Слово архитектора. Как перед Олимпиадой-80 в Челябинске театр отстояли
Почему в СССР к архитекторам прислушивались партийные начальники, а сейчас - нет.
Знаменитый режиссёр Сергей Герасимов, увидев мультфильмы, которые Борис Баранов делал «на коленке» и для души, позвал его в кинематографию. Но Борис Алексеевич отказался. Потому что он больше всего на свете любил архитектуру. В этом году архитектору, по чьим зданиям мы опознаём Челябинск, исполнится 80 лет.
Как строились Театр драмы (за него получил Государственную премию), ресторан «Уральские пельмени», Дом пионеров на Алом поле и другие достопримечательности, мы узнали у Бориса Алексеевича.
Архитектор, не мультипликатор
1960-1980-е годы – благодатное время для Челябинска: строятся здания, которыми мы сейчас гордимся, обновляется генеральный план, закладываются принципы градостроительной политики.
«Одним из первых моих проектов, над которым я стал работать в мастерской № 2 «Челябинскгражданпроекта», стал комплекс общественных зданий на проспекте Ленина от улицы Володарского до Энтузиастов, – вспоминает Борис Алексеевич. – Основу ансамбля составили 14-этажные жилые дома по типовому проекту московского архитектора Вулыха, а мы проектировали комплекс общественных зданий: почтовое отделение, Дом книги, гастроном, ресторан, в котором до сегодняшнего дня работают «Уральские пельмени»».
Мы перебираем красивые эскизы Бориса Алексеевича, сделанные в середине 1960-х годов. Тогда не было компьютерных программ по визуализации, и эти наброски помогали архитекторам защитить свой проект перед экспертами на градостроительном совете. Эскизы можно хоть сейчас выставлять в галерее – так талантливо они выписаны. Интересно, что Борис Алексеевич увлекался не только живописью, но и пробовал себя в кинематографии и мультипликации. Один из его любительских фильмов увидел известный кинорежиссёр Сергей Герасимов и рекомендовал Баранову поступить во Всероссийский институт кинематографии.
«Мне очень нравилось придумывать сценарии и снимать эти истории на любительскую камеру, но от предложения Герасимова я всё же отказался, – признаётся Борис Алексеевич. – Ведь я был убеждён, что меня ждёт блестящая карьера архитектора».
Возьмите открытки с видами Челябинска. Большинство зданий – реализованные проекты Баранова. Вот Дворец пионеров на Алом поле. Деньги на строительство (2 млн рублей) собирали сами школьники, сдавая металлолом. Вы знаете, что Дом пионеров построен по образу пионерского галстука? По замыслу автора, цвет внешних стен должен быть красным. Но цемент ведь серого цвета. Пришлось экспериментировать и искать соотношение раствора с красящим пигментом. Чтобы галстук «ожил», фасадные панели имеют рифление.
«Первоначально звучали предложения построить ещё одно типовое здание школы, – рассказывает Борис Алексеевич. – Мы разработали такой проект, чтобы было, с одной стороны, экономно, но и интереснее, чем очередное типовое здание. Комиссия концепцию в целом одобрила, срезав часть помещений. Но мои расчёты оказались верны, и удалось сэкономить почти 1 млн рублей. А ещё удалось уговорить тогдашнее городское начальство вырубить дикие заросли на Алом поле и засадить красивыми прямоствольными деревьями – лиственницами, липами».
Театр драмы не дали заморозить
Сложно представить, но театра драмы у Челябинска могло и не быть. Его стройку пытались заморозить в канун Олимпиады-80, когда сокращали все строительные бюджеты. Но челябинцы схитрили – сообщили в Москву (надо благодарить за это власти и архитекторов!), будто здание готово на 80%, хотя на самом деле это было не так.
Обычно все классические здания театров прямоугольные, с обязательным портиком и колоннадой. Но авторы под руководством Бориса Баранова спроектировали округлое, вдохновившись формой греческой колонны с каннелюрами (бороздки на колонне. – Ред.)
Фасад разделяет витражное остекление от пола до потолка. Строили театр десять лет. Архитекторы пропадали на объекте днём и ночью.
«Когда начали укладывать гранитный пол в фойе, я решил проверить, насколько он получается ровный, – вспоминает Борис Алексеевич. – Бросил монету, чтобы скользила по граниту, а она перевернулась, задев за выступавшую на несколько миллиметров плитку. Заставил всё переделывать. Облицовку колонн собирались делать из прямоугольных плиток, но швы получались широкими. В итоге мы заставили строителей подпиливать под углом грани, чтобы плитки правильно состыковывались и шов получался тонким. Довольно часто приходилось заставлять переделывать, но партия поддерживала нашу строгость и требовательность».
Между прочим, украшения для балясин сделали из латунных гаек ЧТЗ. По замыслу автора, этот фрагмент должен был повторять образ всего здания, то есть быть с каннелюрами. Но где найти изготовителя в условиях советской плановой экономики? В результате архитекторы в каталоге тракторного завода увидели подходящую заготовку, которая предназначалась для тракторов, экспортируемых в Африку, и установили её на балясинах.
В фойе театра архитекторы предусмотрели пять хрустальных люстр. Их согласились сделать в Армении, но каждую – за 1 млн рублей (когда бюджет на весь театр – 5 млн!) Что делать? Реализовали задумку по частям. Хрусталь нашли в Саранске, обменяли на три вагона труб. Причём получили его с запасом, так что до сих пор его хватает на замену разбитых деталей. Для конструкции использовали трубу и обручи – достать их в нашем городе не было проблемой. И на них уже нанизывали хрусталь. Фактически собирали люстры вручную.
Скептики не верили, что в полукруглом зрительном зале всё будет хорошо со звуком. Ведь типовые помещения театров – прямоугольные. Но Борис Алексеевич тщательно изучил науку о распространении звука и применил хитрость: звук не только идёт напрямую со сцены, но и отражается от ступенчатого гипсового потолка и боковых панелей.
В итоге за Театр драмы коллектив авторов и архитекторов под руководством Баранова получил Государственную премию РСФСР.
«Постановления градостроительного совета были законом, – вспоминает Борис Алексеевич. – Мы могли спорить до хрипоты, но итоговое решение экспертов уже не оспаривалось. Помню, как глава города пытался что-то изменить в соответствии со своими представлениями, он ведь был строитель по образованию и по своему духу, но, когда я показывал ему протокол и решения градсовета, он вынужденно сдавался. И это правильно. Тогда город будет красивым, когда его архитектурным обликом занимаются профессионалы, когда у главного архитектора будет соответствующий независимый статус».
На заметку
Какие проекты не удалось реализовать?
Киноконцертный зал, облицованный белым мрамором, должен был разместиться за зданием цирка на повороте реки Миасс. Там, где сейчас строится новый конгрессный центр. В здании предусматривался малый зал с органом и большой зал на 1200 мест с гидравлическими подъёмниками для трансформации сцены. Рабочий проект был настолько тщательно проработан, даже содержал чертежи петлей для фиксации ковра на лестнице. Но осуществиться ему было не суждено, страна готовилась к Олимпиаде, на строительство общественных зданий деньги жалели, а к середине 80-х над СССР навис экономический кризис и проект положили в стол.
Еще один проект, оставшийся на бумаге, - Дворец бракосочетаний. Его предполагаемое место – на улице Кирова, неподалеку от Свято -Троицкого храма, в небольшом сквере, в центре зеленой зоны. По мысли архитектора, здание должно было напоминать цветок тюльпана. Крыша – это лепестки, в самой высокой точке – 15 метров, стены с красивыми витражами. До сих пор в Челябинске нет Дворца бракосочетаний.
Досье
Борис Баранов в 1963 году окончил архитектурно-строительный факультет Уральского политехнического института. После окончания вуза работал в мастерской № 4 института «Челябинскгражданпроект» сначала архитектором, а потом и руководителем. С 1985-го по 1997 год – главный архитектор города. Сейчас – профессор кафедры «Архитектура» ЮУрГУ.
Лауреат премии имени Ленинского комсомола за проект Дворца пионеров на Алом поле, премии Совета Министров СССР за комплекс общественно-жилых зданий на проспекте Ленина, Государственной премии РСФСР за здание Челябинского театра драмы.