Храмы крепости Ивангород: к истории никольского и успенского культов на Руси
Ивангород; святитель Николай Чудотворец; Успение Пресвятой Богородицы; Иван III; Василий III; Ливонский орден; Васильгород; воинский культ; средневековая Русь.
В работе делается попытка объяснить посвящение храмов Ивангорода в честь святителя Николая и Успения Богородицы через призму воинской составляющей никольского и успенского культов, а также религиозных представлений великих князей Московских Ивана III и Василия III. В 1980-х гг. свет увидели два исследования, посвященных изучению почитания на Руси святителя Николая Чудотворца, архиепископа Мир Ликийских (Николы Угодника), и праздника Успения Пресвятой Богородицы. Автор первой по времени работы, Б.А. Успенский, справедливо указав на «совершенно исключительное место» святителя Николая в русском религиозном сознании, отметил, что его почитание издревле тесно переплеталось с культом архангела Михаила. При этом Никола Угодник часто отождествлялся с архангелом Михаилом, перенимая у него ряд характерных функций, в том числе покровителя ратного дела [21, c. 6, 29]. Автор второго исследования, академик Д.С. Лихачев, обратил внимание на особое воинское и защитное значение Успенского культа. Он отметил, что храмы, посвященные Успению Богоматери, занимают в культуре Древней Руси особое место, часто располагаясь в центре оборонительных сооружений: кремлей и монастырей [10, с.17-23].
Ратное содержание также было характерно и для праздника Покрова Пресвятой Богородицы, причем, возможно, посвящение празднику Покрова становится традиционным для храмов, возводимых после победы над врагами [8]. Именно воинскую составляющую никольского и успенского культов следует видеть в посвящении двух древних храмов крепости Ивангород. Ивангород был заложен в 1492 г. по велению великого князя Московского Ивана III (1462-1505) на северо-западной границе государства, на реке Нарове, напротив ливонской Нарвы. Не позднее 1498 г. здесь сооружается храм во имя святителя Николая Чудотворца, упоминание о нем попадает в древнейшую сохранившуюся Писцовую книгу Шелонской пятины [15, стб. 227].
Ныне существующее здание Никольского храма, согласно атрибуции М.И. Мильчика, выстроено в 1557-1558 гг. [12, c. 175]. Как показал А.Г. Мельник на примере крепостей Ивангород-на-Себеже и Царев-Борисов, в XVI в. строительство города, названного в честь правителя (Ивана Грозного и Бориса Годунова соответственно), могло сопровождаться возведением храма, престол которого освящался во имя небесного покровителя этого государя [11, c. 38-48]. К данному наблюдению можно добавить пример крепости Борисов городок, также названной в честь Годунова, с Борисоглебской церковью в нем; примечательно, что крепость и храм были заложены еще до избрания Годунова царем [7, с. 46]. Видимо, существовала и другая направленность – храм города, названного в честь правителя, мог быть освящен во имя особо чтимого правителем праздника или святого. Известно, что княжение Василия III (1505-1533) отмечено усиленным строительством храмов во имя Покрова Богородицы [13, с. 157].
Вероятно, именно данное обстоятельство обусловило строительство Покровской церкви Васильгорода (ныне – Васильсурск), основанного в 1523 г. у слияния Суры и Волги и ставшего опорной крепостью России на казанском направлении. Согласно «Нижегородскому летописцу», в Васильгороде «поставиша церковь во имя Пресвятыя Богородицы, честнаго и славного ея Покрова. Да в приделе в той же церкве Архаггела Михаила да Чудотворца Николая» [14, с. 32]. Характерно наличие в храме сразу двух приделов, посвященных небесным заступникам воинства. Следует также добавить, что главной святыней Васильгорода, находившейся непосредственно в Покровской церкви, являлась чудотворная икона преподобного Варлаама Хутынского, (известна не позднее 1642 г.), а сам преподобный Варлаам считался покровителем города [9, с. 27, 88, 93]. Варлаама Хутынского чрезвычайно почитал Василий III, и предсмертный иноческий постриг он принял с именем Варлаам.
Строительство первого Никольского храма в Ивангороде, основанном по приказу Ивана III и носящем его имя, также соответствует второй тенденции посвящения церковного престола в городе-крепости – во имя чтимого правителем святого. Есть мнение, что Иван III относился к святителю Николаю Чудотворцу с особым почтением [1, с. 466; 5, c. 351]. Согласно тексту верительной грамоты кахетинского царя Александра I, направленной в Москву с грузинскими послами в январе 1483 (или 1491) г., Иван III дал некий Царь Александр I обращается к великому князю Московскому со словами: «обетник еси Николин» [12]. О характере этого обета ничего не известно, можно только предполагать, что изначально он был както связан с восточной политикой Ивана III, и определенную роль в семейном становлении воинского почитания святителя Николая сыграла великая княгиня Софья Палеолог [19, c. 29-36]. Стоит добавить, что именно на день «Николы Зимнего», 6 декабря, в Псков вернулось войско, отправленное на ливонскую границу, но не оказавшее помощи осажденному шведами Ивангороду в августе 1496 г. Еще более примечательно свидетельство магистра Ливонского ордена от 6 мая 1497 г.: «Герцог Московский замок, который у него взяли и сожгли [шведы], вновь взял обратно и еще сильнее, чем раньше был, построил» [22, c. 65]. Через три дня, 9 мая, праздновался «Никола Вешний». Не была ли выстроена Никольская церковь в Ивангороде в период восстановления крепости после событий августа 1496 г.?
Возможно, следует учитывать и традицию новгородской Шелонской пятины, в пределах которой находился Ивангород. Для нее существование храмов с Никольскими престолами в XV в. является характерным признаком [17, c. 281-289]. Успенский храм Ивангорода, вероятно, был построен в 15071509 гг., уже при Василии III; характерно, что одновременно с основным храмом возводится придел, посвященный Покрову Пресвятой Богородицы, он почти равновелик самому храму [13, с. 156-157]. И в то же время главный престол освящается во имя Успения Богоматери. Помимо общего градозащитного смысла праздника, посвящение Успению могло быть связано с обстоятельствами начальной истории Ивангорода2 .
Во-первых, согласно «Прекрасной истории об удивительных деяниях государей Ливонии в борьбе с русскими и татарами», написанной Кристианом Бомховером, секретарем магистра Ливонского ордена Вальтера фон Плеттенберга, и изданной в Кёльне в 1508 г., строительство древнейшей части крепости, Четвероугольного замка, было завершено в день Вознесения Девы Марии 1492 г. [4, c. 187]. Позднее эту же датировку воспроизвел в своей «Хронике Ливонской провинции» Бальтазар Руссов [2, c. 293]. День Вознесения, в православной традиции – Успения Богоматери, отмечался 15 августа. Во-вторых, вскоре после дня Успения 1496 г. Ивангород был захвачен и разграблен шведами, а гарнизон его перебит. Согласно Уваровской летописи, это событие произошло 19 августа; согласно Псковской первой летописи – 26 августа.
В соответствии с ливонскими данными конца августа – сентября 1496 г., захват крепости состоялся «вечером в день святого Варфоломея» / «в пятницу дня святого Варфоломея»; близок к ливонским и шведский источник, который упоминает падение Ивангорода «примерно в день святого Варфоломея» [3, c. 70-71]. В западно-христианской традиции память апостола Варфоломея приходится на 24 августа. В-третьих, в августе 1501 г. началась русско-ливонская война. После длительного мира (хотя и сопровождавшегося пограничными столкновениями) эта война была ознаменован крупномасштабным конфликтом, в котором Ливония выступала против великого княжества Московского на стороне Литвы.
В ответ на нападение фогта Нарвы на русские земли в мае 1501 г., а также пленения русских купцов в Дерпте несколькими неделями позднее, ответный удар войск великого князя Московского был нанесен в конце лета. 22 августа 1501 г. передовые полки выступили из Пскова «воевать Немецкой земле». До этого гонцы несли Ивану III вести, «что немцы жгут и грабят и головы секут и живых ведут в свою землю» [5, c. 524].
Пограничная крепость Ивангород становилась важнейшим стратегическим пунктом в этой войне, а сам день Успения Богородицы праздновался в 1496 г. в обстановке усиливающейся напряженности. Учитывая градозащитную семантику успенского культа и ряд примеров из ранней истории Ивангорода, когда сложные обстоятельства жизни города совпадали с праздником Успения или приходились на время, близкое к нему, можно видеть особый замысел в посвящении Успению второго храма города-крепости на ливонской границе.
В заключение необходимо сказать, что особое почитание святителя Николая и Пресвятой Богородицы было сверххарактерным для позднего русского Средневековья. На примере северо-востока Подмосковья В.А. Ткаченко было показано, что в течение XV-XVI вв. приоритет посвящения престолов у новопостроенных храмов отводился памяти Николая Чудотворца, на втором же месте шли церкви, освященные в честь Богородицы [20, c. 32-45]. В XVIII-XIX столетиях, как свидетельствуют материалы по Костромской и Ярославской епархиям, доля Никольских и Богородичных престолов в храмах попрежнему была велика. Почти каждый пятый престол этих епископий был освящен в честь Николы Угодника, а вместе Никольские, Богородичные и Спасские престолы составляли более 60 % [6, c. 32-33].
А.Е. Тарасов