набирает повышенный эмоциональный градус. Комментарий Георгия Бовта
Политолог рассуждает о том, к чему приведет развернувшаяся в России кампания против абортов, и анализирует опыт стран, где уже введены подобные меры
В Уголовном кодексе необходимо установить ответственность за склонение женщины к искусственному прерыванию беременности, заявила член комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству, сенатор от Республики Крым Ольга Ковитиди. Ранее принять федеральный закон о запрете склонения женщин к аборту предложил патриарх Кирилл. По его словам, это необходимо из-за демографического кризиса в стране. В начале августа депутаты Госсобрания Республики Мордовия впервые приняли закон, который запрещает пропаганду абортов на территории региона. Впоследствии аналогичный закон был принят депутатами Тверской области.
Кампания по борьбе с абортами приобретает местами нездоровый и даже чуть истеричный характер. Притом без явных на то причин. Видимо, некоторые спешащие засветиться на этом поприще просто хотят, как говорится, хайпануть на теме охраны традиционных ценностей. Не стесняясь бежать не только впереди паровоза, но и здравого смысла. Ранее сенаторы от Крыма, Севастополя и ЛНР прославились не менее экзотическим предложением лишать приобретенного по рождению российского гражданства за тяжкие преступления.
При этом радикальные рассуждения про аборты, как правило, основаны либо на незнании социологических процессов, либо на их сознательном игнорировании. Медицинский факт в том, что на протяжении всего постсоветского времени число абортов неуклонно сокращалось без показательно яростной борьбы, а просто в силу повышения грамотности людей и распространения современных средств контрацепции. Аборты по медицинским показателям на сроках до 22 недель, а по социальным до 12 недель остаются законными и входят в систему ОМС. Но если в 1990 году в России было зафиксировано 4,1 млн прерванных беременностей, то в 2022-м лишь 395 тысяч. Не было ни одного года, когда их число росло бы.
Заявления о надобности исключить аборты из ОМС звучат уже и на уровне отдельных губернаторов, будто других забот нет. Минздрав не остается в стороне, обещая ужесточить контроль за обращением препаратов для прерывания беременности. Церковь гнет свою линию, призывая запретить аборты вовсе. Впрочем, церковникам всех стран по роду занятий присуще стоять на страже норм старины. Однако когда сенатор от Челябинской области Маргарита Павлова всерьез рассуждает, что «нужно перестать ориентировать девушек на получение высшего образования», поскольку у них уходит детородная функция, то это уж попахивает средневековым мракобесием в духе «Талибана» (признан террористической организацией и запрещен в России). Притом что у нее самой трое детей и два высших образования.
Другим медицинским фактом является то, что во всем мире рождаемость действительно падает по мере роста благосостояния и уровня образованности, в том числе женщин. Но это же не значит, что надо сделать всех нищими и безграмотными, чтобы активнее плодились. Причем мужчин тоже лишить образования, чтобы не было мезальянсов с необразованными женщинами, вся роль которых должна быть сведена, как некогда провозглашалось, к kirche, kuche, kindern — церкви, кухне и детям, а еще вернее, исключительно к той самой «детородной функции». Надо тогда какие-то «фермы детородные» создавать в духе антиутопий.
Патриарх РПЦ Кирилл считает, что, запретив аборты, можно, как по мановению волшебной палочки, увеличить рождаемость. К сожалению, это немного не та волшебная палочка, которая, как показывает и советский опыт, и опыт других стран, действительно увеличивает рождаемость. Зато запрет абортов увеличивает смертность среди молодых женщин по причине нелегальных абортов. А увеличение численности нежеланных детей ведет к умножению социального неблагополучия. Эти дети с высокой вероятностью пополнят ряды тех, у кого с молодости будут проблемы с законом.
В качестве примера можно привести Польшу, где под влиянием католической церкви аборты были запрещены с 1993 года, но до 2020 года оставалась возможность прерывать беременности по отдельным медицинским показаниям, например патологии развития плода. В 2020 году Конституционный трибунал запретил и этот вид абортов, на который приходилось к тому времени 98% из примерно 1000 прерываний беременности в год. Наступил полный запрет. Именно жесткая позиция по абортам и стоила поражения на недавних выборах партии Качиньского. После того решения судей, согласно опросам общественного мнения, у более чем половины польских семей резко снизилось желание заводить детей вообще. Лишь 7% поляков восприняли такое решение как способствующее повышению рождаемости. Статистика это подтверждает. Так, если в 1993 году коэффициент рождаемости в Польше был на уровне один 1,83, то в текущем году он опустился уже до 1,4 рождений на одну женщину.
Для сравнения: в России в 1993 году уровень рождаемости был 1,38, а в текущем году — 1,825. Это все еще ниже уровня простого воспроизводства населения. Однако в долгосрочные демографические тенденции лучше не лезть со скоропалительными безграмотными суждениями.
Кстати, президент Путин пока на тему деторождаемости высказывался лишь в смысле усиления мер соцзашиты семей с детьми и особенно многодетных. Кое-какие результаты это приносит, но не стоит и на это смотреть как на волшебную палочку. Исходя из нынешних тенденций, в лучшем случае население России к концу века лишь незначительно сократится — до примерно 130 млн человек. И то если сохранится миграционный приток. В самом худшем случае — до 100-110 млн. Демография работает вдолгую. Сколько чем ни размахивай.