Чужие среди своих? Как живется в России поволжским немцам

Посвящается памяти Шарлотты Вильгельмовны Цель

Немецкие поселения в нашей стране существуют уже триста лет. За это время сотни тысяч чистокровных германцев родились, прожили всю жизнь и умерли в России. Они хранят свою культуру, носят немецкие имена и фамилии, говорят на старом немецком языке и исповедуют католицизм или лютеранство. При этом их Родина - здесь: зачастую ни они сами, ни их родители, ни даже их бабушки и дедушки никогда не были в Германии. Так кто же они - русские немцы?

Согласно статистике германских федеральных учреждений, в 2006 году общее число жителей немецкого происхождения на территории стран бывшего СССР оценивалось в 800 тысяч человек. По данным последней российской переписи 2010 года, в нашей стране более 394 тысяч немцев - больше всего в Поволжье, где они жили традиционно, а также в Сибири и на Урале, где оказались в советское время. В то же время сегодня возрожденные немецкие поселения вымирают от отсутствия господдержки, и русские немцы постепенно ассимилируются.

Мы каждый год отмечаем победу над нацизмом, но многим детям русских немцев неофициально запрещают участвовать в памятных мероприятиях на 9 мая. Так было и со мной: мне не разрешили участвовать в школьном конкурсе, посвященном Великой Отечественной войне, потому что мои бабушка с дедушкой - немцы. Многие почему-то до сих пор воспринимают немцев как фашистов, хотя все переселенцы, допущенные властями, в годы Великой Отечественной помогали фронту.

Быть немцем в стране Советов

Мои бабушка и дедушка, Шарлотта Вильгельмовна Цель и Теодор Аркадьевич Мейрис, прожили в счастливом браке почти 70 лет. Всю свою жизнь они носили разные фамилии: в 1952 году, когда они женились, русские немцы в СССР находились на спецучёте. За ними следили, запрещали покидать поселения. В ЗАГСе так и сказали: взять фамилию мужа нельзя - а вдруг сбежишь?

В стране победившего социализма бабушку не приняли в медицинский институт. Потому что немка. Она успешно сдала все экзамены и поступила на биологический факультет. Дедушка имеет два высших образования, но оба получил заочно: на очное обучение его так и не взяли.

Бабушка всю жизнь проработала в Академии наук СССР и имеет два авторских открытия. Дедушка в 46 лет стал юристом. До самой пенсии они прожили в Киргизии, куда их семьи насильно переселили в начале Великой Отечественной войны. Лишь в 1991 году бабушка с дедушкой смогли вернуться в родное Поволжье и заново отстроить целое село (об этом - ниже).

"Немецкие операции" русских властей

Будучи немкой, императрица Екатерина II заселяла недавно завоеванные земли Поволжья людьми, которым могла доверять, то есть своими земляками. Германским переселенцам полагались невиданные льготы: личная свобода, право на местное самоуправление, беспроцентная ссуда до 10 лет на переезд и жильё, беспошлинная торговля, освобождение от воинской повинности и налогов, свобода вероисповедания. Желающих появилось немало, и расселять их начали в районе Саратова.

Мои предки по дедушкиной линии были родом из Кёнигсберга и переехали в Россию в середине XIX века. Они жили поселениями вплоть до сталинских репрессий 1937 года. Тогда отношения с Германией обострились, и НКВД провел "немецкую операцию": этнические германцы подозревались в шпионаже против СССР. По разным оценкам, в 1937-38 годах арестовали около 70 тысяч русских немцев, больше 40 тысяч расстреляли, 13 тысяч - приговорили к высылке.

Мой дедушка родился в селе Рейнсфельд (ныне Залесье Самарской области). Зимой 1937 года к ним в дом пришли красноармейцы и приказали покинуть помещение в течение 24 часов. Семья у дедушкиного отца была большая: чтобы разъединить ее, всех родственников рассадили по разным вагонам и отправили в отдаленные уголки СССР. Прапрабабушку - в Сибирь, ее старшую дочь - в Караганду, сына - тоже в Казахстан, а моего дедушку с родителями - в Киргизию. Дорога была тяжелой, многие так и не добрались до места назначения: дедушкины бабушка и дед умерли прямо в вагоне. Похоронить нормально не дали. Бабушку пришлось закопать в снег до весны, а что стало с телом деда, никто не знает до сих пор.

В киргизском Люксембурге

Моему дедушке Теодору тогда было семь лет. Они оказались во Фрунзенской (нынешней Чуйской) области Киргизии, в селе с парадоксальным названием Люксембург. Это было недавно созданное поселение, в котором жили только немцы, и прибывшим туда пришлось начинать жизнь заново. 15 лет все переселенцы находились на спецучете под комендантским наблюдением, которое подразумевало "ограничение действий и движений на территории СССР". На деле - запрещалось покидать даже свое поселение.

Дедушкин отец, мой прадед, работал инженером по сбору оборудования на тепловой электростанции. В начале Великой Отечественной русских немцев ожидали новые репрессии, и дедушкину семью повторно лишили всего имущества. Прадедушку сослали на каторгу в Сибирь. Но вскоре выяснилось, что тепловые электростанции некому обслуживать: конструкции были импортные, чинить их сложно и кроме немецких инженеров справиться с этим никто не мог. Прадедушка знал несколько языков и был очень хорошим специалистом, поэтому вскоре его вернули назад в Люксембург.

Во время войны дедушке Теодору исполнилось 14 лет. Его отправили рабочим на строительство Чуйского водохранилища. Это была тяжелая физическая работа, совсем неподходящая для подростка: спустя пару месяцев он получил тяжелую травму плеча, но вернуться к родным ему не разрешили.

В 18 лет дедушку взяли в армию. Еще в 1935 году все немцы были уволены из вооружённых сил и служить им запрещалось. Но дед был очень способный, хорошо учился и знал немецкий. Его хотели подготовить как разведчика и отправить в Германию, поэтому даже сняли со спецучета, - но об этих планах он не знал. Получив отпуск за хорошую службу, дедушка вернулся домой и женился на бабушке. Планы властей провалились: молодая жена находилась на спецучете, и покидать свое поселение ей по-прежнему запрещалось. А вместе с ней - и дедушке.

История Целей

Моя бабушка Шарлотта прожила на Волге с рождения до 1942 года. Её дед был старостой немецких поселений в Поволжье, и поэтому с начала войны семье приходилось скрываться. Правительство СССР опасалось, что русские немцы, которых на тот момент было почти полтора миллиона, поддержат Гитлера, и издало указ о переселении немцев, проживающих в районах Поволжья. Тогда около 400 тысяч русских немцев были насильно депортированы в Казахстан, Украину, Киргизию.

До войны все дети прапрадеда-старосты успели получить высшее образование. Его сын, Вольдемар Теодорович Цель, был известным хирургом, а мой прадед, отец бабушки Шарлотты, - завучем в школе и учителем немецкого языка. Дядю Вольдемара сослали в Архангельск, где он всю войну проработал заведующим кафедры госпитальной хирургии и спас множество жизней.

Прадеда же в 1942 году сослали на каторгу в Сибирь, а его беременную жену, мою прабабушку, депортировали вместе с дочерями сначала в Казахстан, потом в Киргизию. Переезд был очень тяжёлым: две недели в товарных вагонах, предназначенных для перевозок скота. В дороге прабабушка потеряла ребенка: случился выкидыш.

Прадедушка провел на каторге 15 лет. Он вернулся оттуда с тяжелой формой туберкулеза и очень не любил рассказывать о пережитом. Но всегда говорил, что в Сибири очень хорошие люди. Чтобы не развилась цинга, местные научили его пить зимой кровь свежезабитых оленей - это спасло ему жизнь.

Любовь, достойная романа

Бабушка и дедушка познакомились, когда обоим было по 16 лет. Дедушка уже жил в Киргизии, а бабушка с матерью и сестрой только что прибыли туда из Казахстана. Теодор увидел Шарлотту на железнодорожном вокзале и сразу понял, что это судьба. Он предложил подвезти их на своей бричке, запряженной лошадью, и в тот же день написал стихотворение, которое назвал "Суженую везу с вокзала". Эти трепетные детские строки до сих пор хранятся в дедушкиной тетради. Я открываю ее и читаю запись 1946 года:

Так и случилось: они прожили вместе 67 лет, вырастили двоих детей. При этом были очень разными по характеру: бабушка - реалист, дедушка - романтик и мечтатель.

На пятидесятилетие совместной жизни они обвенчались по католическому обряду в Поволжье, в городе Камышине, на своей исторической родине. Тогда же выяснилось, что их первая встреча в действительности произошла гораздо раньше - ровно 50 лет назад, и не в Киргизии, а в храме в Рейнсфельде. Оказалось, что бабушка с дедушкой не только оба родились в 1930-м году, но и были крещены в один и тот же день в одной и той же католической церкви. Их семьи не были знакомы и жили в разных селах - это почти невероятно!

Чтобы вернуться в Поволжье вместе со всей семьей, дедушка Теодор, строитель по первому образованию, сам отстроил село на берегу Волги. В 1991 году президент Борис Ельцин издал указ "О неотложных мерах по реабилитации российских немцев" и выделил финансирование на восстановление этнических немецких поселений.

Дедушка сам выбирал место и остановился на землях в Волгоградской области. В селе Галка, основанном в 1764 году как немецкая колония (коренное население депортировали в 1941 году), он построил 20 домов, школу, мельницу, культурный центр. Дед хотел, чтобы другие немцы, подобно ему, могли вернуться в родные российские края. В Галке поселилось более 300 человек, хотя большинство наших родственников так и остались разбросанными по странам СНГ.

Кто-то уехал в Германию, но многие до сих пор возвращаются на Волгу. Дедушка говорит, что хотя этническим немцам было крайне тяжело в СССР, почти все они считают Поволжье своей Родиной и не хотят от нее отказываться. Дедушка всего однажды был в Германии - в командировке - и понял, что жить там ему совсем не хочется: всё чужое... Бабушка Германию так и не увидела.

Спонсирование возрождаемых немецких поселений давно прекратилось, и людей в Галке осталось совсем мало. Но для меня, как и для бабушки с дедушкой, эти места значат очень много.

Когда я родилась, бабушке с дедушкой было уже по 70 лет. Я не ходила в детский сад и большую часть времени проводила с ними. Они очень любили меня, много рассказывали про наших предков и хотели, чтобы я знала свои корни.

P.S. Бабушка Шарлотта умерла 9 мая 2020 года в возрасте 90 лет. Дедушка Теодор по сей день живет в селе Галка.